Сказки про настоящих принцесс - Коган Евгений. Страница 20

Еда, между тем, была готова. И кучер Еремей, в очередной раз высмотрев принцессу между деревьев, вежливо окликнул ее. Еда, крикнул Еремей, готова, принцесса, приходите скорее. Иду, ответила принцесса и направилась к карете. У Варвары было хорошее настроение – гуляя между деревьев, она любовалась природой и даже забыла о цели своего путешествия. За все время прогулки она ни разу не вспомнила о принце и о том, что его нужно найти. Поэтому принцесса улыбалась и, помахивая веточкой, она направилась к карете. А там, удобно устроившись на случайно подвернувшемся пеньке, она с аппетитом принялась за еду. Еремей сидел рядом и тоже работал ложкой.

Поев, Еремей отложил миску и посмотрел на Варвару. Ну как, принцесса, спросил он ее, едем дальше? Конечно, сказала принцесса и забралась в карету. А кучер Еремей взгромоздился на козлы, и они снова тронулись в путь. Впереди уже был виден долгожданный перевал.

Несмотря на то, что вид, открывшийся перед кучером Еремеем и принцессой Варварой в тот момент, когда они выехали к перевалу, не имеет никакого отношения к повествованию, о нем все равно стоит сказать. Потому что вид, который открылся перед кучером Еремеем принцессой Варварой, стоит того, чтобы о нем говорить, уж точно больше, чем принц, который так некстати уехал от принцессы, тем самым заставив ее пуститься в первое в ее жизни самостоятельное путешествие. С другой стороны, не было бы принца, и неизвестно, когда бы еще принцесса оказалась на этом перевале, который славился в государстве, управляемом королем Ефимом V при посильном участии его жены, королевы Марии, как самое красивое место. Ну, или, по крайней мере, одно из самых красивых мест. И, в общем, это было потрясающе. Принцессе, которая припала к окну, даже показалось, что это – не простой перевал, а какой-то волшебный, словно магические ворота, ведущие куда-то, к чему-то прекрасному – к чему-то такому прекрасному, чего в жизни у принцессы еще никогда не было. Потому что весь перевал, чрез который вела широкая дорога, протоптанная за долгие годы существования государства, был озарен таким ярким солнцем, какое только возможно себе представить. Принцесса решила, что попала в сказку, и еще она решила, что карета, которая сейчас въедет в это сияющее солнечное пространство, растворится в нем, и принцесса растворится вместе с каретой и кучером Еремеем, а, может быть, карета просто поднимется в воздух и, слово бы по волшебству, полетит над землей, погружаясь в это солнечное сияние и исчезая в нем, сливаясь с ним. Это, подумала принцесса Варвара, наверняка было самое счастливое место в жизни, и ей очень понравилось, что в своем путешествии она оказалась здесь. Потому что дальше, понимала она, путешествие продолжится, но та солнечная энергия, которую она сейчас впитывала в себя, поможет ей достигнуть ее цели, да и вообще поможет ей в жизни, к чему бы она, принцесса Варвара, не стремилась. И Варвар, рассмеявшись в восторге, зажмурилась.

Кучер Еремей тоже прищурился и даже прикрыл ладонью глаза, чтобы лучше видеть. За свою долгую службу при дворе короля Ефима V он уже неоднократно бывал здесь, причем бывал в разное время суток, в разную погоду, зимой и летом и даже один раз дождливой осенью. Так что он, прищурившись на ярком солнце и прикрыв глаза ладонью, только подумал, что хорошо, что погода сегодня хорошая, потому что в дождь дорога разъезжается, и путешествие через перевал превращается в долгое и изнурительное скольжение, в тягучую поездку через болото. Так что ему, Еремею, солнце тоже очень нравилось. Просто он не был таким восторженным, как его пассажирка, принцесса Варвара. Которая, между тем, продолжала восторженно жмуриться.

И вот таким образом, принцесса Варвара – в восторженном онемении, а кучер Еремей – в воспоминаниях о поездках прошлых лет, они перебрались через перевал и въехали в лес. Лес с другой стороны перевала не сильно отличался от того леса, из которого они выехали. Зато наступил вечер, и Еремей, сидя высоко на козлах, начал вглядываться в заросли вокруг в поисках подходящего для ночлега места. А Варвара, переполненная эмоциями, откинулась на спинку, закрыла глаза и снова подумала о том, что именно она скажет принцу, когда все-таки найдет его. В том, что она его найдет, принцесса ни капельки не сомневалась – не зря же она переехала через самый красивый перевал в мире.

Ночью принцессе Варваре приснился сон. Ей снилось, будто она, красивая и обнаженная, спускается в озеро, полное света. Как будто все озеро целиком состоит не из воды, а из солнечного света. Причем свет этот, густой и теплый, обволакивает тело принцессы, лаская кожу. И принцесса, медленно погружаясь в этот свет, сама становится светом…

Утром принцесса проснулась отдохнувшей и в еще более прекрасном расположении духа, чем тогда, когда она в карете переезжала через залитый солнцем перевал. Рядом с ней, как и вчера, лежал термос с горячим сладким кофе и коробочка с тремя бутербродами, на этот раз – с ее любимым охотничьим паштетом и свежей зеленью. И это еще сильнее убедило принцессу Варвару, что жизнь прекрасна, и все вокруг замечательно, и своего принца она найдет, обязательно найдет, и скажет ему все то, что собирается сказать. Принцессу только удивили две вещи. Первая – про то, что она скажет принцу «все, что собирается ему сказать», потому что она до сих пор не представляла, что же таково хочет ему сказать. Но, так как она еще была в пути, принцесса отнеслась к этому спокойно – она понимала, что время у нее есть, и к концу своего путешествия она совершенно точно будет знать, что должна сказать принцу. А вторая вещь – про то, что она назвала принца «своим». Но тут она решила, что это у нее случайно так вышло, и решила об этом больше не думать, во всяком случае – пока.

Вокруг кареты, между тем, зеленел листвой лес. Карета, как и до перевала, подскакивала на ухабах, а кучер Еремей, сжимая во рту травинку, бурчал что-то себе под нос, – благодать. Тогда принцесса начала думать о родителях.

Насколько ей было известно, король Ефим V, ее отец, и его жена – ее мама королева Мария, никогда не ссорились. То есть, конечно, Варвара не знала, что было до ее рождения – она вообще не очень себе представляла, что до ее рождения что-то было. Нет, конечно, она очень хорошо понимала, что мир возник не с того момента, как она в нем появилась, но вот представить себе, что все эти деревья, все эти города дома, весь это перевал и даже принц существовал, а ее не было, – это было решительно непонятно. Хотя, подумала принцесса, принц вряд ли был до ее рождения, а если и был, то совсем чуть-чуть. Варвара попробовала представить его маленьким, но у нее не получилось. И она снова начала думать про родителей. Они были красивы, особенно – мама. Королеву Марию, и принцесса об этом знала, когда-то, когда она была еще очень молодой, признали самой красивой женщиной королевства. Варваре рассказывал об это ее отец, Ефим V, и в тот момент, когда он вспоминал об этом эпизоде прошлой жизни его жены, глаза короля загорались такой любовь, что маленькой Варвара хотелось зажмуриться – она представляла себе, как любовь, буквально струящаяся из глаз ее отца, ослепит ее, и ей удивительным образом это нравилось. Когда Варвара была маленькой, ей тоже хотелось, во-первых, чтобы ее признали самой красивой девушкой чего-нибудь – города или королевства, а, во-вторых, чтобы нашелся мужчина, глаза которого, если бы он говорил о ней, лучились бы такой же любовь. Конечно, словосочетание «лучились любовью» принцесса придумала не сама – она прочла его в каком-то женском романчике в мягкой обложке, какие покупала на развале недалеко от королевского дворца во время прогулок по городу. Варвара немного стыдилась, что читает этот «мусор», как называл такой сорт литературы ее папа, но все равно было время, когда она не могла остановиться, проглатывала их запоем, читала по ночам, а утром вставала не выспавшаяся, но получившая какие-то новые знания, которые еще неизвестно пригодятся или нет. Что касается самого отца, то он был вообще вне конкуренции. Принцесса никогда не задумывалась о том, что на свете существуют мужчины, которые смогли бы хоть чуть-чуть приблизиться к этому идеалу. Король Ефим V был настоящим отцом – таким, каким должен быть отец. Он был в меру жестким и в меру нежным, он обожал жену и дочь, он справедливо правил, и его любили подданные – люди, населявшие королевство. И он и тоже любил, все королевство считая своим домом, а живших в нем людей – своими если не родственниками, то друзьями. Поэтому в королевстве Ефима V никогда не было никаких волнений, никаких недовольств, которые редко, но, бывало, случались в окрестных королевствах – принцесса слышала о них по радио, когда была совсем маленькой. Впрочем, политикой она не интересовалась, так что особого внимания на новости никогда не обращала, и ее это устраивало.