Том II: Отряд - Джентл Мэри. Страница 22

Аш смотрела наверх, на луки, алебарды; у одного, в полном снаряжении, была секира.

— Ради Христа Зеленого, хоть не застрелите меня сейчас, — неуверенно сказала она. — После того, через что я сейчас прошла! Идите к своему командиру и доложите, он захочет меня увидеть.

Наступило изумленное молчание.

— Тебя что ?

— Вам сказано, идите к своему командиру де Ла Маршу, он хочет видеть меня. Хочет, хочет. Так что открывайте ворота!

— Смотри, какая наглая сука , — фыркнул один из бургундских солдат.

— Кто там?

— Не видно, сэр. На ней плащ. Это женщина, сэр.

Все еще ухмыляясь, Аш сдвинула плащ назад, за спину.

В свете их фонарей стала видна прикрывающая кольчугу грязно-желтая, но все же отчетливо различимая форма Льва Лазоревого.

Горстка бургундских солдат с обнаженными мечами втащила ее через дверь в рост человека, прорезанную в больших воротах Дижона, она пробиралась в темноте, где эхо шагов отдавалось от каменной мостовой, стоял запах пота и дерьма и смоляных факелов, догоревших почти до цоколя.

«Я в городе! Я внутри, в стенах города!»

Она почувствовала такое облегчение оттого, что уже в безопасности, что целую секунду не слышала голосов солдат и офицеров.

— Может, она шпион! — заорал в сильном возбуждении алебардщик.

— Баба в мужской одежде? Шлюха!

Заикаясь, командир копьеносцев проговорил:

— Да нет, в прошлом августе я в-видел ее в обществе английского графа…

Она замигала, глаза постепенно приноравливались к свету факелов в длинном туннеле ворот и к слабому мерцанию света впереди — заря? факелы? — за арочным выходом.

«И я в полном здравии. Или — скрывая улыбку под шлемом и капюшоном — в таком же здравии, что и Фарис, во всяком случае; что не так уж много».

Ее улыбка завяла.

«И тут еще Годфри… Боже милостивый, как же это?»

Аш вернулась к действительности и повысила голос:

— Мне надо найти моих людей!..

«Я-то в городе. А они ? Вот хреновина!

А если мы все тут, — теперь как мне вытащить всех нас отсюда?»

При первом свете утра она увидела опустошение — разбитая ничейная земля простиралась на двести ярдов от северо-восточных ворот в обе стороны — и по территории города, и вне его. При свете зари стали видны кучи щебня в рост человека, разбитые балки разбомбленных домов и магазинов; вывернутые камни мостовой, обгоревшие соломенные крыши; осталась одна шатающаяся опорная стена.

Спотыкаясь, Аш брела среди бургундских солдат; от холодного ветра онемели ее покрытые шрамами щеки. Ей хватило одного взгляда на лица и геральдические знаки: несомненно, это люди Оливье де Ла Марша. Следовательно, люди, преданные Карлу Бургундскому.

«Мы были с ними в Оксоне, и они подумают, что мы по-прежнему наняты им…

Но для нас, может, чертовски лучше продать Дижон визиготам и отправиться на восток к султану и его армии. Наемники всем нужны.

Если мы все не погибнем до тех пор».

Воздух задрожал от шума.

Над головой Аш в сыром предутреннем свете внезапно начали трезвонить колокола Дижона. Церковь за церковью, Святой Филиберт и Нотр-Дам, шум поднимался ввысь с той улицы, где она оказалась; все огромные колокола аббатства и монастыря, находящихся в стенах города, гудели высокими и низкими голосами, пронзительными и ясными, сгоняли птиц с крыш и пробуждали жителей в их постелях; колокола Дижона неумолчно изливали радость по случаю наступления утра.

— Какого рожна?.. — заорала Аш.

Бургундские офицеры расступились. Она увидела Томаса Рочестера, он прокладывал себе дорогу в толпе — «Боже, первое знакомое лицо за столько часов!» — потрепанный, но не раненый; благополучно оказавшийся в городе; и с ним эскорт солдат ее отряда под обветшалым стандартом Льва.

— Вы-то где были? — проорала Аш.

Темноволосый англичанин что-то закричал в ответ, но из-за уличного шума его было не слышно. Протолкавшись ближе к ней, оказавшись плечом к плечу, он наклонил голову и заорал ей в ухо, и она сдвинула в сторону свой шлем с забралом, чтобы слышать:

— …вошли! Они перекинули веревочные мосты через реку у южных ворот! Где мост был заминирован?

Вдруг в ее памяти явственно всплыл запах летней пыли: она вспомнила, как въезжала верхом в Дижон по этому мосту, рядом с Джоном де Виром, герцогом Оксфордским. Какой был прекрасный, белый город.

Из-за спины Рочестера возникла Флора дель Гиз, она что-то кричала; Аш скорее прочла по ее губам, чем расслышала из-за звона колоколов и уличного шума.

— Есть новости! Я думала, мы тебя уж и не увидим!

— Где Роберт? Что за новости?

Флора ухмыльнулась, как бы говоря: «Ну ты и тупица!»

Из окна над головой Аш кто-то заорал.

Аш посмотрела вверх, прислушалась — небо быстро светлело, было уже гораздо светлее земли, — и в нее и Томаса Рочестера одновременно врезалось некое тело. Она удержала равновесие, отступив назад и оттолкнув дородного мужчину, выскочившего из своей поцарапанной деревянной фасадной двери, толстуха хватала его за плечо и завязывала на нем шнурки, под ногами вертелись двое малышей.

Слезы Иисусовы!

Ошарашенно Аш сделала знак знаменосцу, пытаясь попятиться по разбитой требушетами мощеной мостовой. Среди знакомых военных силуэтов в толпе — приталенных камзолов, рейтуз, наконечников алебард и шлемов — были и гражданские, закутанные в теплые одежды, напялившие свои высокие фетровые шляпы: они перекликались, обменивались вопросами, просьбами.

— Отыщи мне Роберта! — приказала Аш Томасу Рочестеру голосом, каким говорила на поле боя. Англичанин кивнул и сделал знак солдатам.

Теперь толпа сжимала Аш со всех сторон. От дыхания людей в воздухе стоял белый пар; ноздри ее ощутили запах застарелого пота и грязи. Сперва она отталкивала их, но подумала — безнадежно! Двигаться можно было, только прилагая физические усилия. Рочестер обернулся к ней и пожал плечами, сдавленный толпой. Она с сожалением закивала ему головой и расслабилась в потоке людей; она все еще не пришла в себя от радости, что оказалась в безусловной безопасности в пределах высоких стен города.

Давление толпы стало меньше: из узкой улицы толпа вылилась на ничейное пространство разрушенных улиц и сгоревших домов. Тут были не только гражданские, отметила Аш: солдаты-бургундцы, судя по форме, в кольчугах и броне или в солдатских кожаных куртках стрелков, тоже бежали через разбомбленную площадь, к северо-западным воротам и городским стенам. Толпа неумолимо тащила ее в том же направлении.

— Ладно, ребята! Прислушивайтесь! Надо бы понять, из-за чего вся эта суматоха…

Голова у нее была не вполне ясная из-за бессонной ночи и постоянного напряжения. Только через минуту осознала, что она и ее эскорт тяжело топают вверх по каменным ступеням — на стены, вслед за солдатами; все еще оглушенные перезвоном колоколов.

«Вроде бы тут?..»

Машинально она оглянулась на пролет каменных ступеней, высматривая. «Это не здесь ли, на стенах Дижона, Годфри подошел ко мне и сказал, что хочет меня?»

Внизу не было уцелевших зданий: у подножия стены была только мешанина балок, разбитой штукатурки, обломков черепицы с крыш и брошенной мебели; да еще почерневшая каменная кладка.

«Да нет, мы, должно быть, были дальше по западной стене, помню, как смотрела вниз на южный мост…»

Грустный юмор ситуации заставил ее улыбнуться; теперь ей позволял держаться только цинизм да адреналин, выделяющийся в кровь.

«В тот самый день я встретила Фернандо во дворце герцога, так ведь? И в тот же день мы побили тетку Флориан? Боже!»

Она оказалась между священником и кожевником и монахиней, протолкалась к бойницам, где солдаты наклонялись над деревянными бревенчатыми машикулями note 15 и кричали что-то вниз, в сторону северной стены города.

У ее локтя монах в зеленой рясе прокричал: