Дитя пламени - Эллиот Кейт. Страница 57

Тихий ветер разогнал все облака. В чистом небе холод побеждал остатки лета. Далекие звезды напомнили ему о Лиат, ей бы понравилась такая ночь, ясная и холодная, когда звезды горят ярче и кажется, будто их в сто раз больше на небосклоне, чем обычно. Три драгоценных камня, Алмаз, Цитрин и Сапфир, пылают в вышине, когда Королева ведет Гуивра вниз, на запад. Река Душ струится через зенит. Туда ли ушла Лиат? Может, она его видит? Но когда он нежно произносил ее имя, отзвуки которого подхватывал ветерок, он не слышал никакого ответа.

Звезды хорошо хранили свои тайны.

Вскоре бледная луна поднялась высоко в небо, освещая все вокруг серебряным светом. Принц услышат их раньше часовых: приглушенное тявканье, едва слышные звуки, шорох меха по сухим листьям, возможно, это хвост тянулся по кустарникам. Он вскочил на ноги, когда Джерна отплыла от гамака, где спала Блессинг, и выстрелил в воздух. С мечом в руке он следовал за эфирным силуэтом дэймона, мерцающим пятном, различимым на фоне ночного неба, к невысокой стене форта. Враквульф сдержанно поприветствовал его, видя, с каким напряжением вглядывался Санглант в даль леса. Солдат обернулся, чтобы понять, что так беспокоит принца.

Три волка появились из подлеска в тишине, свойственной только диким зверям. Часовой засвистел, но Санглант положил тяжелую руку на плечо солдата. Четвертый волк, призраком появившись из-за деревьев, камнем бросился влево. Они не приближались, только наблюдали. Их янтарные глаза мерцали в лунном свете.

Враквульф поднял копье. Со стороны стены, где Сиболд стоял на часах, послышался звук натягиваемой тетивы.

— Не стрелять! — крикнул Санглант.

В лагере раздались громкие встревоженные голоса. Волки исчезли за деревьями-; Санглант развернулся и, опустив меч, оросился назад в лагерь, к солдатам, которые были взбудоражены, словно побеспокоенные пчелы в улье. Все они собрались около гамака Блессинг, но нисколько не беспокоили ее; малышка крепко спала.

— Ваше высочество! — Капитан Фальк целился копьем в темную фигуру, стоящую рядом со спящим ребенком.

— Кто это? — гневно вскричал Санглант, поскольку страх всегда усиливал ярость.

Человек выступил из тени. Его волосы отливали серебром, как лунный свет, осветивший его.

— Когда я понял, что это были вы, принц Санглант, я должен был увидеть ребенка.

— Вулфер!

Старый «орел» выглядел утомленным, он шел, сильно прихрамывая. Его плащ и одежда были чисты, но обувь грязная и изношенная. Небольшой сверток лежал на земле позади него.

— Ваше высочество. — Слегка улыбаясь, он обвел взглядом окруживших его солдат, и Санглант никак не мог понять, был ли он удивлен или напуган. — Вы так гостеприимны, что я чувствую себя прыгнувшим в заросли чертополоха.

Фальк не опускал копье. Его острие находилось прямо напротив живота «орла».

— Этот человек впал в королевскую немилость.

— Это так? — дружелюбно спросил Санглант.

— Увы, это правда, — весело ответил Вулфер. — Я покинул королевский двор без разрешения правителя. Когда моя лошадь охромела, я не смог найти другую.

— Присядьте. — Теперь, когда неминуемая опасность больше не угрожала Блессинг, Санглант мог полностью насладиться иронией ситуации. — Мне хотелось бы услышать вашу историю. В любом случае, мне кажется, вы теперь в моем подчинении. Думаю, вам повезло, что в последнее время я тоже не на таком хорошем счету у короля.

— Нет, дело обстоит совсем не так. Безусловно, это могут быть лишь сплетни, но я многое слышал по дороге сюда. — Маска отчужденности спала с Вулфера, как только он продолжил говорить, интересная смесь беспокойства и волнения проявилась на этом обычно бесстрастном лице. — Где Лиат?

— Капитан Фальк, — обратился Санглант, — разожгите костры вдоль стен. Я бы хотел поговорить с «орлом» наедине. И поставьте двойную охрану около моей дочери.

Большинство солдат снова легли спать. Принц провел Вулфера к костру, только что разожженному в нише каменной стены, где, возможно, раньше был установлен идол или размещалось оружие во время сражения.

Вулфер тяжело вздохнул, присел и поблагодарил за принесенные кувшин эля и ломоть хлеба.

— Я не привык так много ходить, — промолвил он, не обращаясь ни к кому, — как болят ноги.

Успокоившись, Санглант расположился на большом камне напротив Вулфера, рядом ворочался Хериберт, протирая глаза. Вулфер взглянул на него, но увидел только широкие одежды, пригляделся внимательнее, тот неудачно повернулся, чуть не задев «орла». Вулфер отпрыгнул в сторону, но опрокинул драгоценный эль.

— Как он здесь оказался? — поинтересовался «орел», не скрывая подозрения.

— Он мой советник и друг. — Санглант жестом предложил Хериберту сесть рядом с ним. Поскольку Вулфер стоял, монах тоже не присел, кружа вокруг Сангланта, словно возбужденная птица, собирающаяся взлететь.

— Вы уверены в нем? — спросил Вулфер.

— Безусловно. Я доверил бы ему свою жизнь, и жизнь моей дочери.

— Осужденный церковным Советом за соучастие в делах, где использовали черную магию! Незаконнорожденный сын священнослужительницы Антонии!

— Я первый стал бы осуждать его, не будь сам бастардом. — Санглант недобро усмехнулся, но, взглянув на Хериберта, увидел, что монах отошел от них, оцепенев, как человек, в любой момент ожидающий смертельного удаpa. — Для меня это не причина, Вулфер. Хериберт давно рассказал мне всю правду о своем рождении и воспитании, хотя, я думаю, он никогда не знал, кто был его отец. — Вулфер начал было говорить, но Санглант поднял вверх руку, прерывая его. — Не старайтесь настроить меня против него. Я знаю истинные мотивы, движущие Херибертом, его верность и преданность, чего не могу сказать про вас! Обычно спокойное лицо Вулфера исказилось от негодования и мучительной боли.

— Правда то, что священнослужительница Антония присоединилась к Анне и была принята в Семеро Спящих?

— Клянусь Господом, — пробормотал Хериберт, — потому что я был с Антонией, когда нам удалось избежать ареста, «орел», если вы помните. Когда мы добрались до Верны, Анна взяла обещание с моей матери служить в качестве… — его душил смех, так мог смеяться только ребенок над взрослым, которого больше всего ненавидит, — седьмого и последнего в группе ее помощников.

Вдалеке завыл волк. Джерна что-то шептала, паря над принцем подобно легкому ветерку, окутывая его плечи, защищая его. Ее прикосновения были нежны и прохладны. Двое караульных переговаривались между собой, сменяя друг друга на часах.

В тот момент Санглант все понял. Словно почувствовав закипающую в нем ярость, Джерна растворилась в воздухе. Он медленно поднялся, желая воспользоваться своим высоким ростом, чтобы запугать его.

— Тогда вы их знаете, Анну и остальных. — Ему не нужно было даже спрашивать это. — Все это время вы были одним из них и никогда не были преданы моему отцу или до него моему деду. Никогда не были верны вашей «орлиной» клятве.

Этого «орел» уже не мог вынести.

— Не судите о том, чего вы не понимаете, мой принц! Король Арнульф доверял мне, и я честно служил ему до последнего дня. Я никогда не предавал Вендар. — Взволнованный, он продолжил говорить немного осипшим голосом, устало присев на каменный выступ, словно человек, что прошел сотни миль и увидел отчий дом спаленным дотла. — О Господи! Так должно было случиться! Анна должна была пожелать воспользоваться злом во благо. Неужели я недооценивал ее все это время?

— Вас это удивляет? — спросил Санглант. — Долгие месяцы мы с Лиат были ее узниками. Так что меня это нисколько не удивляет.

— Вы не были ее узниками! Лиат была… — Вулфер остановился, лицо его исказилось мученической гримасой.

Санглант закончил за него:

— Орудием в ее руках. Даже ее собственная дочь была только необходимым орудием. Любила ли Анна ее?

Вулфер закрыл лицо руками. Его голос был полон боли и страдания.

— Нет, Анна никогда ее не любила. Бернард, вот кто истинно ее любил.

— Анна убила его, чтобы вернуть Лиат.