Само совершенство. Дилогия - Макнот Джудит. Страница 92

Джулия взглянула на свой список, нашла человека, которого Зак обозначил как оператора-постановщика в фильме «Судьба», и неохотно задала первый вопрос по существу:

– А Сэм Хаджинс был хорошим оператором-постановщиком?

– Одним из лучших. Мы вместе работали над несколькими фильмами, и я лично пригласил его работать со мной над «Судьбой». На самом деле я лично выбирал все ключевые фигуры съемочной группы, потому что мы хорошо сработались как команда на прежних фильмах, и я знал, что могу рассчитывать на этих людей. – Зак вдруг насупился и спросил: – Что-то не так?

– Мне просто непонятно, почему кто-то из тех, с кем ты вместе работал и кого хорошо знал, вдруг решил так тебя подставить.

– Да, это кажется маловероятным, – согласился Зак.

Она пришла к тем же выводам, что и его дорогие адвокаты и детективы, но только гораздо быстрее.

– Может, ты сделал или сказал что-то такое, что могло бы вызвать в ком-то желание тебе отомстить?

– Что именно нужно сделать, чтобы вызвать к себе такую ненависть? – сухо парировал Зак.

– Ты прав, – быстро согласилась Джулия, кивнув.

– И не забывай, что главной целью был не я, а Остин либо Рейчел. Я оказался всего лишь козлом отпущения, который отправился в тюрьму ни за что.

Джулия глубоко вздохнула и тихо попросила:

– Расскажи мне, что именно произошло в тот день. Нет, начни с того дня, когда ты узнал… – После непродолжительной паузы она решила сформулировать вопрос так, чтобы он звучал более деликатно. – Как я уже сказала, когда произошло убийство, я была в Европе, но я помню, что видела в газетном киоске журнал, в котором говорилось…

Поскольку Джулия замолчала, так и не закончив фразу, явно испытывая неловкость, Зак закончил за нее:

– Там говорилось о том, что я застал свою жену и ее партнера по фильму в постели.

Джулия болезненно поморщилась, но глаз не отвела.

– Расскажи все, что можешь вспомнить, но говори медленно, чтобы я успела сделать пометки.

По своему прошлому опыту Зак знал, что разговор будет скорее всего трудным и бессмысленным в лучшем случае, а в худшем доведет его до бешенства, но в прошлом его допрашивали либо по долгу службы, либо из праздного любопытства. Так или иначе, те, кто раньше задавал ему вопросы, либо не верили в его невиновность, либо сильно в ней сомневались. Рассказывая о подробностях убийства Джулии, которая верила каждому его слову, он испытывал совершенно иные ощущения. Ощущения его были сродни тем, что испытывает человек на исповеди, и к тому времени, как рассказ был закончен, Зак чувствовал себя так, словно с плеч его свалилась тяжелая ноша.

– Могло ли случиться так, что произошедшее было лишь странным, роковым стечением обстоятельств? Может, это было не убийство, а несчастный случай? – спросила Джулия, когда Зак все ей рассказал. – Не могло ли получиться так, что тот человек, который должен был зарядить пистолет холостыми пулями – Энди Стемпл, – зарядил его разрывными по ошибке, а потом из трусости побоялся в этом признаться?

Зак уперся локтями в колени и покачал головой:

– Стемпл не совершал ошибки, он был специалистом по огнестрельному оружию. После несчастья, случившегося во время съемок «Сумеречной зоны», гильдия режиссеров потребовала, чтобы за любое огнестрельное оружие, используемое при съемках, отвечали специалисты-пиротехники, такие как Стемпл. Стемпл был квалифицированным специалистом, и он лично зарядил тот пистолет, но ввиду того, что он был единственным, и ввиду того, что нам приходилось экономить и рабочих не хватало, Стемпл также выполнял работу грипа. Он лично проверил пистолет и зарядил его холостыми пулями утром. Кроме того, разрывные пули не могли попасть на место съемок случайно. И пистолет был тщательно протерт, и на нем не было никаких отпечатков, кроме одного смазанного отпечатка моего пальца, – напомнил Джулии Зак. – И из-за этой вот мелкой детали я и отправился в тюрьму.

– Но если бы ты протер пистолет, то на нем не осталось бы твоих отпечатков, это же ясно!

– Собственно, там нашли только смазанный след от моего пальца, и все. Прокурор сумел убедить присяжных в том, что я не заметил его, когда протирал оружие.

– Но, – задумчиво продолжила Джулия, – логичнее было бы предположить, что этот след ты оставил тогда, когда немного пододвинул пистолет на столе, чтобы он попал в кадр.

Это был не вопрос, Джулия лишь повторила то, что он сам ей рассказал, и Зак был от всей души благодарен за доверие.

– Даже если бы на пистолете вообще не нашли моих отпечатков, они сказали бы, что я был в перчатках. Все это не имело значения. Если бы я не изменил концовку и вместо Рейчел погиб бы Остин, все равно сказали бы, что это подстроил я. Потому что факт остается фактом: только у меня одного был достаточно сильный мотив, чтобы убить Остина или Рейчел.

Зак видел, какие усилия прикладывает Джулия, чтобы не показать ни сочувствия, ни возмущения, и он даже предпринял попытку поддержать ее улыбкой.

– Может, хватит на сегодняшний день? Давай оставим эту тему и посвятим остаток дня чему-то более приятному. Уже шестой час.

– Знаю, – сказала Джулия задумчиво. Судя по всему, ей не хотелось бросать начатое дело. Она разложила карточки по столу, но в последнем ряду, ближайшем к ней, оставались еще четыре карточки, и это означало, что четыре человека из его списка по-прежнему представляли для нее интерес или были у нее под подозрением. – Можно посвятить этому еще несколько минут? – спросила она и, когда Зак открыл рот, чтобы возразить, в отчаянии воскликнула: – Зак, на одной из этих карточек имя того, кто совершил убийство! Этот человек спокойно наблюдал, как тебя отправляют в тюрьму за то, что совершил не ты, а он или она!

Зак знал об этом не хуже Джулии, но у него не хватило духу ей отказать, и потому он дал ей возможность закончить свои изыскания, несмотря на убежденность в абсолютной бесполезности того, чем они сейчас занимались.

– Не нравится мне эта Диана Коупленд, – начала Джулия, задумчиво глядя в пространство. – Я думаю, она была в тебя влюблена.

– Что, скажи на милость, навело тебя на эту мысль? – удивился Зак, не зная, позабавило ли его такое предположение или вызвало раздражение.

– По-моему, все достаточно очевидно. – Опираясь локтем о стол и подперев ладонью подбородок, Джулия принялась разъяснять свою позицию: – Ты сказал, что в то утро она должна была уехать в Лос-Анджелес, но она осталась в Далласе и пришла на съемочную площадку. Она сказала тебе, что осталась, потому что, узнав о том, что произошло в вашем с Рейчел номере в отеле, хотела быть рядом с тобой на случай, если тебе понадобится моральная поддержка. Думаю, она была в тебя влюблена и потому решила убить Рейчел.

– И позволить мужчине, в которого, как ты говоришь, она была влюблена, расплачиваться за ее грех? Сомневаюсь, – насмешливо сказал Зак. – Кроме того, Диана просто не могла знать о том, что я задумал. Она не могла знать о том, что первым будет стрелять Тони, а не Рейчел. Более того, – добавил он, – у тебя слишком идеалистические представления о любви вообще и о любви в Голливуде в частности. В Голливуде актрисам мало любви одного мужчины, им нужно, чтобы их любили все – чем больше народу, тем лучше. И даже если предположить, что у кого-то из них проснутся нежные чувства к какому-то одному мужчине, ни одна из актрис не станет жертвовать всем ради него, а уж тем более не станет ради него убивать. Эти женщины в первую очередь думают о том, какую выгоду могут принести им отношения. Все они эмоционально ущербны, безумно амбициозны и на сто процентов уверены в том, что весь мир вращается вокруг них.

– В каждом правиле есть исключения.

– Мне такие исключения не известны.

– В каком же странном мире ты жил, если он превратил тебя в закоренелого циника!

– Я не циник, – раздраженно возразил Зак, почувствовав сильную и не имеющую разумного объяснения обиду, – я реалист! А вот ты, должен сказать, демонстрируешь удивительную наивность во всем, что касается отношений между полами.