Гладиатор (СИ) - Аретинский Сергей Валентинович. Страница 29

Что черти прятаетесь в норы,

Уже ли страшно вам? Как жаль....

Да треснет первая скрижаль,

Увы, состарившихся истин.

Ты ужасаешься, словарь,

Не исправляй мой чёрный листинг.

О, Музы сфер, пусть дрогнет мир,

Надрывом стонущие лиры

В сердца - Божественный эфир

Вернут подобие сапфира,

И взрывом старые порфиры

Изменят тёмный терминал,

Дадут энергию Фенрира -

Для воли свежий материал.

Вздохнул небрежно плотью тленной

Извечный многоликий Ад,

Теперь уж вовсе не смиреной;

Стеной восставшею армад.

Мятежным сном пропитан смрад,

Огнём раздавленных скелетов,

Воздвигших к небу баррикад,

Всех несгоревших здесь предметов.

Так умирает мир в часы забвенья,

Когда закончен самый трудный путь,

Когда горит земля, когда продукты тленья

Зловонным дымом наполняют грудь.

Здесь воздух ада наполняет ртуть -

Лосьон восставшего народа,

И в том лишь жизненная суть,

Рабу всего важней свобода.

Вперёд, к оружию скорее,

Карающей руки не стерпит враг,

Глаз с каждым выстрелом вернее,

В ладони крепится кулак.

Где своры спущенных собак

С восставших рвут мясные клочья,

Столпом огня грохочет мрак,

С гильз извлекая полномочья.

И с ними Бог, пусть восхитятся тени,

Пусть смоют кровью падежа

Пульс тех израненных биений,

Пока плоть всё ещё свежа.

Пока в ней теплится душа

Свобода требует сраженья,

И пусть минуты поспешат,

Ведь счастье - миг преодоленья.

Страшится страх здесь самого себя,

Бежит исполненный позором,

Цепями ржавыми гремя,

Под верным натиском напора.

Он слышит лязганье затвора,

Он видит: взял его в прицел

Извечный призрак приговора,

Да тьмы отчаянья предел.

Ну что ж.... Вот кольт наперевес,

Блеснул огнём смертельной стали,

Дрожит в испуге злобный бес,

Скрипят избитые скрижали.

В войне, поверь, не до морали,

В ней свой незыблемый закон,

Чтобы враги здесь умирали,

Твой страх быть должен истреблён.

Я трезвым был, но был уже больным,

Но к чёрту споры с самомненьем,

Ведь был мне Ад здесь как никто родным,

И слыл стакан извечным утешеньем.

Я отчуждался превращеньем

От Истин, обращаясь в блеф,

Где слом кости назойливым смещеньем

Терзал мне болью ненасытный нерв.

Но к чёрту боль, в прах, в пепел бренный,

Когда плоть чувствует огонь,

Когда в агонии вселенной

От тлена чешется ладонь.

В отчаянье хрипит упавший конь,

Наверно нет надежды на спасенье,

Вот-вот исторгнет тело тлеющую вонь,

И примет смерть извечное смиренье.

Гремит земля, не пятятся орудья,

Всё в быстроте зловещего огня,

В смятенье даже неба судьи

Строфами мучают меня.

Вцепившись в горло злого дня,

Стремит ночь небо изменить.

А что чертям? Лишь на себя пенять,

В одном желании - убить.

Противник мешкает, смыкая рваный строй,

Последний требует резерв.

Изменит ль это справедливый бой,

Не лопнет ль в схватке обгоревший нерв?

Горит в огне упавший герб,

Кипит солдатская отвага,

И рвётся дух с груди наверх

С паденьем вражеского стяга.

Всё в адской мгле, всё в быстроте движенья,

Пора позиции сменить,

Спешат, спешат пехоты звенья,

Иначе поздно станет жить.

Атака жаждет изменить

Исход сраженья и довесок сил,

Пора страданье вражьей кровью смыть....

Я не об этом вас просил.

Сомкните строй, вот-вот прорвутся с флангов.

Пошёл, пошёл стеной огонь,

Не терпит дух над бездной танго,

Где бьёт копытом смерти конь.

Сжимает рукоять ладонь,

Ласкает спуск перст нервный плавно,

Огонь пошёл, пошёл огонь,

Противник гибнет, ну, и славно.

Пробит проход, пусть восхитятся тени.

Так время спешится, иль нет,

Ведь враг не терпит пораженье,

А сатана в войне эстет?

Так, где покоится секрет

Неколебимых вечных истин,

Что в тьме прольёт извечный свет

На все таинственности жизни?

Вновь захлебнулась мгла в шальном движенье

Восставших цель уже близка,

Искрят врата наверх свеченье -

Дорога падших в небеса.

Я слышу: шепчут голоса

Глагол давно истлевших истин,

Но вряд ли сможет описать

Всё это мой нечёткий листинг.

Огонь везде, подвинулись к спасенью

Полки восставших ныне сил,

Летит картечь по назначенью -

Осколки смерти.... Ад спешил,

Он ход врага предупредил -

В бой пулемётные заслоны,

Вдохнув в огне свинцовый пыл,

С упавших рвутся боль и стоны.

Уже ли всё, уже ли захлебнулся бой?

Всё в бесконечной, нестерпимой боли,

Пора бы вспомнить.... Где же наш герой?

Бьюсь об заклад, наверно не в краю магнолий.

Пора бы в схватку чуть добавить соли,

Закончив злой эксперимент.

Своим стихам я не желал бы лучшей доли

Среди великих кинолент.

Всего лишь шаг к победе, но какой

Стеной огня застыли вдруг сомненья

Ценой всех жизней, воссоздавших строй,

Я восхищал здесь умозаключенья.

Герой готов в бою на все лишенья,

В атаку вклинился резерв,

Враг тут достоин восхищенья,

Война ещё одна из стерв.

Мгновенья нет на злобный эвфемизм,

Мало податливый читатель,

Не обвиняй меня.... Фашизм

Не мой, поверь, чревовещатель.

Я знаю зла изобретатель

Не дремлет в призрачной дали.

Ах, если б мог меня Создатель

В волшебной возродить любви.

Тогда б я воссоздал те чудные моменты,

Повергнувшие в чувственный экстаз,

Судьбы немой эксперименты

Я зрел.... Но только лишь сейчас

Я понял вечность во Христе

Войной из сотен тысяч глаз,

Ведь Апокалипсис везде.

Ну, а пока не мне о том грустить,

Вновь рифмы мечутся устало,

Я рад был ход в строфе их изменить,

Но вдохновенье странно остывало.

Вот-вот воткнёт отравленное жало

В избитый слог фортуна падежа,

Всё то, что Ад зловоньем отравляло

Вдыхала постная душа.