Сказки про настоящих принцесс - Коган Евгений. Страница 21

Неожиданно для себя перед глазами Варвары возник принц, которого она искала. Нет, не настоящий, как будто случайно оказавшийся за окном ее кареты, а в ее мыслях. Она отчетливо представила себе принца и, невольно, начала сравнивать его с отцом. Отец выигрывал по всем параметрам, и это было естественно. Так что принцесса довольно быстро перестала об этом думать.

День, между тем, клонился к закату. Он заканчивался так же, как и предыдущие – Еремей нашел место для стоянки, развел костер, приготовил еду. Принцесса же была погружена в свои мысли, так что с кучером особо не разговаривала – так, обмолвилась парой вежливых слов. А потом легла спать, и ей приснилась какая-то смешная птичка с ярким оперением, которая, что-то чирикая на одной ей понятном языке, летала по кругу на фоне ярко-голубого неба. Больше в эту ночь ей ничего не снилось.

На следующий день карета с принцессой Варварой, управляемая кучером Еремеем, который продолжал жевать травинку и бормотать себе под ос что-то неразборчивое, въехала в город – а маленький приграничный городок, в котором из достопримечательностей была только старая крепость, фонтан в виде львенка на главной площади и небольшой ресторанчик на той же площади. Ресторанчик держала престарелая семейная пара – седой, худой и высокий, как корабельный шпиль, мужчина стоял за кассой и занимался необходимыми любому частному предприятию бумагами, а его жена – маленькая толстенькая старушка с живыми глазами, готовила еду и разносила ее немногочисленным посетителям, которые иногда размещались за тремя столиками на колченогих табуретках из грубого дерева. Еремей предложил зайти в это уютное заведение и перекусить перед тем, как ехать дальше, и принцесса Варвара с радостью согласилась – она давно не сидела на деревянной мебели в помещении, не ела из тарелок за столом, да и вообще поняла, что немного соскучилась по цивилизации. Так что Еремей привязал лошадей, где-то нашел им сена, а потом, галантно распахнув дверцу кареты, подал принцессе руку. И они вдвоем вошли в кафе и сели за столик у окна.

У барной стойки сидел единственный посетитель – какой-то юноша с кучерявыми волосами. Когда принцесса и Еремей вошли в ресторанчик, он даже не обернулся, то ли погруженный в свои мысли, то ли просто безразличный – он явно никого не ждал и не планировал встречать знакомых. Варвара и Еремей тоже не обратили на него внимания. Усевшись за столик и изучив скромное меню, они выбрали себе еду и принялись ждать. Еремей изучал местную бесплатную газетенку, которую взял у входа, а принцесса смотрела то в окно, то на стол перед собой, то в спину сидящего у стойки юноши. И все бы ничего, если бы юноша, допив свой кофе, не обернулся. Принцесса Варвара почувствовала, как заливается краской – она с детства чувствовала, когда краснеет, лицу тогда становилось горячо-горячо. Но она взяла себя в руки – во-первых, она была принцессой, а, во-вторых, она отправилась в путешествие не для того, чтобы, встретив принца, краснеть в общественном заведении или где-то еще. Так что она взяла себя в руки и поднялась со стула. Потому что юноша у барной стойки был тем самым принцем, ради которого она отправилась в свое путешествие.

Принц тоже смотрел на принцессу. Он не покраснел, но был удивлен еще сильнее, чем она – он-то уж точно не планировал встречать принцессу где-то кроме ее родного королевства. Поэтому он, повернувшись, так и застыл на мест, лишь глаза выдавали волнение, когда он смотрел, как принцесса излишне проворно вскочила со стула и, стараясь сдерживать себя, направилась прямо к нему.

Варвара подошла совсем близко и остановилась. Она посмотрела на принца, на его кучерявые волосы, на смешные веснушки, заглянула в его яркие, почти зеленые глаза. Ты такой дурак, сказала она, а потом, развернувшись на месте, медленным шагом вышла из ресторанчика. Еремей, который со своего места наблюдал на этой сценой, тоже встал и посмотрел на хозяина заведения. Тот едва заметно кивнул, потому что, как и Еремей, понял, что есть гости заведения, видимо, не будут. Еремей склонил голову в знак признательности и, вслед за принцессой, вышел из кафе. Варвара уже сидела в карете. Она не плакала – ей, может быть, хотелось заплакать, но… Скорее, она понимала, что заплакать сейчас будет самым логичным поступком для нее, принцессы. Но плакать не хотелось – Варвара с удивлением обнаружила, что вообще ничего не чувствует. Ей только отчаянно хотелось поскорее очутиться дома. И старый и мудрый кучер Еремей понял ее без слов. Быстро, но без лишней суеты он отвязал коней, принял из рук неожиданно резво выскочившей из дверей ресторанчика маленькой полной старушки сверток с чем-то горячим и очень вкусно пахнущим, протянул ей деньги, поблагодарил и что-то сказал лошадям, и они тронулись в обратный путь.

В пути принцессе снились самые разные, но только хорошие сны. Впрочем, это – совсем другая история.

Невидимая принцесса

Совсем маленькая сказочная повесть для взрослых

У принцессы Виктории очень болела спина. И еще адски затекла правая нога – затекла и ныла, ныла не переставая. Виктория второй час сидела под столом в самой маленькой гостиной королевского дворца и старалась не шевелиться. Поэтому у нее и спина болела, и нога затекла, и вообще было очень неудобно. Но принцесса пока не собиралась вылезать – она ждала, что ее наконец-то обнаружат. Но ее, кажется, еще не начали искать, поэтому, думала Виктория, сидеть под столом ей предстояло очень долго.

Принцессе Виктории было пятьдесят семь лет, буквально недавно исполнилось. На день рождения престарелые родители подарили ей огромный торт со свечами и платье – настоящее платье принцессы, с всевозможными рюшечками, кружевами и красивым узором из цветов. В этом платье, в которое принцесса сразу же влюбилась, она и сидела под столом в гостиной. И ждала, пока кто-нибудь ее найдет. Ну, или хотя бы начнет искать. Это не было игрой в прятки и вообще это не было игрой. Просто принцесса Виктория любила прятаться.

Она была взрослой женщиной, пятьдесят семь лет – не шутка. В ее облике сохранилась порода – та самая порода, которая отличала особей королевских кровей от всех прочих. К тому же, в молодости принцесса была очень красивой, и Виктории удалось сохранить эту красоту. Она была из тех женщин, что красиво старели – не молодились, не надевали белые лосины и не красили губы ярко красной помадой, а просто оставались привлекательными, несмотря на годы, на морщины вокруг глаз и седые волосы. Впрочем, седых волос у принцессы было мало, да и вообще седина ей шла. Благородная седина – кажется, так это называется.

Еще принцесса Виктория была умна. В школе она выделялась из всего класса не только царственной, вернее, королевской осанкой, но и острым умом. Она с легкостью решала задачки по математике и физике, без ошибок писала диктанты, а ее изложения отличались вниманием к каждой детали. Ее сочинениями зачитывались не только старшеклассники, но и учителя, а на педсоветах ее всегда выделяли. Учителям нравилось, что Виктории не приходится делать скидки, учитывая ее благородное происхождение – она и так во всем старалась быть первой. Вернее, не старалась, просто ей с легкостью давалась школьная программа, и, казалось, она не прилагала никаких усилий для того, чтобы быть первой среди равных и получать только отличные оценки. Хотя она, конечно, старалась – просто была усидчивой и талантливой от рождения, обладала хорошей памятью и внимательностью. И, в общем-то, такой и осталась.

Кроме усидчивости, врожденной красоты и царственной осанки было и еще кое что, отличавшее принцессу Викторию от прочих детей, с которым ей довелось учиться или дружить. Виктория всегда выигрывала, когда дети решали играть в прятки. Она пряталась так, что ее не могли найти ни сверстники, ни взрослые. Она умела находить самые невидимые щели, самые темные места, самые скрытые от глаз углы. Она умела сидеть без движений часами, и очень скоро дети начали отказываться играть с ней в прятки. В любые другие игры – пожалуйста, а в прятки – нет. Сначала Виктория обижалась, но потом поняла, что обижаться на детей бессмысленно – все-таки она была очень умной девочкой. Так что она просто перестала предлагать детям играть в прятки. Но не перестала прятаться. Не проходило дня, чтобы она, выбрав подходящий момент или же просто так, вдруг, ни с того, ни с сего, решала скрыться с глаз домочадцев. Дворец, в котором Виктория жила со своими родителями, королем Антоном и королевой Эсминой, был большим, количество коридоров в нем могло поспорить с количеством комнат, и даже король с королевой не знали о существовании некоторых комнат. В таких комнатах было пыльно и тихо, воздух в них словно отсырел, и казалось, что никто никогда не отворял их двери и не переступал их пороги. И только принцесса Виктория знала об их существовании. В день, когда ей исполнилось двенадцать лет, в королевском дворце не осталось ни одного местечка, в котором не побывала принцесса. Она могла с закрытыми глазами ориентироваться в паутине коридоров, когда-то давно спланированных сумасшедшим архитектором из Средней Азии, чье имя не сохранила история. Но у принцессы не было желания изучить дворец и составить его карту для будущих поколений. Просто принцесса искала места, чтобы прятаться. Потому что прятаться она любила больше всего на свете.