Сборник фантастики. Золотой фонд - Бирс Амброз. Страница 80

– Куда он делся? – спросил бородач. – Наружу?

– Сюда, – сказал полицейский, вышел во двор и остановился.

Кусок черепицы просвистел мимо его головы и разбился среди посуды на кухонном столе.

– Вот покажу ж я ему! – крикнул чернобородый.

За плечом полицейского блеснул револьвер, и пять пуль одна за другой полетели в сумрак в ту сторону, откуда была брошена черепица. Стреляя, чернобородый описывал рукою горизонтальную дугу, так что выстрелы разлетались по маленькому двору как спицы в колесе.

Последовало молчание.

– Пять пуль, – сказал чернобородый. – Вот это дельно. Эй, кто-нибудь, добудьте-ка фонарь, да пощупаем, где тут тело.

Доктор Кемп продолжал писать в своем кабинете, пока внимание его не привлекли выстрелы. «Паф, паф, паф!» следовали они один за другим.

– О-го! – проговорил доктор Кемп, снова взяв перо в губы и прислушиваясь. – Кто-то в Бордоке разряжает револьверы. Что там затеяли еще эти ослы?

Он подошел к южному окну, поднял его и, облокотившись на подоконник, стал смотреть на сетку окон, ожерелья газовых фонарей и лавок, с темными промежутками крыш и домов, представлявшие город ночью.

– Точно толпа там, на холме, – сказал он, – рядом с «Крикетистами», – и продолжал наблюдать.

Потом глаза его оставили город и скользнули дальше, туда, где светились огоньки кораблей и сияла пристань, – маленький, освещенный, многогранный павильончик, – как драгоценный камень желтого цвета. Луна в первой четверти висела над холмом на западе, и звезды горели ясно и почти тропически ярко.

Минут через пять, в течение которых мысль его скользнула в отвлеченные размышления о социальном строе будущего и затерялась окончательно в определении времени, доктор Кемп опомнился, со вздохом спустил окно и вернулся к письменному столу.

Приблизительно через час в наружную дверь позвонили. Со времени выстрелов Кемп писал довольно вяло, с промежутками рассеянности. Теперь он прислушался. Он слышал, как служанка отворила дверь, и ждал ее обратных шагов по лестнице, но она не шла. «Что там такое, желал бы я узнать?» – сказал про себя Кемп.

Он попробовал снова приняться за работу, но напрасно, встал, сошел вниз, из кабинета на площадку, позвонил и крикнул через перила горничной, появившейся в передней внизу.

– Письмо, что ли? – спросил он.

– Просто шальной звонок, сэр, – отвечала она.

– Я сегодня что-то не в своей тарелке, – подумал про себя Кемп, вернулся в кабинет и на этот раз очень решительно принялся за дело.

Вскоре он снова погрузился в работу, и в комнате не стало слышно ничего, кроме тиканья часов да тихого скрипа пера, бегавшего в самом центре светлого круга, который лампа бросала на стол.

Было уже два часа, когда Кемп кончил на ночь свою работу. Он встал, зевнул и пошел наверх ложиться. Уже сняв пиджак и жилет, он сообразил, что хочет пить, взял свечу и спустился в столовую за сифоном и бутылкой виски.

Научные занятия доктора Кемпа сделали его человеком очень наблюдательным, и, вторично проходя через прихожую, он заметил на линолеуме, рядом с ковриком, внизу лестницы, маленькое темное пятнышко. Он пошел наверх, но вдруг это темное пятнышко почему-то заинтересовало его. Что могло оно значить? По-видимому, тут действовал элемент чего-то бессознательного. Как бы то ни было, он вернулся с своей ношей, прошел в сени, поставил на пол сифон и виски и, наклонившись, тронул пятнышко. Без особенного удивления он заметил, что пятнышко имело цвет и липкость запекшейся крови.

Он опять взял сифон и виски и вернулся наверх, соображая и стараясь объяснить присутствие крови. На площадке он увидел нечто и остановился в изумлении: ручка двери в его спальню была в крови.

Он взглянул на свою собственную руку. Рука была чистая, да к тому же он вспомнил, что, когда пришел из кабинета, дверь была отворена, – следовательно, он не трогал ручку вовсе.

Он вошел прямо в спальню, с лицом совершенно спокойным, может быть, несколько более решительным, чем обыкновенно. Взгляд его, вопросительно блуждая вокруг, упал на постель. На одеяле была лужа крови, а простыня оказалась разорвана. Когда он раньше входил в комнату, он этого не заметил, так как прошел прямо к туалетному столику. С противоположной стороны постель была примята, как будто кто-то только что сидел на ней.

Тут у него явилось странное впечатление – ему будто послышалось, что кто-то сказал вполголоса: «Боже мой, Кемп!» Но доктор Кемп ни в какие голоса не верил.

Он стоял и смотрел на скомканные простыни. Неужели это в самом деле был голос? Опять оглянулся вокруг, но не заметил ничего, кроме разгромленной и окровавленной постели. Потом он ясно услышал какое-то движение по комнате около умывальника. Во всех людях, даже образованных, таится некоторое суеверие. Чувство причастности к сверхъестественному охватило Кемпа, и ему стало жутко. Он затворил дверь, подошел к туалетному столу, поставил сифон и вдруг вздрогнул: между ним и умывальником висела в воздухе окровавленная тряпка.

Он смотрел на нее, выпучив глаза. Это был пустой бинт, бинт, завязанный по всем правилам, но совершенно пустой. Доктор Кемп шагнул вперед, чтобы схватить его, но его остановило чье-то прикосновение и голос, говоривший совсем рядом.

– Кемп, – сказал голос.

– Да? – сказал Кемп, разинув рот.

– Не робейте, Кемп, – продолжал голос. – Я – Невидимка.

Кемп некоторое время не отвечал, только смотрел на бинт.

– Невидимка? – проговорил он наконец.

Кемпу сразу припомнилась история, над которой он так издевался еще нынче утром. Кажется, он в эту минуту даже не очень испугался и не очень удивился. Сообразил он все только впоследствии.

– Я думал, все это выдумка, – сказал он.

Преобладавшая в голове его мысль была о тех аргументах, которые он столько раз приводил нынче утром.

– На вас бинт? – спросил он.

– Да, – отвечал Невидимка.

– О! – вырвалось у Кемпа, но он овладел собой. – Постойте… Но ведь это все вздор… Какой-нибудь фокус.

Он вдруг шагнул вперед, и его протянутая к бинту рука встретила невидимые пальцы. Он отшатнулся и побледнел.

– Не теряйте головы, Кемп, ради бога! Я сам нуждаюсь в помощи. Погодите.

Рука схватила руку Кемпа у локтя. Кемп ударил по ней.

– Кемп! – крикнул голос. – Кемп, не бойтесь.

И рука еще крепче сжала руку Кемпа. Исступленное желание высвободиться овладело Кемпом. Кисть перевязанной руки вцепилась ему в плечи, его вдруг сшибли с ног и бросили навзничь на постель. Он открыл было рот, чтобы крикнуть, но угол простыни очутился у него между зубами. Невидимка держал его крепко, но руки Кемпа были свободны, и он как бешеный колотил ими наобум.

– Будьте же благоразумны, толком вам говорю! – сказал Невидимка, не выпуская его, несмотря на удары, которые сыпалась ему в ребра. – Боже праведный, вы доведете меня до бешенства.

– Тише, дурак! – заревел Невидимка на ухо Кемпу.

Кемп боролся еще минуту, потом перестал.

– Если вы крикнете, я размозжу вам физиономию, – сказал Невидимка, вынимая простыню у него изо рта. – Я Невидимка. Это не вздор и не волшебство. Я в самом деле человек-невидимка. И мне нужна ваша помощь. Вредить вам я вовсе не хочу, но если вы будете вести себя как олух и невежда, иначе у меня не получится. Разве вы не помните меня, Кемп? Гриффин, мы вместе учились в университете.

– Дайте мне встать, – сказал Кемп. – Я никуда не уйду. Дайте посидеть минутку спокойно.

Он встал и пощупал себе шею.

– Я Гриффин, мы вместе учились в университете, и я сделал себя невидимым. Я самый обыкновенный человек, и человек вам знакомый, только ставший невидимым.

– Гриффин? – повторил Кемп.

– Гриффин, – отвечал голос. – Студент чуть моложе вас, почти альбинос, шести футов росту и широкоплечий, с розовым лицом и красными глазами, получивший медаль по химии.

– Ничего не понимаю, – сказал Кемп. – У меня голова идет кругом. При чем тут Гриффин?