Тёмная потерна (СИ) - "Луми Йоханнес". Страница 60

Понятно, что скрыть такую находку очень и очень сложно, посему, я думаю, всем, кому надо, были сделаны щедрые подношения. Нам, простым «рядовым» маленькой империи Александра Александровича, тоже перепало, причём Коля Крысин прозрачно намекнул — мол, парни, ну вы поняли, как оно может быть? Если голова на плечах есть, то вы же не будете молоть языками, да? И вы представьте, что ещё можно найти на необъятных просторах бывшей страны Советов!

А вознаграждение и впрямь было хорошим, щедрым таким, жирным. Я не знаю, сколько получили «мародёры» и даже другие рейнджеры, знаю, что всем закрыли табели по максимуму, что означает пребывание в Первой Зоне все четыре дня в условиях боевых действий. Плюс всем выплатили денежные премии в размере оклада. Ну а главные виновники этих событий, то есть отделение Суходола, получили по пятьсот рублей (во всяком случае рядовые), плюсом наша троица — я, Витёк и Мансур — ещё по штуке сверху. Ну а ваш покорный слуга, как добывший карту, а так же проявивший инициативу и изобретательность, был премирован автомобилем «Кюбельваген», в «простой», правда, комплектации.

Такие вот дела. Как-то сразу стало весело и хорошо, качество жизни резко изменилось, как изменилось и отношение ко мне среди коллег. До этого, всё же, многие относились или подчёркнуто холодно, или даже с пренебрежением, мол ты тут без году неделя, а мы ветераны. Но сейчас посыл, «месседж», так сказать, от руководства был услышан и понят — говорят, такой случай, чтобы подарили тачку, был всего один раз, но там мужик чуть не жизнь спас то ли Руденке, то ли Батурину самому.

Спустя неделю после командировки, когда мы уже немного устали наслаждаться заслуженным отдыхом, а денежная масса слегка уменьшилась, нас с Димой внезапно вызвали к шефу. Разговор был недолгим, Ромодановский поблагодарил за службу, справился о здоровье, в том числе и душевном, а затем, без всякого перехода, заявил:

— Благодаря в том числе и вашим действиям мы получили неплохую финансовую подпитку, так что можем позволить себе расширить бизнес. Командиры хорошо отзываются о вас, Константин Александрович, равно как и о вас, Дмитрий Елизарович. Есть идея сформировать новую группу, и поставить вас, — тут он поймал мой взгляд, — командиром. Что скажете?

Я, честно говоря, опешил слегка. Нет, понятно, что это круто, и я потяну, без вопросов, просто… Не ожидал, уж никак не ожидал. Но выпендриваться не стал, в рамках дежурного подхалимажа выдал, что, мол, не подведу, оправдаю и так далее.

— Хорошо, я и не сомневался, — слегка улыбнулся шеф, и тут опять сделал движение челюстью, которое меня так выбешивало. — Сейчас придут ещё три человека, познакомитесь с подчинённым. Да, бронеавтомобилей у нас, пока, не так много, вам будет придан «Додж», ну а по задачам с Николаем Паламарчуком будете контактировать.

На этих словах один из его телохранителей вышел, и через пару секунд вернулся в обществе троих бойцов, всем в районе тридцати лет, чуть младше, чуть старше. Познакомились — Гоша, Владислав, Роман. С Гошей тут же вышла заминка, я так и не усвоил — это уменьшительное от Игорь или Георгий. Оказалось, ни то ни другое — он был Егор, но предпочитал именно вариант Гоша. Ладно, Гоша, так Гоша. Невысокий, юркий и порывистый, и самый молодой среди моих подчинённых, ему двадцать семь всего. Ладонь сухая и очень жёсткая, словно деревяшка, причём это отнюдь не признак «каратиста», просто особенность анатомии.

— «Рулём», наверное, у вас буду, — сообщил он.

Оказывается, умеет водить практически всё из здешней техники, как он выразился: «тут всё или грузовик, или трактор».

Роман (можно Рома). Двадцать девять лет, сам из Кирова, он у них в слое уже переименован обратно в Вятку, здесь пять лет, у Ромодановского два года. Служил Там в армии, профессиональной, как он выразился, старшим сержантом в ВДВ, специальных навыков нет, радист только, но здесь это не актуально. Зато с физ и огневой подготовкой всё хорошо.

Владислав, самый старший, тридцать два года, имел небольшой дефект речи — звук «л» звучал у него как «в», Ввадисвав. Хотя это почти незаметно, тоже невысокий, очень спокойный, флегматичный даже. Из города Гороховца, что в Нижегородской области, Там был биатлонистом, даже в олимпийскую сборную входил, приехал навестить родителей, пошёл топить баньку ну и… Понятно, в общем. А так же понятно, что в группе снайпер нарисовался.

А я, выходит, командир-пулемётчик у них? Надо Диму на пулемёт натаскать, заодно должность повысить у него, кстати, моя «сапёрская» надбавка так и осталась при мне. И это неплохо!

Примерно две недели мы занимались тренировками и боевым слаживанием, в полной мере познав все прелести поздней осени на фоне апокалипсиса в поствоенной России. Сыро, грязно, ветрено, холодно, серо, мерзко, тоскливо, отстойно — в запасе есть ещё десяток эпитетов примерно той же окраски. Честно говоря, погода давила так, что даже не было желания поднимать себе настроение, какая-то апатия накатила, сил, моральных, хватало лишь на то, чтобы нарисовать план на неделю, и попытаться выполнить его хотя бы на шестьдесят-семьдесят процентов. Даже собственная тачка не радовала, хотя уже требовала внимания — знающие люди посоветовали сразу утеплить её, поскольку через пару недель в сервисах будут очереди.

Утепляли машины здесь… войлоком. Натурально, из которого валенки делают, двери, кузов, где возможно, всё это закрывали брезентовыми накладками, на пол клали резиновые коврики, их тут тоже не было изначально. Пневмопуск посоветовали ставить сразу — машина не запиралась и аккумулятор могли утащить. Делали умельцы и специальные блокираторы, не дешёвые, между прочим, но довольно надёжно препятствующие угону. А ещё посоветовали купить секретки — резину тут тоже снимали только в путь. И вообще — ничего ценного, а лучше вообще ничего, в машине не оставлять. Проблема была даже с лопатой, она тут в зажим вставлялась снаружи, и с запаской — она крепилась на коротком переднем капоте. Проблему сохранения запасного колеса решал хитрый дополнительный стопор, но, опять же, на несколько дней без присмотра лучше не оставлять — выворотят с мясом. А так — таратайка это конечно, хотя имеется один существенный плюс — для неё, похоже, нет непроходимых дорог. И, разумеется, ехать в машине в такую погоду несоизмеримо приятней, чем шлёпать по лужам пешком.

Практически в конце нашей «притирки» друг к другу, меня вызвал Коля Крысин и поставил новую задачу — хватит опухать от безделья, едем в Первомайский, нужно кое за чем присмотреть. Первомайский — это городок километрах в двадцати пяти от Вышинского, выше по реке и на противоположном её берегу. Так что добраться туда можно или водой, или по дороге, которую тут хоть как-то поддерживают, подсыпая гравием. Я так понимаю, нас спасает от второй главной российской беды только отсутствие тяжёлого автотранспорта. Самый большой груз здесь, что может принять машина — 6 тонн, а самый распространённый транспорт — трёх и полуторатонники. Что рекой, что машиной — расстояние примерно одинаковое, потому что приходится сначала ехать на север, к автомобильному мосту через Урмань. Река в этом месте довольно сильно сужается, и конечно было проще перекинуть мост именно здесь.

Совсем рядом был железнодорожный мост, он и сейчас остался, но около пятнадцати лет назад тут гремели нешуточные бои между различными группировками, борющимися за власть. И одна из таких, то ли из мести, то ли чтобы запугать Вову Быка, решила пустить под откос, а точнее в воду, принадлежащий ему поезд с торфом, в тот момент когда он проходил по мосту. Взрыв повредил опоры так, что полотно даже заметно просело. К счастью, диверсанты оказались не шибко опытными, долбануло значительно раньше, чем планировалось, и состав уцелел. Но мост из строя вышел и целый кусок территории оказался отрезан от прямого железнодорожного сообщения со столицей.