Однажды в Париже - Плещеева Дарья. Страница 42

– Прошу прощения, месье… – начал было Шарль, поворачиваясь к владельцу ноги. Но тот – крепкий широкоплечий мужчина в дорожном камзоле, с короткой седой шевелюрой и будто вырубленным из дуба, обветренным лицом – молча схватил мушкетера за плечо и толкнул так, что не ожидавший столь грубого ответа д’Артаньян опрокинулся на соседний стол, сбив со скамьи какого-то горожанина и смахнув невольно рукой его миску и кружку на пол.

Горожанин что-то изумленно вякнул, но по-настоящему возмутиться не рискнул, увидев, кто с кем повздорил, а попытался незаметно убраться от назревающей драки.

– Тысяча чертей, месье! – возмутился д’Артаньян, вскакивая и хватаясь за эфес. – Я же извинился! Немедленно объяснитесь, или я…

Закончить он не успел. Незнакомец, похожий на моряка, стремительно бросился на Шарля, а в руке его тускло блеснуло кривое лезвие испанского ножа-навахи. Гасконец увернулся от выпада, хотя нож все же пропорол ему край плаща. Это вконец разозлило мушкетера.

Он отскочил на середину зала и выхватил шпагу.

– Предупреждаю, месье, если вы не прекратите грубить, я буду вынужден убить вас!

В ответ «моряк» метнул в него кувшин, явно целя в голову. Не попал. Кувшин разбился о деревянную стойку свода, окатив красным вином ближайших посетителей. В притихшем было зале поднялся недовольный ропот.

– Позовите Северянина! – крикнул кто-то.

– Друг мой, – громогласно сказал Портос с иронией, – когда закончите, присоединяйтесь к нам. Нынче у господина де Эрблё именины сердца. – И как ни в чем не бывало вернулся к пиршеству.

– Непременно, маркиз! – крикнул в ответ д’Артаньян и отбил очередной выпад незнакомца. – Месье, – попытался он снова, – может быть, не станем портить друг другу вечер?

– Мальчишка! – подал наконец голос «моряк». – Еще никто не смог оскорбить Капитана безнаказанно!

Он наносил удары навахой столь быстро и непредсказуемо, что некоторое время Шарль только оборонялся, пытаясь разобраться в технике боя противника. Он скоро понял, что длинный клинок шпаги не является преимуществом, наоборот, мешает, потому что «моряк» не дает ему разорвать дистанцию, постепенно оттесняя в угол между очагом и винными полками. Применить пистоль д’Артаньян тоже не мог: стрельба в трактире – верная дорога в Бастилию. Тогда он решился.

Внезапно отбросив шпагу, метнулся вперед, прямо под ноги противнику, в броске выхватив старую отцовскую дагу, которую берег как зеницу ока и почти не использовал в схватках. Клинок был старинный, трофейный, по словам отца, из Кордовы, отобран в бою у испанского гранда.

«Моряк» не сумел сразу распознать маневр гасконца и промедлил пару секунд, едва не стоивших ему жизни. Собственно, жив Капитан остался только потому, что д’Артаньян с самого начала не желал убивать его – только ранить и заставить сдаться. Или бежать. Но бегать Капитан явно не привык. И даже когда дага гасконца пронзила ему левый бок, а камзол стал быстро темнеть от крови, он не отказался от схватки и попытался полоснуть Шарля по плечу. Не достал и упал на одно колено, получив еще один колющий удар в бедро.

Д’Артаньян тут же перекатился через плечо и вскочил, выставив перед собой клинок, готовый к новой атаке. Но она не понадобилась. Человек, назвавшийся Капитаном, отшвырнул нож и тяжело оперся на руки, не в силах подняться.

Несколько мгновений в зале еще висела тишина, а затем невольные зрители зааплодировали, причем без привычного улюлюканья и смешков. Тогда Шарль выпрямился, молча отсалютовал поверженному противнику, подобрал свою шпагу и повернулся к мушкетерам, которые тоже дружно ему похлопали.

– Я смотрю, вы в отличной форме, мой друг, – добродушно пророкотал Портос, выставляя перед д’Артаньяном полную кружку вина. – Мои поздравления!

– Я бы не был столь оптимистичен, – покачал головой другой член компании, всегда задумчивый и мрачноватый Арман д’Отвиль, по прозвищу Атос. – Вы ведь так и не поняли, Шарль, с кем подрались?

– На самом деле – нет, – признал тот, прихлебывая терпкое бургундское. – А это важно?

– В данном случае – да. Чтобы в дальнейшем не случилось проблем со здоровьем.

– Вы только что ранили некоего Франсуа де Капестана, д’Артаньян, – вступил в разговор третий из мушкетеров, Рене д’Эрблё, более известный как Арамис. – Он – бывший соратник герцога де Люиня, незаслуженно забытый и лишенный всех привилегий, якобы за тайную связь с самой королевой!

– Ерунда! За подобную связь лишают не привилегий, а головы!

– Ну, это кого как… Герцог де Люинь все же слишком многим был обязан Капитану, чтобы совсем не заступиться перед его величеством.

– Будьте начеку, Шарль, – сказал де Отвиль, – мой вам совет. Почаще оглядывайтесь, возвращаясь вечерами со службы.

– Не говорите чепухи, дружище! – гневно рыкнул Портос. – Капитан не из тех, кто стреляет в спину! Просто он невзлюбил весь белый свет с тех пор, как его вышвырнули на улицу, да вдобавок, я слышал, его бросила жена, сбежав вместе с дочерью к родителям в Бретань.

Д’Артаньян невольно оглянулся на зал, но его противника уже не было – видимо, кто-то из посетителей все же помог раненому.

– А с чего это вы решили заглянуть в «Лань», мой друг? – поинтересовался де Эрблё. – Насколько помню, вы никогда не жаловали своим вниманием сие заведение?

– Вы правы, Рене. Я здесь не по доброй воле… – И д’Артаньян со смешком поведал приятелям историю с пропажей кота кардинала.

– Надо же, Исаак, его зовут так же, как и тебя?! – развеселился де Эрблё.

– Я – маркиз де Порто! – насупился тот. – И не смей сравнивать меня с каким-то котом!

– А что, если нам предложить его преосвященству вместо кота нашего Портоса? – продолжал подначивать Рене. – А что? Имя – то же, усы – такие же…

– Еще слово, шевалье, – взревел великан, – и я заставлю вас съесть собственные усы!

– Все, господа, – тихо, но твердо сказал д’Отвиль, – любая шутка хороша в меру! Вам нужна помощь, д’Артаньян?

– Нет, спасибо, друзья. «Серый кардинал» дал мне весьма толкового монашка из своих. Этот проныра как раз и назначил мне здесь встречу, да что-то никак не появится…

– Это на него не похоже?

– Что вы имеете в виду, Арман?

– Я думаю, что кардинальских котов просто так не похищают…

– То есть вы считаете, что мой помощник разузнал нечто важное о похитителях и за это поплатился?!

– Почему бы и нет?

– Ох, дружище! Вечно вы видите все в черном свете! – вмешался Портос. – Давайте лучше выпьем! За дружбу!

Они успели опорожнить еще пару кувшинов, когда наконец д’Артаньян заметил в дверях трактира знакомую тощую фигуру в подряснике и темном плаще.

– Ну, друзья, – сказал Шарль, – мне пора, объявился мой помощник.

– Удачи вам, д’Артаньян, – серьезно кивнул д’Отвиль. – Будьте осторожны.

– Желаю вам отыскать кота и заслужить благосклонность его преосвященства, – подмигнул де Эрблё.

– Если понадоблюсь, вы знаете, где меня найти, мой друг! – рявкнул Портос и хлопнул д’Артаньяна по плечу.

– Спасибо, друзья! – невольно поморщившись, улыбнулся Шарль и поспешил к выходу.

Паскаль ждал, переминаясь с ноги на ногу.

– Добрый вечер, господин д’Артаньян. Идемте, у нас мало времени.

– И тебе не хворать. А к чему такая спешка?

– Человек, с которым вам необходимо встретиться, не любит ждать.

– Надо же! Он что, важная птица?

Капуцин извиняюще посмотрел на Шарля.

– Его все называют Папашей Бурвилем…

– Ого! – вырвалось у д’Артаньяна. – Тогда идем. Давно хотел на него взглянуть.

Папаша Бурвиль было прозвищем знаменитого на весь Париж ростовщика Исаака Бурвиля. Этот паучок держал в своих сухоньких, с извитыми фиолетовыми венами ручках половину, если не больше, финансовых дел столичных торговцев и аристократов. При этом его почти никто в глаза не видел, потому что у Папаши был целый штат клерков, которые, собственно, и обслуживали клиентов. Но только с благословения хозяина. А как известно, у кого деньги, у того и власть. И вот каким-то загадочным образом Паскалю удалось получить разрешение встретиться с самим Бурвилем!