Сладостный обман - Фолкнер Колин. Страница 63

– Буду очень признателен тебе за это, – ответил Кэвин. – Сколько я тебе буду должен?

– Не стоит беспокоиться, милорд, пока еще я ваш должник. Я не забыл, что в прошлом вы оказывали мне некоторые услуги. Поэтому будем считать, что мы квиты. Идет?

– Договорились, – ответил Кэвин.

Эллен повернулась к нему и положила руку ему на грудь.

– Ты сказал, что мы плывем в Эссекс? Зачем?

– Затем, что там есть место, где мы сможем спокойно переждать возвращение Юлиуса.

Эллен ощутила легкое беспокойство. Опустив глаза, чтобы скрыть мелькнувшее в них волнение, она тихо спросила:

– Что это за место?

Кэвин обнял ее за плечи и, задумчиво глядя на плещущуюся о борт баржи воду, ответил:

– Мы направляемся в дом, где жил мой брат. Куда же нам еще плыть? Слава Богу, что я еще не продал Хаверинг-хауз. – Кэвин посмотрел на Эллен. – Так он называется.

Эллен едва сдерживала охватившее ее волнение. Как же она раньше об этом не подумала? Череда воспоминаний нахлынула на нее: «Господи милосердный, куда угодно, только не в Хаверинг-хауз!»

20

Герцог Хант вальяжно раскинулся в серебряном кресле, украшавшем потайную комнатку, смежную с его роскошной спальней, и нетерпеливо взмахнул рукой.

– Заходи, заходи скорее, чертов плебей! Или ты не видишь, что я истекаю кровью?

Невысокий красивенький мальчик лет двенадцати в плотно облегающем бархатном костюмчике бросился вперед. В руках у него был поднос с иголкой, нитками и изящными ножницами.

Мальчик был его прислугой, в основные обязанности которого входило ублажать своего хозяина в постели. Герцог был склонен к извращениям и часто пользовался услугами привлекательных юношей. Ему доставляло удовольствие растлевать их, делать игрушками своих низменных страстей.

Послышался стук, дверь открылась, и вошел секретарь Ханта, маленький вертлявый человечек в огромном парике. Семеня по полу кривыми ножками и заискивающе улыбаясь, он поклонился, затем поводил из стороны в сторону хищным крючковатым носом и подбежал к Ханту. Это был один из самых верных рабов герцога, много знавший и видевший, но никто и никогда не смог бы вытянуть у него ни слова о жизни Ханта. Связанный с герцогом страшными тайнами, он служил не за страх, а за совесть.

– Вы звали меня, ваше высочество? – спросил Людвиг Робардс.

– Звал, звал, – лающим голосом проговорил Хант, приподнимаясь с кресла. – Какого черта ты не приходишь ко мне сразу? За что я тебе плачу? Эй, олух, ты меня слышишь?

– Ваша светлость, я… – промямлил Робардс, подобострастно сгибаясь.

– Мне плевать, чем ты в этот момент занимаешься, даже если ты находишься рядом с королем, ты должен немедленно выполнять переданные тебе мои приказания.

Робардс, словно крыса, зашуршал принесенными с собой бумажками. Было видно, что его руки сильно дрожат.

– Простите меня, ваша светлость, – умоляющим голосом заговорил секретарь. – Меня задержала королева. Но, уверяю вас, я больше никогда не вызову вашего гнева, – последние слова он произнес полушепотом, заметив кровь на одежде Ханта. Глаза его округлились от ужаса, но он не привык задавать герцогу никаких вопросов. Он и не имел права делать это, в его обязанности входило только отвечать на них.

– Мне немедленно нужен ордер на арест барона Ричарда Чэмбри. Не позднее сегодняшнего вечера.

– Сегодняшнего вечера? – изумленно проговорил секретарь.

– Я что-нибудь непонятно сказал или ты совсем оглох? – Хант бросил взгляд на крутившегося возле него мальчика. – Джейсон, чего ты тут мельтешишь? Зашивай эту проклятую рану быстрее. Не видишь, что ли, как она кровоточит? И так, посмотри, весь костюм в крови.

– Хорошо, хорошо, ваша светлость, – проговорил мальчик и стал вдевать в иголку белую шелковую нитку.

Хант откинулся на спинку серебряного кресла.

– Эй, Робардс, принеси-ка мне чего-нибудь выпить и тарелку маринованных угрей.

– Я думал, мне нужно немедленно отправляться за ордером на арест, – недоуменно произнес секретарь.

– Нужно, нужно. Обязательно нужно. Только вначале принеси то, что я сказал.

Робардс, пятясь, направился к дверям. Его испуганные глаза многократно отражались в сотнях маленьких зеркал, которыми были отделаны стены комнаты. От этих зеркал вся комната казалась устрашающей. Робардс вертел головой и повсюду видел бледное, как смерть, лицо Ханта с зияющей раной на щеке.

– М-м-м-мне н-н-надо бы знать причину ареста, в-ваша светлость, это необходимо, – заикающимся голосом встревоженно произнес он, заметив устремленный на него недовольный взгляд герцога. – Здесь все должно быть законно, без веской причины ордер получить будет невозможно.

– Ваша светлость, я начинаю шить, – Джейсон нагнулся, приготовившись сделать первый стежок.

– Я думал, что ты все уже давно зашил. Копаешься тут, – Хант окинул его недобрым взглядом. – Тупица! Идиот! Этот мерзавец Чэмбри убил одного из моих людей и тяжело ранил его брата. Какие, черт подери, тебе еще нужны причины?! Если тебе недостаточно того, что я сказал, тогда посмотри на мою щеку, – он скосил глаза, показывая на рану. – Неужели тебе не ясно, что он угрожает моей жизни?! – Хант злорадно усмехнулся. – Но ему недолго осталось ходить на этом свете, я все равно доберусь до него! Я засажу его в Тауэр и каждый день лично буду поджаривать его пятки! Я вытрясу из этого мерзавца все, что ему известно, и только после этого он отправится на виселицу! А потом я займусь Каролиной, которую он вознамерился защитить от меня. Щенок! Он поплатится за это своей жизнью! Не так ли, Робардс?

– Совершенно верно, ваше высочество.

Джейсон снова сделал стежок. Хант в задумчивости облизнул губы. Джейсон сделал еще один стежок, затем, послюнявив уголок белоснежного платка, стер следы крови с лица своего хозяина.

Хант улыбнулся.

– Ну и как я выгляжу, малышок?

– П-п-п-прекрасно, ваша светлость.

– Ах ты лжец! – Хант хлопнул мальчика по округлому заду.

Джейсон опустил голову:

– Да, ваша светлость, я лжец, и должен быть наказан за свою дерзость.

– Вот таким ты мне нравишься еще больше, – довольно проговорил Хант. – Он схватил мальчика за волосы и начал водить его головой по своим коленям. – Ты еще здесь? – он вскинул удивленный взгляд на Робардса. – Я думал, что ты уже ушел за ордером. Разве ты не слышал, что я тебе приказал?

– А как же вино и угри?

– Ах да, – вспомнил герцог. – Ступай и немедленно принеси мне их. А я займусь пока этим сорванцом, он слишком возбуждает меня.

Робардс выскользнул за дверь. Хант приподнял голову мальчика и с хищной улыбкой оглядел его смазливое лицо, полные красные губы.

– Ну что, маленький подлец, будешь сегодня со мной так же ласков, как и вчера? – Мальчик кивнул. – Молодец. Хотя ты же ничего не умеешь делать, кроме как выполнять мои прихоти.

– Да, ваша светлость, – прошептал мальчик. Он прильнул к груди герцога и нежно обнял его.

Несмотря на то, что Каролина внутренне готовилась снова вступить в свой старый дом, сердце ее тревожно замерло при виде знакомых построек. Сидя на лошади, купленной для нее Кэвином, она, не отрывая глаз, смотрела на приближающийся Хаверинг-хауз, некогда бывший ее родным домом.

И не только ее. В течение трех веков семейство Гринборо достраивало и перестраивало здание, добавляя новые и убирая старые постройки. Эллен пристально смотрела на возведенный из камня и кирпича трехэтажный дом, имевший по краям высокие башни.

Эллен взглянула на правую башню, и голова ее закружилась от нахлынувших воспоминаний. Она словно вновь пережила ту страшную ночь, когда ей пришлось, спасая свою жизнь… ночь, когда погиб Уолдрон. Эллен зажмурила глаза и будто снова ощутила запах гари… Перед ней вспыхнуло пламя горящих штор… Вот оно лизнуло стены, расползлось по ним, и через секунду вся лаборатория превратилась в пылающий факел… Густой дым начал заволакивать комнату, воздух наполнился пеплом и золой. Эллен почудилось, что она слышит истерические крики Уолдрона, звон разбиваемого стекла… Она до сих пор так и не поняла, почему он упал… Она услышала стук его тела о землю. Ее охватил ледяной озноб.