Царское дело - Булыга Сергей Алексеевич. Страница 19

– Нет! – сказал Маркел и усмехнулся. – Уходить ему рано. Надо мне с ним еще поговорить. – И опять спросил: – Подсадишь?

Филька утвердительно кивнул.

Маркел полез на тын. Лезть было удобно, потому что можно было упираться в поленницу. Так что, подумал Маркел, тот злодей, вполне возможно, управился один, никто ему не помогал, как и сейчас Маркелу почти не нужна помощь Фильки. Поднявшись примерно на сажень, Маркел прильнул к тыну, к еще одной в нем щели и посмотрел на ту клеть. Дверь там по-прежнему была плотно закрыта. И вокруг никого видно не было. А сразу за той клетью, между ней и хоромами, стоял здоровенный амбар, а рядом брусяной сарай о двух верхах. Никто меня со двора не заметит, подумал Маркел, долез до верха, ухватился за него сперва одной рукой, после второй, обернулся к Фильке и сказал:

– Я когда его обратно поволоку, ты будь уже здесь, на гребне. Я тебе его снизу подам, а ты сразу хватай и тащи!

И только Маркел сказал «тащи», как кто-то схватил его за руки и резко рванул вверх! А после через тын! А после сразу об землю! И об землю было так, что аж звон пошел! Аж даже земля задрожала, как еще успел подумать Маркел…

А после все закрыло красным светом или кровью и Маркел в эту кровь провалился.

Но долго ему так валяться не дали, а очень скоро начали трясти изо всех сил и при этом приговаривать:

– Поднимайся! Оживай, скотина!

Маркел открыл глаза и увидел прямо над собой Шкандыбина. Шкандыбин был красный от злости и держал Маркела за грудки. Но как только увидел, что Маркел очнулся, то сразу отпустил его. Маркел повалился на спину, глубоко вздохнул и осмотрелся. Вокруг него валялись ведра, хомуты, колеса, куски оглобель, обрывки ременной упряжи. Это, понял Маркел, он теперь в той самой клети, которую он видел через щель. Маркел посмотрел на Шкандыбина, а после повернул голову и увидел сидящих рядом с ним двух человек, наверное, холопов. Маркел этих людей видел впервые. А где же тот злодей, подумал он и весь аж встрепенулся.

– Лежи, лежи! – строго сказал Шкандыбин. – Напрыгался уже! – И еще строже спросил: – Чего ты к нам лез? Кто тебя звал сюда?

– Никто не звал, – с трудом, с одышкой ответил Маркел. – Но уж очень нужно было.

– Что за нужда? – спросил Шкандыбин.

– Да вот хотел одного человека зарезать, – ответил Маркел уже почти своим обычным голосом и без одышки, потому что ему стало легче.

– Зарезать! Эко он! – сказал Шкандыбин. – А кого? И за что?

– Был тут один, – сказал Маркел. – Пегий такой, красноносый. Левая щека ободрана. Вот я его хотел!

– За что? – спросил Шкандыбин.

– За дядю Трофима!

– За кого?

– За Трофима Пыжова, стряпчего, вот за кого, – четко, по складам сказал Маркел.

– А! – сказал Шкандыбин. – Вот кто! Как же, знаю… А что с ним случилось?

– Как что? – громко сказал Маркел. – Зарезал его этот красноносый. Прямо у нас во дворе. И сразу к вам, через тын! Ну и я за ним следом. А вы меня об землю.

Шкандыбин оборотился к холопам. Те сидели молча, по их лицам ничего нельзя было понять. Тогда Шкандыбин опять повернулся к Маркелу и сказал:

– Вот ты через тын полез. На чужой двор. И еще на какой чужой! На наш! Да мой боярин, знаешь, кто?

– Я не к боярину полез, – твердо сказал Маркел. – А я за тем красноносым.

– Я здесь таких не видал! – так же твердо ответил Шкандыбин. – Может, таких здесь никогда и не было. А вот ты здесь есть. И мы тебя за это взяли, что ты по чужим дворам шастаешь.

– Я не шастаю, – сказал Маркел. – А я по делу залез.

И уже хотел было достать овчинку, но сдержался.

– Ладно! – примирительно сказал Шкандыбин. – Мы что, разве звери? Или я Трофима не знавал? – И вдруг спросил: – А чего это его вдруг зарезали? Что он тому красноносому сделал?

– Я не знаю, – ответил Маркел. – Я далеко был, на крыльце стоял. С соседкой разговаривал.

– С соседкой! – повторил Шкандыбин. – Разговаривал!

И подмигнул. Холопы стали переглядываться. А Маркел, как ни в чем не бывало, продолжил:

– А дядя Трофим шел по двору. Вдруг этот выскочил из-за саней! И саданул его под бок! И побежал, и к вам через тын.

– А ты сразу за ним?! – спросил Шкандыбин.

– Нет, я сперва к дяде Трофиму, конечно, – ответил Маркел. – А он лежит, уже весь в крови. Смотрит на меня и шепчет: «Шапка! Шапка!»

– Что «шапка»? – не понял Шкандыбин.

А, сердито подумал Маркел, мимо проехали! И также сердито продолжил:

– А ничего, это мне только показалось. Шапка с него слетела, вот я и подумал, что он про нее. Я эту шапку подобрал и на него надел. А он стал мотать головой и говорит, уже отчетливо: «Жарко!» Вот он чего хотел. Я тогда стал тереть его снегом прямо по щекам. Ему стало хорошо, он засмеялся… И помер. И это все.

Шкандыбин помолчал, потом сказал:

– Как все?! А чего ты к нам полез?

– Так как было не лезть? – строго сказал Маркел. – Тут же сразу все сбежались, и князь тоже пришел. А он дядю Трофима, ох, как любил! И говорит: Маркелка (это я), кто моего Трофимушку зарезал? Я говорю: не знаю, какой-то красноносый. А князь: где он? А все молчат. Тогда он: а подать мне того красноносого! Кто подаст, тому пятьдесят рублей пожалую! И еще раз повторил: пятьдесят! Перекрестился и добавил: как Господь Бог свят!

– Пятьдесят!.. – с почтением сказал Шкандыбин. – О, как!

Холопы закачали головами и тоже повторили:

– Пятьдесят!

А Маркел уже опять заговорил:

– Я встал и говорю: дозволь, боярин, я пойду! Он говорит: дозволяю! И я пошел. Я же видел, куда он бежал. И как шел по тем его следам, так после через тын… И вот сюда. И я его здесь видел. Через щель! Он сперва здесь на крыльце стоял, а потом сюда вошел. Тот красноносый.

– Сюда? – насмешливо спросил Шкандыбин. – Тогда где он сейчас?

– Я не знаю, – ответил Маркел. – Но я говорю: сюда зашел. Я его видел. И… Эх! Ладно! Если пособите мне его найти, вам двадцать пять отдам.

– Двадцать пять чего? – спросил Шкандыбин.

– Рублей, – сказал Маркел. – Половину того, что мне князь обещал. А это ого-го какие деньги! Это не каждый боярин за год столько от царя имеет.

– Ну, это, может, ваш и не имеет, а нашему это тьфу, – гордо сказал Шкандыбин. И вдруг спросил: – А ты чей? Что-то я тебя раньше у них на дворе не видел. Ты откуда?

– Рославльские мы, – сказал Маркел. – Маркел Косой, губной избы целовальник. По делам сюда приехавши. И тут вдруг такая беда: дядю Трофима зарезали! И за него вдруг пятьдесят рублей. Да и просто двадцать пять тоже на дороге не валяются. Я бы мимо таких не прошел. – И вдруг спросил: – Ну так что, в долю войдешь? Пособить желаешь?

Шкандыбин нахмурился и зло ответил:

– Не могу я твоему боярину служить. Мой, если про это узнает, голову мне оторвет. – И вдруг мрачно прибавил: – Слыхал я разные речи, гневался мой боярин на твоего, говорил: чего он лезет не в свои дела?! Ведь вы, Разбойный приказ, кто? Вам что, разве мало земли дадено? Вон, от самого твоего Рославля и через Волгу до Камня, до самой Сибири все ваше. И все разбои там – тоже ваши. Ловите, казните за милую душу. Но в Москву не лезьте! В Москве на это есть свой, Земский приказ. И все московские разбои – это его дело. Но только по Москве, а в Кремль земские не лезь! В Кремле есть Дворцовый приказ. И земские в Кремль не лезут. А вы, мой боярин говорит, совсем от рук отбились, везде лезете. Может, твоего Трофима за это и зарезали. Куда он сейчас ходил, в Китай-город? Что он там делал? Нюхал?! Вот и донюхался. Зарезали его земские, этот твой красноносый зарезал. Жалко, конечно, Трофима. Душевный был человек, отзывчивый. Но, может, и поделом, что зарезали. Потому что не по праву лез!

– Вот-вот! – сказал Маркел. – Так мне и князь говорил: не водись с Трофимом. Трофим прет куда ни попадя, князь говорил, нет на него никакого сладу, чтобы не смели больше лезть, покуда беда не случилась. И вот случилось…

– Это так твой князь сказал? – удивился Шкандыбин.