Там, где холод и ветер (СИ) - Северная Ирина. Страница 118

…Кейран позвонил, когда я уже уложила Джун спать наверху на своей кровати, а сама прикорнула рядом.

Прошло несколько часов, в течение которых я не слышала его голоса. Прилетев, он отослал смс-ку, что благополучно приземлился, я в ответном сообщении пожелала удачи, понимая, что перезванивать не стоит: ему сейчас ни до чего, кроме тех проблем, что на него свалились.

Телефон завибрировал, и на экране высветилось имя Кейрана. Стараясь не разбудить девочку, я вскочила с кровати и стремительно вышла из спальни.

— Эй, как ты? — спросила я, ответив на звонок.

— Без тебя — плохо. — Кейран говорил привычно спокойным голосом, и от глубокого, низкого, ласкающего тембра у меня по коже бежали мурашки.

— Не хочу, чтобы тебе было плохо…

Мы говорили и говорили, и я все отчетливей понимала, что нуждаюсь в Кейране так, как не нуждалась ни в ком и никогда. Даже в детстве, пугаясь чего-то или радуясь, я не рвалась так к маме, как хотела сейчас к мужчине, которого любила. И мне настолько понятно это ощущение, будто оно являлось чем-то, что составляло абсолютно естественную часть моей натуры. Часть, без которой я просто не смогу существовать. Как кровь, или кожа.

— Три дня, любимая моя девочка. Я вернусь через три дня.

Позже я лежала, слушая тихое посапывание мирно спящей рядышком Джун, а слова Кейрана все звучали в моей голове. Уже засыпая, вспомнила, что забыла спросить, не возражает ли он, если я завтра снова навещу Джека.

***

Утро выдалось пасмурным, серым, печальным. Пока мы с моей подопечной умывались, завтракали и собирались, за окном моросил дождик. Я подумала о Брайане, о том, как нелегко ему сейчас. Но вспомнив, что с ним рядом должна быть Уна, почувствовала облегчение. Было что-то в этой девушке подлинное, светлое, именно такое, что необходимо моему другу.

Мы с Джун упаковали кексы в пластиковый контейнер, и когда уже садились в «тойоту», я осознала, что у меня нет детского автосиденья.

— Ох, милая, — с досадой сказала я, — боюсь, мы не сможем поехать с тобой на машине.

— Ты забыла, как лулить? — серьезно спросила Джун.

— Нет, я помню, как рулить. Но у меня в машине нет специального кресла, в котором должны ездить детки. Меня могут наказать за то, что я вожу маленькую девочку без него, — пояснила я.

Джун задумалась на мгновение, деловито кивнула.

— Не волнуйся. Плосто надо плистегнуться лемнями. А когда будем плоезжать полицейских, я буду плятаться вот так, — и малышка присела на корточки, прикрыв голову руками.

— Нет, никто прятаться не будет, — не сдержав улыбки, решительно заявила я. — Мы сейчас первым делом заедем и купим автокресло, а потом поедем, куда планировали.

По дороге в пансион, чуть в стороне от шоссе, располагался большой торговый центр, в котором был отдел детских товаров. Мы завернули туда, и через полчаса моя маленькая подопечная восседала в новом кресле.

Я не стала оставлять машину у въезда на аллею, где обычно парковался Кейран, навещая деда. Проехала до главного входа и завернула на служебную стоянку, туда, где мы останавливались с Уной, когда я привозила свои пироги.

На территории безлюдно и тихо. Никто из обитателей дома не прогуливался, не сидел на лавочках. Деревья, красиво подстриженные кустарники, ухоженные клумбы — все выглядело потускневшим под серым низким небом. И снова накрапывал мелкий дождик.

Оставив машину, мы прошли к главному входу в пансион. Внутри, в отличие от печального безлюдья, царящего снаружи, чувствовалось явное оживление. На консольных столиках — вазы со свежими цветами. В воздухе витал запах полироли для мебели и чего-то аппетитного, готовящегося на кухне. Сотрудники, в основном женщины, сновали по коридору, останавливались, переговаривались и снова расходились, спеша куда-то по своим делам. Все это я заметила, как только мы вошли в двери, и у меня сразу создалось ощущение суеты и какого-то ожидания.

За столиком в холле сидела уже знакомая мне женщина. Увидев нас с Джун, она автоматически очень вежливо и с улыбкой поздоровалась, Затем пригляделась и, видимо, узнав меня, с удивлением вопросительно приподняла брови:

— Вы что-то хотели, мисс? — спросила она.

— Мы хотели бы повидать Джека Уолша, — сказала я. — Это возможно сейчас?

— Вообще-то, у нас сегодня намечено мероприятие, — произнесла женщина. — Вы договаривались с ним о визите?

— Да, я говорила ему, что заеду. — И это была правда, я говорила, что приеду снова и Джеку, и Кейрану, правда, не говорила, что сделаю это именно сегодня.

— Тогда пройдите, — кивнула женщина. — Вы знаете, где его комната?

— Да, знаю. Спасибо.

И мы с Джун двинулись по длинному и широкому коридору. Девочка притихла и прижалась ко мне, расширенными глазами глядя на проходивших мимо старичков и старушек. Одну пожилую леди, медленно продвигавшуюся, опираясь на ходунки, Джун проводила долгим взглядом и сказала, подняв ко мне личико:

— Здесь обитают только бабули и дедули. Это стлана сталичков?

— Да, милая, это страна старичков, — согласилась я с ней. — И с одним из обитателей ты сейчас познакомишься. Не бойся, он очень и очень хороший.

— Я не боюсь, — мотнула головой девочка. — Зачем бояться сталичков?

Густой бас Джека отозвался на наш стук с чуть раздраженной, как мне показалось, интонацией. Я приоткрыла дверь и заглянула внутрь, а Джун тут же целиком просунула головенку и сказала:

— Здласти.

Джек сидел в кресле-каталке, как и в прошлый раз. И снова у него на коленях лежала подушка, а на ней — объемная книга. Увидев нас, он удивленно вскинул серебряные брови.

— Ну, здравствуйте. Заходите.

Джун тут же протопала до старика и остановилась перед ним, с любопытством разглядывая его.

— И кто вы такая будете, юная леди? — спросил Джек, бросив на меня взгляд, в котором было легкое замешательство и интерес.

— Я буду Джун, — сказала девочка. — А вы чей дедуля? Хейз?

— Хм… Я был бы очень рад быть дедулей Хейз, — ответил Джек, качнув головой, — но я не ее дедушка. Я дедушка Кейрана. Знаешь такого? — и Джек чуть прищурившись, снова взглянул на меня.

— Кейлана знаю, — закивала головой девочка. — Он отвозил нас с папой домой, когда мы ночевали у Хейз. Мы спали на диване, а Кейлан плишел ночью и заснул плямо в клесле.

Я стояла, молча наблюдая за их беседой. Встревать пока не собиралась, пусть сами попытаются договориться. А я потом поясню, если будет нужно.

— Ох, как интересно, — Теперь во взгляде Джека зажглось неподдельное любопытство, смешанное с удивлением. — И кто же ваш папа?

— Мой папа — Блайан. — Джун мотнула головой в мою сторону. — Он длуг Хейз и они не влюбленные. А почему у твоего клесла колесики? Ты любишь кататься?

— Нет, на этом кресле я кататься не люблю, — со спокойной улыбкой ответил Джек. — Но катаюсь, потому что мои старые ноги капризничают и отказываются ходить.

Джун, похоже, уже утратила интерес к их беседе. Она рассеянно кивнула, и стала медленно прохаживаться по комнате, с любопытством осматриваясь вокруг.

Джек перевел взгляд на меня, его глаза светились хитринкой. Губы тронула легкая улыбка.

— Не ждал вас так скоро, Хейз, да еще в такой приятной компании, как эта маленькая леди, — сказал он. — Что вы привезли мне сегодня?

— Газеты не привезла. — Я достала из сумки контейнер. — Ванильные кексы. Кейран говорил мне, что вы их любите.

— Верно. Люблю. Что он вам еще говорил?

— А еще ваш внук просил напомнить, чтобы вы постриглись.

— Прям вот так и сказал? — Брови Джека снова взметнулись вверх.

— Так и сказал: «Напомни, пожалуйста, Джеку, что ему пора стричься». Я напоминаю. Хотя ваши длинные волосы мне нравятся, они вам идут.

— Придется постричь их все же, раз внук попросил, — отозвался Джек, задумчиво глядя на меня.

— Вы всегда выполняете просьбы внука? — улыбнулась я.

— Нет, моя дорогая. Потому что Кейран никогда и ни о чем не просит. А потому эту его просьбу готов выполнить безоговорочно. — Джек кивнул головой на стул, стоящий у стены. — Присаживайтесь, давайте выпьем чаю с вашими кексами. Я не знаю, чем вас еще развлечь и боюсь, что вы очень скоро заскучаете в моей компании.