Венок Альянса (СИ) - "Allmark". Страница 194
– А что, кроме пси-копов в Корпусе ничего замечательного не было? - хмыкнул Ромм, - всегда смешно, когда о Корпусе больше знают те, кто там не был! Смотри-ка, вон и Филлмор сидит глазёнками хлопает… Ну да, что бы ему с его пятёркой там такого открыли, уровень не дорос…
– Ты нос-то опусти, со своей единицей! - не преминул вставить Шеннон, - П1, ба, я думал, вживую такое не встречу…
– Да хоть П0,5, зато я Корпусу не отсасывал, в отличие от некоторых тут… А вам бы и подумать, и не трагическими историями жизни поделиться, а тем, что высокорейтинговые среди нас - все молодёжь да нелегалы… кроме одного. А чтоб надеяться эту дрянь под контролем удержать - мало даже рейтинг иметь, надо и всяким примочкам быть обученным… Опять же, и необученный уже раз двадцать бы спалился б, особенно при этом вот, - Ромм кивнул на Андо, - он потому, поди, и слинять теперь решил, что в одном корабле с таким ему как на бомбе сидеть. Это не мелочь низкорейтинговую за нос водить, да вас дураков… Тут уж одним «рассеиванием» не обойдёшься.
– Что такое рассеивание? - подал голос молчавший до того Моралес.
– Приём такой. Простейший, правду сказать, если постараться, то и тебя научить можно, но настоящее-то, качественное «рассеивание» начиная с пятёрки получается. У нас это ещё называлось «отведиглаз». Просто получается как бы, что человека нет. И есть, и нету, никто не заостряет на нём внимание, не ловит его мыслей. Это не блок, блок - это заметно и понятно. Это как бы растворение себя во всём и всех вокруг. Вот ты вон ту плитку покрытия видишь? Ну, теперь видишь, как я тебе показал. А до этого? Она просто сливается со всем остальным, не выделяется, ты скользишь по ней взглядом и забываешь. Или лежит вот горсть семечек, сколько их тут? Не узнаешь, пока не сосчитаешь. Исчезнет одно - поймёшь? Ну вот это примерно и есть «рассеивание». Ты не только не ловишь мыслей, настроений, намерений человека - ты даже не удивляешься, что не ловишь.
– Высокорейтинговые это, правда, чувствуют. Такое, знаете… словно боковым зрением промелькнувшую тень увидел, оборачиваешься - ничего.
– Ой, а тебе-то с твоим откуда знать?
– А ты со своим мне что-то по существу возразить можешь?
– Вы уж простите, я что-то ничего не понимаю. Он зачем это сделал-то? Ну, пронёс эту дрянь? Чего хотел?
Андрес скрипнул зубами.
– Мальчишка немного успел увидеть, я тем более. Я так понял, эта штука предназначена не совсем для воздействия на корабли. Вообще-то - на мозги. Что они хотели - это чтоб как можно больше беглецов собралось в одном месте, почему и был последний рейс-то, не рейс интересовал, а пункт назначения… А что дальше - спросим этого типа, когда очнётся.
Виргиния выпрямилась.
– Вот что… Есть у меня кое-какая идея. Безумная, как всегда, но много ли у нас вариантов. Теперь надо ещё как-то суметь прорваться к кораблю, но оружие у нас есть, а в комбинезонах, как я поняла, мы можем их не бояться…
Щупальце твари обвилось вокруг её ноги.
– Возьми меня с собой! В большие миры, где много сильного, взрослого сознания!
– Что?!
– Я буду полезным! Буду защищать!
– Звучит заманчиво, но я пока не совсем спятила, чтоб притащить на Минбар, допустим, такое чудо и сказать: «Здравствуйте, это мой друг заглот, он, правда, имеет привычку высасывать мозги, но в целом неплохой парень». Как-то это непорядочно по отношению к любому миру.
– Но у вас же есть какие-нибудь… недружественные и нехорошие миры? Я могу пойти туда!
– Тоже мысль ничего, конечно… Например, тот же Праксис… Там такие кадры собираются - отборные удобрения! Вот было бы неплохо дать им шанс начать всё заново и с чистой головой может стать порядочными людьми… Но нет. Что ты-то будешь делать, насосавшись дерьма из их памяти? Это уже по отношению к тебе не очень хорошо. Однако всё же мне есть, что тебе предложить. Конечно, это связано с риском, серьёзным риском… Но рискуем тут мы все…
Велев Аминтаниру запаковаться в скафандр (перед этим едва ли не насильно переодев его в центаврианскую трофейную одежду, в которой он, по крайней мере, не будет путаться при ходьбе и которую не придётся с такими трудами и муками заталкивать в скафандр), Виргиния перехватила поудобнее бластер и осторожно выглянула за дверь. Пока всё было чисто, но судя по девственной тишине вокруг, собратья её нового приятеля были где-то рядом. И вряд ли окажутся такими же склонными к мирным переговорам…
========== Часть 5. ТЕРНОВНИК. Гл. 5. Новые контакты ==========
Сон, подобный этому, сложно было называть просто сном. Зеркальный коридор. Отражение в отражении. Голос, зовущий его – в ответ на его голос. Через немыслимое расстояние, через гиперпространство, через звёзды и газовые облака, Андо слушал этот голос – то взволнованный, сбивающийся, то звенящий восторгом открытий, надежд, мечтаний – голос Дэвида. Часть его, живущая в кольце, по-прежнему неспящим ангелом-хранителем оберегала сына Шеридана, и успокаивающе шептала ему сквозь сон, и бережно собирала его ответы – трепетные, лёгкие удивлённые мысли. «Не волнуйся, с ними всё хорошо – твой отец, твоя мать здоровы, я видел их совсем недавно…».
Внезапно сон оборвался – словно выключился. Словно погас блеск росы на траве от того, что туча закрыла солнце. Андо сел в постели. Тень не исчезла, она была где-то совсем рядом, она приближалась. Нет, не угроза. Скорее мучительная тревога, страх, отчаянье на грани агонии… Скорее, будто нечто и радо бы звучать как угроза, добраться до него, судорожно стиснуть его сердце, но крик его – крик собственной боли и страха…
Андо мысленно потянулся к этому зову, стараясь не спугнуть его носителя.
«Кто ты? Чего ты хочешь?»
Смятение, даже ужас в ответ. Два голоса, две части, которые не могут никогда быть одним целым, могут только вечно бороться, без надежды, что однажды один убьёт другого.
«Ты слышишь меня? Понимаешь? Слышишь мой голос?»
«Твой голос нестерпим. Он жжёт. Это огонь, нестерпимый для тьмы. Оно не даст, никогда не даст мне приблизиться к тебе»
Второй голос - без слов, только череда образов, череда бессильных ударов, немого крика, хаотический танец пауков в паутине. Пауков, чувствующих близость огня…
Андо встал с постели, накинул на себя первое, что попалось под руку - рубашка, и вышел в коридор. Длинные волосы были немного растрепаны со сна и лезли в лицо. Шепот, странный, болезненный, доносился, казалось, из очень далекого прошлого, но в то же время - совсем близко. По холодному полу идти босиком было немного неудобно, но Андо не обратил на это особого внимания. Остановившись перед каютой Алана, он тихо постучал в дверь.
«Я здесь. Ты впустишь меня? Я помогу, я не причиню тебе вреда, обещаю».
«Не обещай мне рая, которого не существует и которого я не заслуживаю. Оно никогда не оставит меня».
«Я помогу тебе. Верь мне. Открой дверь, ты ведь понимаешь, что я мог бы открыть и сам, но прошу сделать это тебя.».
В голове рождались странные, мучительные образы, которые рыжий телепат не смог бы даже описать, только почувствовав некоторое можно представить себе это.
«Так близко к огню. Я не могу скрыться от этого жара. Меня не должно здесь быть. Меня не должно быть».
«Меня тоже не должно было быть. Но мы здесь, ты и я. Мы оба живы, несмотря ни на что».
Дверь с тяжким шорохом отъехала в сторону. На пороге стоял Алан - бледный, как привидение, его взгляд, как будто обращённый на Андо, был пуст и казалось, что из его глазниц смотрит сама тьма. Холодная, пустая, безжизненная, ни во что не верящая и ничего не желающая. Андо шагнул навстречу мальчику, взял его за руку, заводя вглубь комнаты, усадил прямо на пол и опустился с ним рядом. Он не отпускал его руки – холодной, словно за пределами этой комнаты была минусовая температура. Пальцы Алана судорожно сжимались, словно царапали что-то.
«Что мне делать? Я не слышу её. Не найду, не восстановлю. Этот крик никогда не стихает».