Это очень хорошо, что пока нам плохо… (сборник) - Коростылев Вадим Николаевич. Страница 60

Консуэло сжала пальцами виски.

– Неужели за всем этим стоял струсивший Георг?

– У меня нет ни одной улики, – устало ответит Галеран.

Консуэло оживилась:

– Я бы сказала «могу помочь»… Но как?

– Отец Георга губернатор! – Галеран многозначительно посмотрел на Консуэло. – Давената не будут судить публично. Но прокурор требует виселицы, защитник почему-то не очень активен, а судья поддерживает прокурора. Его повесят.

– Георг сейчас у меня, – сказала Консуэло. – Не думаете ли вы, что мне сначала надо поговорить с ним?

Галеран пожал плечами.

– Главное – отец.

– Где мне вас найти?

Галеран протянул ей визитную карточку.

– Если что-нибудь выяснится сегодня, пошлите мне весточку к Стомадору, харчевня напротив тюрьмы.

Что-то решив про себя, что ей явно понравилось, Консуэло вдруг улыбнулась Галерану.

…Георг Ван-Конет тихо ворковал в телефонную трубку, прикрыв микрофон ладонью:

– Нет, нет, просто соскучился… Нет, сегодня никак не смогу… Я же тебе объяснял, что у меня сегодня… Ну… я здесь! Я не могу громче, не могу… Ну да, у своей обезьянки! Нет! – Он негромко рассмеялся. – В защёчные мешочки ещё не залезал… Лаура! Это глупо! Я же должен подписать брачный контракт!.. И завтра не смогу. Лаура, я прошу тебя!.. Я действительно соскучился… Нет, нет, это ничего не изменит в наших отношениях… Поверь, никогда!.. Хорошо, будь умницей!

Осторожно, стараясь не звякнуть, Ван-Конет повесил трубку и микрофон на рычаг, повернулся и… Встретился с глазами Консуэло.

– Прости… Всё дела, дела, – фальшиво сказал Ван-Конет, надеясь на чудо.

Консуэло резко повернулась и пошла к двери.

– Лаура! Куда ты!.. О, господи!.. – Ван-Конет с отчаянием схватился за голову. – Консуэло!.. Постой!

– Консуэло?! – Консуэло резко обернулась и удивлённо посмотрела на Ван-Конета. – Кажется, только что у вас нашлось для меня более ласковое имя: «Лаура»! Вы так и будете меня называть всю жизнь?

– Я всё объясню!

– Кто эта Лаура?

– Видишь ли… – Ван-Конет потёр щёки. – Ты же понимаешь, я не мальчик… Просто перед свадьбой каждый мужчина должен как-то ликвидировать свои прежние отношения… Ну, вот… Эта женщина… Красивая, да, действительно… Но всё в прошлом! Ты вообще не должна волноваться, она не нашего круга. Возможно, некоторая толика денег…

Консуэло усмехнулась:

– «Некоторая толика денег»!.. Сколько же вы дали гравёру вывесок и его дочери за то, чтоб они забыли о вашей трусости?..

У Ван-Конета от неожиданности отвалилась челюсть.

– А сколько защитнику за то, чтобы он защищал похуже? Я – дочь коммерсанта. Меня очень занимает, Георг, сколько теперь стоят сигары в оригинальной книжной упаковке?

Ван-Конет попытался оттянуть ставший вдруг тесным воротничок.

– Откуда вам всё это известно?! – пробормотал он.

– Так, значит, это правда!.. Не хотите ли вы мне и это объяснить?

– Нет! – осознав, что возможен разрыв, Ван-Конет снова обрёл наглый тон. – Не хочешь ли познакомиться с Лаурой Мульдвей? Это здесь, недалеко, в кафешантане. Мы неплохо проведём втроём вечерок.

– Прости, дорогой! – спокойно ответила Консуэло. – Сейчас не могу: у меня дело к губернатору.

…Румяный, пышно-седовласый, в великолепно сидящем белом костюме, Август Ван-Конет с явным удовольствием взирал в своём просторном кабинете на сына и его невесту.

Он склонился к руке Консуэло:

– Бесконечно рад вас видеть! Вас привели ко мне какие-нибудь уже почти семейные заботы?

– Нет, мы по дороге, – сказал Георг. – Консуэло просто захотелось тебя увидеть. Не так ли?

Он выразительно посмотрел на невесту.

Губернатор развёл руками:

– Тогда я готов отказаться сегодня от всех дел!

– Не надо! – Консуэло обворожительно улыбнулась губернатору. – Я как раз по делу.

– По делу?..

Ван-Конеты переглянулись с недоумением.

– А! – догадался Август. – Брачный контракт! По-моему, всё нормально, и завтра… мы покончим с этим радостным «делом».

– И я получу свадебный подарок от моего милого свёкра?

Консуэло улыбнулась ещё обворожительнее.

Август подмигнул сыну, потёр руки и подошёл к сейфу. Набором знаков он открыл дверцу и достал небольшой футляр.

– Я ослепну? – догадалась Консуэло.

Август с видом Санта-Клауса щёлкнул замочком футляра.

Бриллиантовая россыпь свернула в глаза.

Полюбовавшись на камни, Консуэло захлопнула крышку и положила футляр обратно в сейф.

– Пусть полежит до завтра? – осведомился губернатор.

Консуэло отрицательно покачала головой.

– Вам не понравилось? – встревожился губернатор.

– Освободите Джемса Гравелота, или Тирея Давената, как его звали в детстве.

Август Ван-Конет стал серьёзен.

– Это ваш родственник? – участливо спросил он. – Да, дело «Медведицы»… Это очень серьёзно. Гравелот практически уже приговорён. Но родственные отношения с вами…

– Я бы могла вас обмануть и сказать, что это мой родственник. Но здесь всё должно быть честно. Он не мой родственник. Я просто прошу его освободить. Это будет ваш свадебный подарок мне.

Губернатор стал задумчиво смотреть в окно.

Георг склонился к Консуэло и тихо спросил:

– Это будет действительно свадебный подарок?

Консуэло не ответила ему. Она повернулась к Августу Ван-Конету. Сказала, словно цитируя много раз слышанное и мало приятное ей:

– «…Жизнь состоит из жилища, одежды, еды, женщин, лошадей и сигар»!.. Это глупо. Неужели вы не понимаете, что жизнь может состоять из чего-то ещё?.. Давенат ни в чём не виноват. Всё было подстроено.

– У вас есть доказательства? – встревожился старый Ван-Конет.

– Нет. Я просто знаю. Но знаю твёрдо.

Вошёл вышколенный секретарь с маленьким серебряным подносиком, на котором стояли три запотевших коктейля. Проходя мимо Георга, он бросил:

– Вам звонит Сногден. Он везде вас разыскивает по телефону. Сюда он звонит уже в третий раз. Я ещё не сказал ему ничего определённого. Он ждёт.

– Извините меня, – шепнул Георг Консуэло, – но это – действительно деловой разговор.

…В приёмной Георг взял наушник и микрофон.

– Сногден?.. В чём дело, что за спешка?.. Что?! Вы уверены? Когда вы были в тюрьме?.. И с кем говорили?.. С начальником? Да, это серьёзно. Благодарю вас… Нет, нет, всё очень кстати!

Он вернулся в кабинет.

– …Поймите, друг мой! – говорил Август Ван-Конет, расхаживая по кабинету. – Это почти беспрецедентно.

– Но ведь «почти»! Значит, такие случае были? – не сдавалась Консуэло.

– Да. – Август кивнул. – Я наделён правом миловать, и такие случае были. Но тогда всплыли новые документы! А что скажет общественное мнение теперь? По прихоти очаровательной невесты своего сына губернатор бездоказательно отменяет прокурорское решение и уже почти твёрдое решение военного суда?

– Отец! – Георг мягко посмотрел на Консуэло. – Я прошу тебя сделать Консуэло этот подарок.

– Ты?! – Август вскинул откровенно удивлённый взгляд на сына.

– Да. – Георг взял руку Консуэло. – Она права: жизнь должна состоять… из чего-то ещё.

Губернатор подошёл к сыну:

– Ты… серьёзно?

Консуэло ждала, не отнимая своей руки у Георга.

– Хорошо. – Губернатор написал короткую записку. – Это передадут начальнику тюрьмы.

– Разрешите, я сама передам! – Консуэло протянула руку к записке. – Я завезу её по дороге. Право же, мне ничего не стоит, зато будет скорее.

Георг утвердительно кивнул через голову Консуэло.

– Вы хорошо влияете на моего сына, – улыбнулся Август, передавая ей записку. – Да благословит вас бог!