Кровавое дело - де Монтепен Ксавье. Страница 118

— А потом?

— Ты выпьешь приготовленное мною питье. Не заботься больше не о чем — скоро мы будем счастливы.

— Анджело, я верю тебе и обожаю тебя!

С этими словами губы Сесиль и Пароли слились в долгом поцелуе…

Итальянец хотел уйти, но приостановился в раздумье.

— Кроме свидания с Анжель, ничего не произошло у судебного следователя? — спросил он.

— Да, я совсем забыла тебе передать… Нотариус, хранящий завещание моего отца, прочел его вслух в присутствии Анжель Бернье и ее дочери.

— А, так и дочь ее была там! — воскликнул с живостью Пароли.

— Да. Она мне показалась очень больной, почти умирающей; с трудом держится на ногах, а ходить совсем не может без посторонней помощи.

— С какой целью читали завещание?

— Не знаю и даже догадаться не могу! Мне кажется, если докажут виновность Анжель Бернье, то ни мать, ни дочь не воспользуются наследством…

— Ошибаешься!

— Как так?

— Мать, как недостойная, не может наследовать, это правда, но лишение не простирается на детей. Закон точен, и в статье 730 значится, что дети не лишаются права наследства за преступление отца или матери.

— Так, значит, несмотря ни на что, значительная часть капитала, принадлежащего мне по праву, перейдет к незаконной дочери этой негодяйки?

— Да, если только…

— Что?…

— Она не умрет.

— Это может случиться с минуты на минуту, потому что она еле дышит.

— Милая Сесиль, верьте мне! Поступите так, как я велел: притворитесь больной, лягте в постель, и все пойдет хорошо.

Пароли поцеловал Сесиль в лоб и ушел. Бригитта прибирала в квартире, когда молодая девушка ее позвала.

— Бедняжка Бригитта, мне нездоровится, и я боюсь совсем расхвораться, — сказала Сесиль.

— Захворать? — вскричала с огорчением верная служанка. — Но господин доктор только что вышел отсюда! Он обеспокоен?

— Да, он велел мне лечь в постель, и я должна исполнить его совет.

— Ах, Боже мой, Боже мой!

— Он, однако, надеется, что нет опасности, — сказала Сесиль. — Раздень меня.

Через десять минут по возвращении доктора в кабинет оружейник и Пароли беседовали с глазу на глаз. Луиджи давал отчет о происшествиях дня.

— Придумал ли ты, как избавиться от девочки? — спросил Анджело.

— Да, только нет никакой возможности действовать одному.

— Чтобы не было помощников! — с живостью произнес доктор. — Я доверяю только тебе и вовсе не желаю посвящать кого бы то ни было в мои дела.

— В таком случае сами помогите.

— Отчего бы и нет, если это меня не скомпрометирует? Что придется делать?

— Прежде всего увезти девочку с улицы Дам…

— Куда?

— В какое-нибудь отдаленное, пустынное место, в неизвестный дом…

— Так необходима карета?

— Конечно!

— Кучер станет опасным свидетелем.

— Можно это устроить иначе.

— Каким образом?

— Да очень просто: купив лошадь и карету. Позволите распорядиться по моему усмотрению?

— Да, ив деньгах недостатка не будет. У тебя есть на примете дом?

— Нет, но я скоро найду.

— Что там произойдет?

— Мне кажется, вы сами должны знать, так зачем же и спрашивать? Объяснение подобного рода вовсе не шуточное дело.

— Но, как бы ни было пусто и уединенно место, кто-нибудь может невзначай заметить приход и уход. Это досадно…

— Это неизбежно. Невозможно заманить девочку на улицу иначе, как днем, и придется где-нибудь дождаться ночи… В сумерки она не поверит, и все мои приготовления пропадут даром.

— Придумал ли ты предлог, чтобы выманить ее из дома?

— Да.

— Но вдруг она закричит, позовет на помощь?

— Нас будет двое, чтобы зажать ей рот.

Пароли задрожал.

— Мне! Показаться ей! — прошептал он.

— Что же вам от этого сделается, ведь вы уверены, что она вас больше не увидит?

— Сколько денег тебе нужно?

— Да пока у меня довольно, потом сочтемся. Предупреждаю, что мы будем «работать» не в этой одежде, а наденем какие-нибудь фантастические костюмы; но отсюда невозможно выйти переряженными, так придется найти в Париже удобное местечко…

— У меня есть…

— Где?

— На улице де Курсель.

— В двух шагах от Батиньоля. Превосходно! Я сейчас займусь поисками дома, куда мы свезем девочку, и надеюсь все закончить через три дня, может быть, даже раньше.

— Да, скажи-ка мне…

— Что прикажете?

— Ты мне говорил, что по обязанности проводишь вечера за кулисами театра Батиньоль?

— Да.

— Знаешь ты молоденькую актрису этого театра по фамилии Дортиль?

— Отлично знаю. Она замечательно красива, но таланта ни на грош. Она ingenu, но претендует на первые роли: о, это тонкая плутовка! В настоящее время она гастролирует в провинции, ее мать — консьержка.

— Да, она служит в том доме, где я снимаю квартиру на всякий случай.

— Это ничего не значит, она меня вовсе не знает!

Луиджи ушел, а Пароли открыл маленький шкаф, откуда несколько дней назад вынимал лекарство для оружейника. Он взял с одной из полок пустой пузырек и поставил его на письменный стол, потом, подумав, направился к книжному шкафу и выбрал одну из книг, в чтение которой и погрузился.

Время от времени он приостанавливался и записывал на клочке бумаги сложные вычисления. Его занятие длилось не меньше часа. Потом Пароли встал, взял пустой пузырек и вернулся к открытому шкафу.

Около трети пузырька он наполнил дистиллированной водой, в которую влил три капли из маленького флакончика, две капли из другого, и только одну — из третьего. Анджело закупорил пузырек стеклянной пробкой, взболтал как можно тщательнее, посмотрел на свет, желая удостовериться в прозрачности жидкости, положил его в карман и вышел из кабинета с намерением пройти к Сесиль.

— Приготовили вы для меня питье? — спросила она.

— Да, я его принес.

И с этими словами он вынул из кармана пузырек, взял стакан, опустил в него кусок сахара, налил несколько капель воды и помешал ложкой, чтобы образовался сироп.

После этого он вылил в стакан приготовленную жидкость, снова взболтал и подал Сесиль. Девушка видимо колебалась.

— Неужели вы боитесь? Разве вы не доверяете мне?

— Вы хорошо знаете, мой друг, что вполне доверяю, — прошептала Сесиль, — но средства подобного рода всегда опасны, вдруг я умру…

— Милое дитя, неужели вы думаете, я бы его подал, если бы не был вполне уверен в его безопасности? Ведь вы знаете, как сильно я вас люблю. Пейте же спокойно!

Колебание Сесиль длилось не более минуты: она протянула руку, взяла стакан и залпом выпила.

— Видите, как я вам верю, — сказала она, отдавая стакан Пароли, который вылил в камин оставшиеся капли и поставил его на стол. Затем Анджело обнадежил молодую девушку и ушел, вполне уверенный, что его лекарство окажет свое действие.

День прошел без особых приключений, а на следующее утро, к часу пополудни, Пароли должен был явиться к мировому судье. Все лица, входившие в состав семейного совета, были извещены заранее и потому за пять минут до назначенного часа оказались в полном сборе, считая и господина де Жеврэ.

Пароли выглядел соответственно обстоятельствам. Его лицо выражало сильнейшую озабоченность. Следователь сейчас же обратил внимание на его мрачное настроение.

— Что с вами, любезный доктор? — спросил он, отведя его подальше. — Здоровы ли вы?

— Я очень опечален и напуган.

— Не сочтите за нескромность мой вопрос о причине вашего огорчения.

— Mademoiselle Бернье присутствовала вчера в вашем кабинете при ужасной сцене, сильно ее взволновавшей.

— В самом деле, я никак не мог предвидеть, что случится.

— Волнение в связи с падением, случившимся с нею при выходе из суда, угрожает ее жизни большой опасностью.

Следователь с испугом воскликнул: