Гладиатор (СИ) - Аретинский Сергей Валентинович. Страница 27

Но напряжение растёт,

А с ним уверенность движений,

И жар печей опять ладони жжёт,

В строфах не принимая восхваленья.

Я всё ещё блуждал по злобным коридорам

Той тёмной мыслью, оказавшись вдруг,

Невидимый чернеющим запорам,

Вкушая духом чувственный испуг.

Я зрел, с чем здесь граничит круг

Темниц зловещей преисподней.

Среди светильников почти незримых дуг

До света становился я голодней.

Но как бы ни было, я к тьме стал привыкать,

Взгляд различал во мраке силуэты.

Кого на помощь здесь в Аду призвать,

Где вопросить спасения приметы?

Ступни мои огнём печей согреты,

Я продвигался, чёрный лабиринт

Являл в стенах истлевшие скелеты,

И кровь сочилась сквозь чуть сбитый бинт.

О, горе нам, блудившим в этом мире,

Изменчивость судьбы для нас лишь сладкий сон,

Я узнавал всю чувственность эфира,

Со стен идущий еле слышный стон.

Страдает всякий гегемон

От действий злобного тирана,

Он узурпировавший трон

Таит опять в перстах обмана.

Я продвигался к коридорам зла,

И всюду ужас удивлял страданьем,

Седела страхом голова,

И сыт, стал бес моим признаньем.

Невольно призрачным касаньем

Руки до грешного чела

Я ощутил: плоть умираньем

Дух вечно-божий извела.

Отпрянул я, как будто мощный ток

Меня ударил молнией знаменья,

Я видеть стал вдруг каждого порок

И умирал от этого виденья.

Но словно я сулил им избавленья,

Здесь пальцы рук тянулись их ко мне,

Я задыхался от зловонья тленья,

И жаждал вырваться.... Во мгле

Персты их скрюченно цеплялись

За всё, что попадалось им,

Гримасой судорог менялись

Их лики, сбрасывая грим.

Я сквозь тлетворный, едкий дым

Стал пробираться через тьму....

Вампира ждёт смертельный клин,

Увы, неведомый ему.

"К чему я здесь?", - о, Божия наука,

Я всякий раз не слушаю тебя,

Учиться бездари, всегда сплошная мука,

Так пожалейте же меня.

О, вы, хранители огня

Несите дух мой к новой цели,

Осадить смерть опять коня,

Так видно Боги захотели....

Наверно вняв, сей просьбе вдохновенно

В тот день тринадцатый числа

Меня по Аду чуть степенно,

Рукою Неба повела

Новорождённая вдова,

Чтоб упокоить в погребальном лоне,

Возможно, даже неспроста

Она бледна на мёртвом фоне.

Я будто ей послушный сын,

Влачусь за мягкой клейкой соской,

Как в вечность шедший пилигрим,

Одетый не особо броско,

И как-то всё не страшно - просто,

Никто не трогает меня,

Бокал поднятый жаждет тоста,

Наполнен кровью до края.

Вдруг слышу шум.... Ликующей толпы,

Удары колокола мерно

Должно быть, трогают умы,

Как дух во тьме снега Инферно.

Мы приближались, пальцы верно

Вдовы искавшие ладонь

Тем страхом в чём-то суеверным

Всё масло лили в мой огонь.

Я даже вдруг зажмурил очи,

Виденьем плавя зеркала,

Я сжал персты, что было мочи,

Приблизив дух к границам зла.

Ликует в бешенстве толпа,

Там на арене злобный зверь,

Смерть новых жертв уже ждала,

Вновь кровью дышит Колизей.

Но, что за зверь? Таит наука

Солдат бесовских имена.

Не слышно огненного стука,

Пустеют сразу стремена,

Где вой картечи, как стена

Сметает всё своим движеньем

Но в этом ль воина вина

В кроваво-бешенном сраженье?

Ничто зверьё не выдаёт,

На теле латы, как влитые,

Он меч из ножен достаёт,

Стремленья помыслов простые.

Он знает схватки боевые,

С руки на руку ловко меч -

Финты смертельно-выписные,

Снесёт главу наверно с плеч.

Он ждёт противника, но что же,

Ревёт в экстазе чёрный зал,

Его желанье боя гложет,

Он ставит зверю высший балл.

Вдруг слышу, лязгает металл,

Цепей тяжёлых скрежетание,

Зверь в боевой порядок встал,

Задав мечу своё дыханье.

Не видно мне, средь темноты

Вдруг различаю силуэт,

На шее цепь, его персты

Такие, что их словно нет.

Не узнаю его примет,

Лохмотья грязные одежды,

Он словно высохший скелет,

Признать его, уж нет надежды.

Нет, нет.... Я вижу этот взор

И узнаю в нём четверть века,

Судьбы враждебный приговор

Вдруг для простого человека.

Порою путал сам Эльгреко

В своих твореньях чёрный цвет,

Открыта вновь библиотека,

Чтоб я узнал его секрет.

Но к чёрту спор, мой Ян измучен,

Но воин волю занимать,

Поверьте, в жизни не приучен,

Он лишь нацелен побеждать.

Удел победы - награждать

Своих излюбленных сынов,

И воин должен это знать,

И к смерти быть всегда готов.

Зал вдруг примолк, чуть различимый шёпот

Рядами нервно пробежал,

Ян шёл привычно, словно робот,

Лязг цепи нервно скрежетал.

"Ни разу он не проиграл", -

Той мыслью в темень бился разум

Должно быть свежий идеал

Рождался огненным экстазом.

Зверь вперил в Яна злобный взгляд,

Он ощущает страха грани

Такие, что вселенский яд

Рвёт плоти трепетные ткани.

Вот так напуганные лани,

Почуяв льва голодный шаг,

Готовы впрячься даже в сани,

Чтоб лишь не их схватил злой враг.

Пора бы мысль ожесточить,

Но слог метается устало,

Зверь просит когти подточить.

(Ещё того не доставало).

Как скорпион шлифует жало,

Готов к смертельному прыжку,

Здесь время темп изобретало,

Подвергнув час секунд шашку.

Что ж медлит он, Ян, как мишень,

Смерть до него неровно дышит,

Я в слоге чувствую мигрень,

Но здесь она меня не слышит.

Вот жало с каждым шагом выше,

С конца стекает чёрныё яд,

Вот поступь делается тише,

Он замедляет мерно шаг.

Мгновенный взмах, хвост зверя в деле.

Достигнет цели, или нет?

Вдруг цепи тяжко зазвенели,

Чуть освещая свой предмет.

Свой кинетический секрет

Ян применил к зверью быстрее,