Мальчик со шпагой.Звездный час Сережи Каховского (журнальная версия) - Крапивин Владислав Петрович. Страница 19

— Что?

— А вот что… — Олег снял с полки пачку свечей, которые зажигали иногда по вечерам на клубных «огоньках», чтобы рассказывать при мерцающем свете таинственные истории.

— Зажгите семь штук, — попросил Олег.—

И поставьте в разных местах, где хотите. Только не вплотную к стенам.

Через минуту свечи горели на подоконнике, на полке, на столе, стульях и диване.

Олег взял у Кузнечика рапиру и дал Сереже секундомер.

— Отойдите к двери. Теперь слушай, Сергей. Нажмешь кнопку и скажешь «марш». Потом я крикну «все», и ты останови секундомер.

— Ясно, — сказал Сережа, хотя было не очень ясно.

— Можно? — спросил он.

— Давай.

— Марш!

Короткий свистящий смерч прошел по комнате. Сережа услышал команду «все» и машинально нажал на кнопку.

Четыре свечи стояли на местах, но погасли. Срезанные фитильки лежали, догорая, на столе и на полу. Один горел на кончике рапиры. Две свечи лежали, перебитые пополам. Одной не было совсем. Олег, недовольно пыхтя, полез под диван и выкатил ее оттуда.

— Сколько? — спросил он у Сережи.

— Одна и восемь десятых.

— Так себе, — сказал Олег. — Не точно и не очень быстро. Но все-таки…

— Ничего себе «не очень быстро»! — искренне удивился Сережа. —

Как вихрь! Научишь?

Олег засмеялся:

— Если будешь хорошо себя вести.

Подошел Кузнечик.

— Олег Петрович… А если я не уйду из хоккея, можно мне все равно к вам? Я смогу.

— Надумал? Вот и хорошо! — обрадовался Олег.

Потом он спросил у Сережи:

— А Наташа?

Сережа удивился:

— Наташа? Она и не собиралась. Да и как она здесь будет, одна девчонка на весь клуб?

— Она была бы первая. Пришли бы за ней и другие.

— Не знаю, — сказал Сережа. — Вот если бы у нас были малыши… Она любит с маленькими возиться. С трех лет в учительницу играет.

Кузнечик со вздохом сказал:

— Жаль, что я уже не малыш.

И впервые за вечер все рассмеялись.

Приближались праздник Октября и осенние каникулы. В младших классах уже шли утренники и сборы. Все готовились к торжественной линейке. В пятницу школа опять расцвела, как летом. Это октябрята пришли в своей праздничной форме: светло-коричневой, зеленой, голубой и даже оранжевой. В серой толпе старшеклассников словно взорвались гроздья веселого салюта.

Больше всего октябрят было в голубом. Коридор на втором этаже каждую перемену словно заливала морская волна. После звонка голубые с белыми проблесками потоки выхлестывали из классов и шумным прибоем докатывались до дверей шестого «А».

На полу взгромоздилась куча мала.

Кончался четвертый урок. — география. Татьяна Михайловна отпустила ребят пораньше, и звонок грянул, когда Сережа был уже в коридоре. Первой распахнулась дверь у третьего «Б». Очень загорелый светловолосый мальчишка выскочил из двери и помчался вдоль коридора. Набрав скорость, он проехался на подошвах по паркету, затормозил, нагнулся и стал подтягивать парадные белые гольфы.

В этот миг сзади налетела толпа одноклассников. Мальчишку сбили, и тут же, на полу, взгромоздилась куча мала. Радостно орущий голубой ком, из которого во все стороны торчали дрыгающие тощие ноги.

B конце коридора показался директор. Высокий, похожий на циркуль. Он шагал широко и медленно. Резвая малышня притихла и почтительно расступилась. Только веселая куча самозабвенно вопила, не чуя опасности.

Директор подошел и остановился, возвышаясь над свалкой. Сережа с любопытством ждал, что будет. Директор снял очки и почесал ими кончик носа. Потом близоруко взглянул на Сережу. Глаза его без очков были непонятные.

— У меня к тебе большая просьба, — сказал он серьезно. — Постарайся, чтобы эти гвардейцы обошлись без синяков и вывихов.

Он чуть заметно усмехнулся, утвердил на носу очки и прошагал дальше.

— Хорошо, — сказал вслед ему Сережа.

Он сдернул с чьей-то ноги мягкую спортивную тапочку и слегка хлопнул ею по чьей-то спине.

— Эй бы, пираты! А ну, кончайте!

Взъерошенный хозяин тапочки кормой вперед выбрался из схватки и дерзко уставился на

Сережу.

— А ты кто? Дежурный?

— Хуже. Я уполномоченный директора, — сказал Сережа.

Услышав о директоре, третьеклассники быстренько расцепились и стали подниматься с пола. Последним встал загорелый мальчишка. Он деловито одернул голубой жилетик, отряхнул белые рукава рубашки и весело сказал:

— Во, психи. Чуть меня по паркету не размазали.

И поднял лицо.

— Димка! — изумленно сказал Сережа.

— Ой, это ты!.. — медленно проговорил мальчишка и его зеленые глаза стали лучистыми.

— Где ты пропадал? — спросил Сережа. — Я думал, ты в другую школу перешел.

— Не-е-е… У мамы с папой отпуск был два месяца. Мы в Анапе жили, я там учился. Ух, там до сих пор лето…

— Ты мое письмо получил тогда в лагере? — спросил Сережа.

— Ага! А ты мое?

— Нет. Димка, а ты писал?

Тот серьезно кивнул.

— Я писал. Я про все писал. Тебя там потом на линейках ругали. Несколько раз. За то, что ушел из лагеря. А я наших ребят подговорил, и мы как закричим на линейке: «Неправда, неправда!»— Он улыбнулся и весело тряхнул разлохмаченной головой. — А нам за это все равно ничего не было!

— Спасибо, Димка, — задумчиво сказал Сережа. — Обидно, что письмо не дошло…

— Ну, ничего, — утешил Димка. — Вот…

Он полез в кармашек, что-то достал и сунул Сереже в ладонь, а ладонь закрыл. Оглядел столпившихся одноклассников и сказал:

— Все. Последний.

Потом объяснил:

— Я их десять штук привез из Анапы. Уже все раздарил, а они за мной гоняются и гоняются, выпрашивают… Ну, мы побежали, у нас репетиция сейчас.

Они ускакали. Сережа, улыбаясь, разжал пальцы. На ладони лежал маленький синий краб из блестящей пластмассы. С красными капельками-глазами. С булавкой на обратной стороне, чтобы прикалывать к одежде. Славный такой Крабий малыш.

Сережа сразу понял, что с ним сделает. Он не будет его таскать на куртке. Он приклеит краба над воротами своего пенопластового замка, который уже почти готов. Пусть хозяин замка называется Рыцарь Синего Kpaбa. А что? Неплохо.

Здорово, что встретился хороший человек Димка.

Поднимаясь на третий этаж, Сережа размышлял о Димке, о лагере. Вспомнил костры и песню про горниста. Про всадников. И вдруг подумал: почему ни разу не сказал про эту песню Кузнечику? Может быть, он ее знает? А если не знает, можно его научить. Правда, петь Сережа толком не умеет, но слова помнит и насвистеть мелодию сможет.

Генку ребята уговаривают выступить на вечере. У шестиклассников будет первый в жизни вечер, все 'готовятся. Генка пока отбрыкивается, но, наверно, согласится. Вот бы спел эту песню!

Сережа вернулся в класс и узнал, что расписание полетело кувырком. Из-за разных мероприятий уроков сегодня больше не будет. Ну и прекрасно!

— А где Кузнечик?

Оказалось, что Генка ушел к «вэшникам», ребятам из шестого «В». Выступать на вечере он уже согласился, а теперь помогает готовить какой-то номер соседнему классу. В порядке обмена опытом.

«Балда, нашел время влюбляться», — добродушно подумал Сережа.

В шестом «B» училась Наташа.

То, что Наташа ему «нравится больше всех на свете», Кузнечик признался Сереже еще неделю назад, сразу и честно. При этом он краснел, кусал губу, но не опустил глаз.

— Ну… хорошо, — растерянно проговорил Сережа. — Что же теперь делать?.. Я-то при чем?

— А ты… не обижаешься?

Сережа великодушно улыбнулся.

— Да чего уж там…

Наташка была как сестра. А братья не обижаются на тех, кто влюбляется в сестер.

В самом хорошем настроении Сережа пустился отыскивать классную комнату, где устроились «вэшники».

Но не всем было весело.