Вторая жизнь - Уинстон Энн Мэри. Страница 47

Проклятая ведьма, вмешивается во все! Теперь он был уверен, что она знает, где находится Марина.

Он хотел вскочить в машину, помчаться к ее дому и потребовать, чтобы она сказала, где находится Марина. Он уже взял ключи — и тут понял, что не может оставить Дженни одну. Расстроенный, потерянный и взбешенный, он сел у кухонного стола и обхватил руками голову. Что еще оставалось делать?

Яростью Джилиан не проймешь. Он успокоил себя, сделав несколько глубоких вдохов и повторяя, что эта женщина ни перед чем не остановится, когда дело касается ее сестры. Если он хочет найти Марину, то должен пустить в ход обаяние. Вздохнув, он поднялся со стула и пошел готовить завтрак, пока Дженни не проснулась и не закатила истерику оттого, что Марины нет.

И он оказался прав. Забросив капризничающую малышку к матери, Бен поехал в магазин. Он приехал в «Детский городок» еще до открытия и припарковал машину на улице, надеясь, что зайдет и тут же выйдет. Несмотря на канун Рождества, ему все же надо было отработать полдня. Но он надеялся, что с Джилиан договорится без труда. Как только Бен увидел, что она сняла табличку «Закрыто», он вышел из машины.

Бен обвел взглядом магазин, но увидел только Джилиан. Он надеялся увидеть и Марину, но вспомнил, что она обычно не приходит раньше девяти.

— Джил! — Он выбрал свой самый сердечный тон. Она обернулась посмотреть на первого покупателя. А когда направилась к нему, еще издали он увидел застывшее выражение на ее лице. Когда же она подошла еще ближе, его поразило выражение ее глаз. Отвращение. Злоба. Ярость.

— Чем могу помочь? — Тон ее голоса резко контрастировал с радостным рождественским гимном, который транслировался по музыкальной системе магазина.

— Я ищу Марину. В котором часу она приходит? — Бен уже не знал, как обращаться с этой женщиной. Джилиан всегда была с ним игрива, дружелюбна и доброжелательна, не давая, однако, ни малейшего повода к действиям. Узнав о его серьезных намерениях относительно Марины, она не скрывала своего удовольствия.

— Ее нет, — вежливо ответила она, не сумев, однако, скрыть нотку злорадства. — Передать ей что-нибудь?

— Черт возьми, Джилиан! Вы же знаете, где она! — Бен понимал, что делает ошибку, выходя из себя, но ему нужна Марина! — Вы что, за идиота меня принимаете?

Наступило молчание, довольно долгое, и он стал уже надеяться, что она простит ему неудачное начало, но не тут-то было. Она улыбнулась, и в ее улыбке была скорее злоба, чем ирония.

— Я бы не нашла более подходящего слова, даже если бы искала в словаре. — Затем ее приторно-сладкая улыбка исказилась, и он был потрясен силой ее ярости. — Но, еще раз подумав, я решила, что это слишком слабо сказано. «Идиот» не включает всего, что я думаю о вас. Моя сестра не искала мужчину, когда вы вторглись в ее жизнь. Она только что потеряла единственного человека, которого любила. Потом она встретила вас, и на некоторое время вы надули нас обеих.

Джилиан шагнула к нему, и он напрягся, уверенный, что она будет нападать.

— Джилиан, вы не поняли…

— О, я все поняла!

Она положила обе ладони ему на грудь и отодвинула его к выходу. Он испытывал неудержимое желание рассказать ей правду о Кэрри — Марине. И только зная, что Марина никогда бы не простила ему этого, он удержал готовые было вырваться слова. Он мог бы оправдаться, объяснить, что Джилиан судит о том, чего не знает…

Но Джилиан не ведала о его душевном смятении.

— Она была очень взволнована тем, что у нее будет ребенок. И счастлива. Ребенок сделал бы ее жизнь полной. Она думала, что вы ее любите, что вы с радостью примете и будете любить второго ребенка, а она станет матерью для Дженни. Но нет! Вам нужна была только замена первого образца, на котором вы женились. Так знайте, вы заносчивый болван: Марина не нуждается в вас. Она любила вас, она хотела провести с вами свою жизнь, но она не кукла, которой вы можете играть, когда есть настроение. — Ее губы скривились. — Убирайтесь из моего магазина.

Отчаяние перемешалось в нем с нарастающей досадой.

— Джилиан, я люблю ее. Я хочу решить все вопросы. Мне нужна Марина и ее ребенок.

— На ваших условиях? Убирайтесь. — Ее голос был такой же неумолимый, как и выражение лица. Одной рукой она дотянулась до висевшего на стене телефона. — В вашем распоряжении пять секунд, или я вызываю полицию. Обвинение в причинении беспокойства может испортить вашу репутацию.

Он заколебался.

Она начала набирать номер.

Бормоча грубые ругательства, Бен повернулся и хлопнул дверью. Не зная, что еще предпринять, он поехал в свой офис.

Утро было ужасным. Все, о чем он мог думать, — это убийственный голос Джилиан, разрывающий в клочья его надежды. Он был не прав. Почему сейчас он так легко это понимает? Он любит Марину. Да, то, что она пережила, безвозвратно изменило ее. Она не такая, как Кэрри. А он отказывался это принять. Любой другой на его месте был бы так благодарен за то, что получил еще один шанс в жизни, что вопрос с работой стал бы для него второстепенным делом.

Бен с трудом заставлял себя отвечать на праздничные поздравления жизнерадостных сослуживцев, когда они в полдень уходили с работы. В машине он раздраженно, резким движением выключил радио. Если бы он услышал еще один рождественский гимн, то разбил бы радиоприемник вдребезги. Всю дорогу до дома он молился, чтобы, когда он приедет, машина Марины была на подъездной аллее около дома.

Но ее не было.

Он не знал, что еще предпринять. Позвонить в полицию и дать заявление о розыске? Сделать их проблему достоянием гласности? Но она вряд ли изменилась в своем категоричном нежелании допускать посторонних в свою личную жизнь. Кроме того, Джилиан с удовольствием расскажет всем, что Марина ушла от него по доброй воле.

Он вылез из машины и двинулся к дому, но в этот момент что-то на лужайке перед ее домом привлекло его внимание. Отказываясь поверить своим глазам, он медленно пересек лужайку и встал прямо напротив таблички.

«Продается».

Объявление о продаже недвижимости насмехалось над ним. Они планировали продать ее дом, но ничего еще не предпринимали в этом направлении. Он был уверен, что вчера этого объявления здесь не было. Все его надежды рухнули. Он почувствовал, как все крепче и крепче сдавливается и сжимается от боли его сердце. Она ушла навсегда.