Самый бешеный роман - Богданова Анна Владимировна. Страница 36

– Она объяснила почему?

– Потому что любовный женский роман не может быть написан от лица мужчины.

– А по-моему, это занятная идея. Хотя у них там свои правила и под них нужно подстраиваться, если не хочешь выслушивать отказы.

– Ладно, может, удастся как-то переделать его. Ты что сегодня делаешь?

– До Нового года осталось три дня. Очень мало времени и много дел. Давай встретимся тридцать первого у меня дома.

– Угу.

– Я тебе позвоню, «кукурузница».

У него много дел. У всех много дел. Все бегают по магазинам, скупают все подряд – совершенно ненужные вещи, лишь бы что-то купить и лишь бы было что подарить родственникам и знакомым, чтобы не упасть в грязь лицом. Все это дашь на дашь.

Ужас! До Нового года три дня, а я еще никому не купила подарка. Я до этой минуты даже не подумала об этом! Но традиция есть традиция.

Я оделась и пустилась в путешествие по магазинам.

Стоило только зайти в крупный универмаг, как меня подхватила лавина народа со злыми, озабоченными лицами и понесла в неизвестном направлении. Насилу вырвавшись, я очутилась в отделе женского белья. Может, купить здесь что-то для мамы? Сейчас ей это пригодится. Решено. Через полчаса подарок для мамы был – комплект из нежно-сиреневого пеньюара с ночной сорочкой, вышитый вручную.

А что думать? В этом отделе можно приобрести и подарок для Женьки Овечкина(ой) – он (она) ведь обожает белье, и это ему (ей) тоже в скором времени пригодится. И я купила для Женьки шикарный комплект белья цвета шампанского.

Выйдя из отдела, я изо всех сил пыталась не поддаться обезумевшей лавине, активно работая локтями.

Вот. Отдел подарков для мужчин: фляжки для виски, курительные трубки, кожаные портмоне, мужская туалетная вода, запонки… Что бы купить «Лучшему человеку нашего времени»? Необходимо, чтобы подарок был изящный и нужный. Ручки! Он ведь писатель. И я купила ему дорогущую паркеровскую ручку с золотым пером в бархатном футляре.

Денег оставалось не так уж много, но при желании можно было уложиться и купить подарки остальным членам содружества.

И тут толпа занесла меня в отдел шляп, шарфов и т.п. Взгляд мой сразу остановился на огромном массивном шарфе цвета махровой сирени – любимом цвете Икки. Я не раздумывая купила его. К тому же вместе с ним продавались чудесная муфточка и забавная шапка.

Остались Пулька и Анжела. Только вот кто чему будет рад? Говорят, книга – лучший подарок. И я недолго думая вырвалась из удушливого универмага и ринулась в книжный магазин. Народу там было не меньше. Возле полок толпились студенты, старушки, просто зеваки, которые толком не знали, что им нужно.

Я первым делом прошла к стеллажам с любовными романами, и когда увидела ряд толстых книг в глянцевых обложках, словно сладкие карамельки, по телу разлилось приятное тепло, но, вспомнив, что последний мой роман ожидает другая участь, мне стало не по себе.

Пульке я купила толстенную книгу «Последние разработки гинекологии в области УЗИ», Анжеле – «Ребенок и уход за ним» Бенджамена Спока. Книги мне завернули в подарочную бумагу и прицепили по праздничной, переливающейся всеми цветами радуги звездочке. Так что вид вполне приличный и дарить совсем не стыдно.

Нагруженная книгами, я наконец выплыла из магазина и вспомнила, что нужен еще один подарок – для Мисс Бесконечности. Я даже знала, чему она будет рада, ей нужны добротные шерстяные носки – железобетонные, потому что пятки у Мисс Бесконечности, как лезвия. К счастью, в соседнем магазине я быстро нашла то, что нужно – толстые, шерстяные темно-синие джурабы с интересным серо-красным орнаментом на икрах.

Домой я пришла в полнейшем изнеможении. И кто только придумал эти праздники? Радовало одно – больше не нужно ходить по переполненным магазинам и тратить сумасшедшие деньги на ненужные подарки.

Поздно вечером мне позвонил «Лучший человек нашего времени» и задал мне тот же вопрос, что и Пулька сегодня днем:

– Зачем ты сотовый отключаешь? Звоню тебе весь день, не могу дозвониться!

И тут я поняла, что с моим сотовым действительно что-то не в порядке. Я вытряхнула все из сумки – телефона нет, потом перерыла весь дом – бесполезно. Я его потеряла, где-то оставила. Наверное, вчера в этом проклятом восточном кафе, когда ужинала с Власом. Как чувствовала, не нужно мне было встречаться с этим напыщенным индюком – от него одни неприятности.

Время – три часа ночи. Мой роман отвергнут, Кронского не переделать, сотовый потерян.

В довершение всего снимаю телефонную трубку – гудка нет, мертвая, уходящая в вечность гробовая тишина. Закон подлости: два дня до Нового года – я без связи.

Когда под утро я по обыкновению блуждала по лабиринту забвения, была уверена почти наверняка, что телефон уже включился, что это просто какое-то недоразумение.

Утро 31 декабря. Мои надежды на то, что телефон заработает сам собой или ко мне под Новый год придет телефонный мастер в костюме Деда Мороза, не оправдались – в трубке было глухо, как в… дремучем, непроходимом лесу. Я металась по квартире, ломая от безысходности руки, потом решила позвонить маме и Кронскому. От кого? Соседей я не знаю (надеюсь, и они меня тоже) – жильцы большей частью либо снимают квартиры, либо не так давно купили.

Икки! Конечно же! Я быстро оделась, схватила сверток с подарком для подруги, выскочила на улицу и помчалась в соседний квартал, если преодоление не расчищенных сугробов можно назвать «помчаться».

Над домами низко нависло темно-серое, словно металлическое небо, без характерного блеска – матовое, тяжелое, наполненное водой. Мне показалось, будто кто-то держит его за веревочки, и от тяжести руки ослабели, и этот кто-то постепенно опускает его все ниже и ниже. Даже страшно стало, что он выбьется из сил и уронит небесную твердь нам на головы в самый канун Нового года.

Наконец-то я, занесенная снегом, позвонила в дверь Икки. Внутри послышался крик, потом дверь распахнулась, и я увидела перед собой Людмилу Александровну с бумажками в волосах вместо бигуди, ситцевом летнем халате с вытертым животом и мохнатых шерстяных носках. Она смотрела на меня выпучив глаза, явно не узнавая.

– И шляются, и шляются тут без конца! Как будто это коммуналка, как будто я здесь не живу! Вот к кому вы? – злобно спросила она меня.

– Людмила Александровна! Здравствуйте! С наступающим вас праздником, это же я – Маша! Икки дома? – как можно приветливее воскликнула я – непонятно, что у этой несчастной женщины на уме.

– Машенька! Я тебя не узнала! Надо же, как порошит-то, как порошит-то! Ты как снеговик. Давай-ка сюда шубу и проходи. Иккуля дома, у себя в комнате.

«Иккуля», «давай-ка сюда шубу» – я за Людмилой Александровной раньше никогда не замечала такой любезности. Что-то с ней не так!

– Ой! Манька! Привет! Ты так неожиданно! Чего не позвонила-то? – одновременно удивилась и обрадовалась Икки.

– Ты представляешь, закон подлости! Теперь-то я точно убедилась, что он существует! У меня под Новый год сломался телефон!

– А сотовый? Я, кстати, звонила тебе утром: абонент временно отключен. Ненавижу этот голос! Ну, я подумала, что ты уже у своего Кронского и тебе, конечно, не до меня.

– Если бы так! – с горечью воскликнула я. – Я его потеряла!

– Кронского? Вы что, поругались? Это все Пулька! Это ее проделки! – как обычно, затараторила она.

– Да телефон я где-то свой посеяла! И правда Пулька во всем виновата! – Было приятно обвинить хоть кого-то в своем несчастье.

– Расскажи, расскажи!

– Да нечего тут рассказывать. На днях она попросила съездить с ней к Власу в автосалон, чтобы он ей скидку на машину сделал.

– Это к жениху-то твоему в желтых ботинках?! – усмехнулась она.

– Сводница проклятая! Он попросил мою последнюю книжку для своей бабушки. Ну, я, понятное дело, не таскаю с собой собственные книжки. Он – давай встретимся вечером, ты мне подвезешь. Как будто не может сам купить!