Тридцать три - нос утри - Крапивин Владислав Петрович. Страница 49

Сидеть так и ломать голову не имело смысла. Винька опять выбрался наверх. Натянул вновь обретенные шкерики и ковбойку. Спрятал бочонок в карман. И полез на чердак.

Ферапонт не спал. Дымил, уставясь в крышу. Дернулся, хотел спрятать папиросу, но понял, что глупо.

– Напугал. Я думал, Авдотья. Опять крик подняла бы...

– Ну и правильно подняла бы. Спалишь всех.

– Да я же не во сне. Одну с утра...

Тогда Винька сказал прямо:

– Ты зачем брал мою одежду?

Ферапонт затянулся, покашлял и не стал отпираться,

– Ну и что же, что брал. Вернул ведь. Жалко тебе?

– Я не говорю, что жалко. Я говорю: зачем ?

Ферапонт дымил и молчал. Виньку вдруг осенило! Он слегка застеснялся этой догадки, но все же спросил:

– Захотел, что ли, вспомнить, как был пацаном?

Ферапонт опять не стал отпираться.

– Ну, может, и так... – Он плюнул на окурок. Затолкал его обратно в пачку, а ее сунул под подушку.

Винька помолчал виновато.

– Ну, ладно... А бочонок-то для чего ты стырил?

Ферапонт глянул ощетиненно, отвернулся.

– Ты сам-то не допёр, что ли, для чего? Для колдовства...

Винька молчал слегка опасливо и выжидательно. Он чувствовал, что Ферапонт сейчас все расскажет.

Ферапонт натянул рваное ватное одеяло до носа. Под этим одеялом, съеженный, он казался еще меньше.

– Я ведь кое-чего поднабрался от Рудольфа-то, – сказал он наконец сипловатым полушепотом. – Он где-то халтурщик, а где-то... наверно, он кое-что знает про магию. Про колдовство то есть... И в книгу его я заглядывал... Я тебе про нее говорил. Толстая такая, растрепанная, без корочек. Читать трудно, буквы всякие старинные попадаются, которые были еще до революции. Но я кой-чего осилил... Там есть одна глава, называется “Магия чисел”...

Винька глотнул от волнения. Что-то непонятное, имеющее отношение к Тьме, просочилось на этот утренний, с солнечными щелями, чердак.

– Там есть одна такая хитрость, – покашливая и глядя вверх над собой, продолжал Ферапонт. – Сперва надо загадать, что хочешь. А потом выбрать наугад число. И от этого числа танцевать дальше. Это... головоломная система, надо сильно шевелить мозгами, пока весь план построишь. Тут и от цифр много чего зависит, и от того, что ты загадал. И от твоего соображения. А когда план готов, надо убедиться, что он правильный...

– Как?

– Ну, это просто. Хоть как можно. Можно денежку кинуть семь раз. Если орел выпадет больше, чем решка, значит, верно...

– И ты кидал?

– Кидал... Не это главное. Главное было правильно станцевать от цифр. Я ведь не знал, какие выпадут, я наугад бочонок-то стащил. А когда увидал две тройки, прямо чуть не завизжал от счастья. Тридцать три – это же одно из самых волшебных чисел. С ним что хочешь может получиться...

– А чего ты хотел-то?

– Чего хотел... Я же не зря твои шмутки с веревки увел. Думаешь, мне просто захотелось в коротких штанишках побегать да вспомнить, как до войны по садам лазил?

– А зачем тогда?

– Помнишь, ты сказал, что, наверно, скоро придумают лекарство для излечения... малорослости?

– Ну...

– Может, и правда придумают. Только на меня оно не подействует, во мне эта болезнь уже застарела. Она и не болезнь уже, а так... устройство организма... Его не вылечишь. А если снова стать пацаном, когда организм еще такой весь... ну, податливый, послушный всякому лечению, тогда другое дело... Я даже подумал: если опять сделаюсь ребенком и буду нормально питаться и зарядку делать и вообще всякие режимы соблюдать, может, и без лекарств в рост пойду...

– Значит, главное дело в том, чтобы... помолодеть?

– Да! А тут уж без магии – никак. Потому что обычная наука бессильна... Я и решил выстроить пирамиду. Так называется вся эта... колдовская операция, которая состоит из чисел и всяких поступков. На числе тридцать три она прямо сама собой строится... – Ферапонт шептал уже без неловкого покашливания, горячо и торопливо. Потому что Винька слушал, доверчиво округлив рот и “растопырив” глаза.

– А какая она? Пирамида-то...

– Ну, это дела всякие. Во-первых, три дня надо погулять в ребячьей одежде. Во-вторых, совершить несколько поступков, тоже ребячьих. Сколько число указывает...

– Тридцать три?!

– Нет. В магии, там другая арифметика. Не тридцать три, а три и три. Чтобы половина из них были хорошие, а половина – вредные. Ну, как в жизни нормального пацана...

– И опять станешь мальчиком?

– Если все сделать правильно... Тогда через тридцать три дня станешь, будто первоклассник...

Винька представил Ферапонта-первоклассника с гладким лицом, пухлыми щеками и растрепанной мальчишечьей прической. Наверно, славной получился бы пацаненок...

– Подожди! А почему ты не стал все это делать-то? Одежду вернул...

– Потому что не додумал все до конца. Неправильно выстроил план. Я в первый же день это понял: запутался с последней тройкой. Их ведь на бочонке-то четыре, две с одной стороны, две с другой. С тремя ясно: три дня, три хороших дела, три плохих... А четвертая – что?

– Что?

– Я сперва думал – с одеждой связано: одна рубаха, одни штаны – они же множественного числа, штанин-то две, вот и выходит снова тройка...

“Глупо это”, – мелькнуло у Виньки.

– Глупо это, – эхом откликнулся Ферапонт. – В магии такая чушь не позволяется. Я это к вечеру понял, когда голова закружилась и затошнило... Дело вовсе не в том, сколько там чего. Просто нельзя, чтобы одежда была ворованная, это сразу разрушает всю пирамиду.

– Может, купить в “Детских товарах”?

– Да нет же! Тогда она будет не ребячья, а ничья. Надо, чтобы ее уже поносил какой-то мальчик. И чтобы подарил ее... тому, кто колдует. Сам, по-доброму...

– Я могу. Только не эту. Без этой я никак... Да и велика она тебе!

Ферапонт опять засмущался, натянул до носа одеяло.

– Видишь ли, тут одно условие нужно. С последней тройкой связанное... Понимаешь, человек должен быть правдивый. Иначе пирамида получится искаженная, вместо пользы будет беда... Он не должен никому врать перед тем, как подарит свою одежду.

– Три дня? – опасливо догадался Винька. И лихорадочно начал припоминать: было ли в последние три дня что-нибудь такое ? Ох, наверняка было...