Портрет с девятью неизвестными - Небоходов Алексей. Страница 22

– Мы найдём его, мадам Делькур, – мягко сказала она, но её голос не смог скрыть нотки сомнения.

– Как? – резко ответила Софи. – Мы уже обыскали весь отель.

Катрин не стала отвечать, лишь слегка наклонила голову, показывая понимание.

В вестибюле гости продолжали высказывать свои догадки. Эмиль задумчиво перебирал газету, не отрывая взгляда от пламени в камине.

– Может, он решил выйти наружу? – предложил он. – Землетрясение могло сделать пути непроходимыми, но, возможно, есть обход.

– В такую погоду? – Филипп фыркнул, отставив чашку. – Никто не выйдет из отеля, зная, что шансов вернуться почти нет.

– Мы слишком многое исключаем, – задумчиво произнесла Жанна. Её голос звучал тихо, но уверенно. – Иногда люди уходят без объяснений.

– Уходят? – Софи вошла в вестибюль с глазами, полными страха. – Мой муж бы не ушёл, не сказав мне.

Жанна ничего не ответила, лишь слегка покачала головой, словно слушала что-то невидимое.

Пьер, стоявший в стороне, с ужасом наблюдал за разворачивающимся хаосом. Когда поиски не принесли результата к полудню, он собрал персонал в отдельной комнате рядом с кухней.

– Мы должны продолжать, – сказал он твёрдо. – Проверьте каждый уголок, включая чердаки и подвалы.

– А морозильные камеры? – осторожно спросила одна из горничных. – Может быть, он зашёл туда по ошибке?

– Пока рано делать выводы, – отрезал Пьер, избегая её взгляда. – Сосредоточьтесь на жилых помещениях.

Софи, не дождавшись новостей, сама начала обходить коридоры, заглядывая в каждую дверь. Её голос, полный отчаяния, разносился эхом:

– Антуан! Ты здесь?!

Гости, находившиеся поблизости, выглядывали из своих комнат, но никто не осмеливался что-либо сказать. Они только смотрели на женщину с жалостью, понимая, что их слова не смогут её утешить.

Когда наступил вечер, усталость и безысходность начали сказываться на всех. Гости собирались в вестибюле, обсуждая последние события.

– Это место действует на людей, – заметила Жанна, сидя у камина. – Оно пробуждает нечто, чего мы не можем понять.

– Мадам, мы сейчас не на спиритическом сеансе, – холодно ответил Эмиль. – Здесь нет ничего, кроме снега и каменных стен.

– А картина? – вдруг вмешалась Катрин. – Вы можете объяснить, почему она меняется?

Эмиль не нашёлся, что ответить, и снова уткнулся в бокал. Гости замолчали, каждый погружённый в свои мысли. За окнами усиливался ветер, и вой снега становился всё громче, напоминая отдалённый крик.

Софи не могла заставить себя подняться в комнату. Она сидела у камина, её глаза были пустыми, как и надежда на возвращение мужа. Катрин подошла к Пьеру, который стоял у стены.

– Вы уверены, что мы проверили всё? – спросила она тихо.

Пьер встретил её взгляд, чуть нахмурив брови, словно раздумывал над ответом. Наконец он пожал плечами:

– Остались только морозильные камеры.

– Морозильные камеры? – переспросила Катрин, нахмурившись. – Почему их не осмотрели раньше?

– Я не считал это необходимым, – сухо ответил Пьер. – Но, если вы настаиваете… Пойдёмте.

Софи, услышав их разговор, подняла голову. Её глаза блеснули новой надеждой, она резко встала, едва удержав равновесие.

– Я иду с вами, – твёрдо сказала она, её голос прозвучал неожиданно решительно.

– Лучше вам остаться здесь, мадам, – осторожно возразил Пьер. – Это холодное и неприятное место.

– Это мой муж, – отрезала Софи. – Я должна знать.

Пьер на мгновение задержал взгляд на ней, затем кивнул и направился к выходу из гостиной. Катрин и Софи пошли за ним, гулко шагаю по каменным плитам пола.

Спустившись по лестнице, они вошли в длинный, холодный коридор. Тяжёлые двери морозильных камер с металлическими ручками выстроились вдоль стены, и их массивный вид внушал странное чувство тревоги.

– Здесь, – коротко сказал Пьер, указывая на одну из дверей.

Он потянул за ручку, и дверь с трудом, но поддалась. Когда створка наконец открылась, оттуда вырвался холодный пар, обволакивая их лица.

Внутри, под приглушённым светом, лежало тело Антуана. Его лицо застыло в странной смеси удивления и ужаса. Одетый в халат поверх пижамы, он выглядел так, словно ещё мгновение назад собирался сказать что-то важное.

Софи ахнула, её руки задрожали, она отступила на шаг назад, будто пытаясь отгородиться от увиденного.

– Это… невозможно… – прошептала она, её голос дрожал.

Катрин медленно подошла ближе, её глаза внимательно изучали замёрзшее тело. На губах Антуана осталась тонкая полоска инея, его руки были вытянуты, как будто он пытался достучаться до кого-то.

– Как это могло произойти? – резко спросила Катрин, оборачиваясь к Пьеру. – Почему он оказался здесь?

– Я не знаю, – коротко ответил Пьер. Его лицо оставалось непроницаемым.

Софи, не выдержав, рухнула на колени у входа в камеру. Её рыдания эхом разносились по холодному коридору, наполняя его звуком, который заставлял сердце сжиматься.

Катрин обернулась к Пьеру и её голос стал жёстким:

– Вы должны объяснить, как он здесь оказался.

– Возможно, он пришёл сюда сам, – ответил Пьер, избегая её взгляда. – Но почему – я не знаю.

Катрин долго смотрела на него, будто пыталась прочитать его мысли. Затем она склонилась к Софи, осторожно помогая ей встать.

Софи всхлипывала, её дыхание прерывалось рыданиями. Она стояла, пошатываясь. Ноги отказывались держать её.

– Он… он же только вчера был со мной… – её слова звучали обрывисто. – Я бы почувствовала, если бы что-то было не так.

Катрин, стоявшая чуть в стороне, оглянулась на Пьера. Тот молчал, пытаясь найти подходящие слова. Его лицо оставалось бесстрастным, но взгляд был прикован к телу Антуана. Сложив руки за спиной, он, казалось, боролся с внутренним напряжением.

– Мы не можем оставить его здесь просто так, – наконец сказала Катрин, нарушив тяжёлую тишину. – Но и перемещать тело… не знаю, это…

– Оставим его здесь, – твёрдо сказал Пьер. Его голос прозвучал глухо, но уверенно. – До тех пор, пока не сможем связаться с властями.

Софи подняла голову, её взгляд застыл на нём.

– Вы хотите сказать… оставить его рядом с Луизой? – её голос сорвался на полушёпот.

– Это лучшее, что мы можем сделать, – ответил Пьер, стараясь сохранить спокойствие. – Морозильная камера сохранит тело… их тела, – он слегка замялся, прежде чем продолжить, – в надлежащем состоянии до приезда полиции.

Катрин нахмурилась, но ничего не сказала. Она понимала, что в сложившихся обстоятельствах вариантов действительно немного. В голове вертелось множество вопросов, но задавать их сейчас казалось неуместным.

– Мы должны закрыть дверь, – добавил Пьер, шагнув к выходу из камеры. – Софи, прошу вас… – Он посмотрел на неё с выражением, в котором было больше усталости, чем сочувствия.

– Нет! – резко выкрикнула Софи, отступив. – Я… я не могу оставить его здесь. Это… это неправильно.

Катрин мягко, но настойчиво взяла её за руку.

– Мы ничего не можем изменить, Софи, – сказала она спокойно, но твёрдо. – Сейчас главное – сохранить тела, чтобы потом выяснить, что произошло. Нам нужно уходить.

Софи посмотрела на неё с отчаянием, но её сопротивление начало таять. Она знала, что Катрин права. Стараясь не смотреть на мужа, она позволила увезти себя к двери.

Пьер, проводив их взглядом, задержался у камеры ещё на мгновение. Он закрыл дверь. Глухой металлический звук отозвался эхом в коридоре. Его рука на мгновение замерла на замке, прежде чем он с усилием повернул его, запирая.

– Нам нужно быть осторожными, – тихо сказал он, будто самому себе. – Мы не знаем, что или кто за этим стоит.

Он взглянул на Катрин, которая внимательно наблюдала за ним, пытаясь отыскать ответы.

– Давайте вернёмся наверх, – наконец произнёс он, избегая её взгляда. – Здесь больше нечего делать.

Когда они вернулись в гостиную, первые лучи утреннего солнца начали пробиваться сквозь массивные шторы, наполняя комнату тусклым светом. Софи молчала, её лицо выражало опустошение, а шаги казались неуверенными, словно каждая секунда забирала у неё последние силы. Катрин поддерживала её за локоть, помогая подняться по лестнице, но на её собственном лице читалась мрачная сосредоточенность. Пьер уверенно шёл впереди, а взгляд был устремлён вперёд.