Полное собрание сочинений в трех томах. Том 3 - Мольер Жан-Батист. Страница 110
Триссотен.
Я вам не угодил. Как это мне обидно!
Вадиус.
Я, верно, слушая, измучен был вконец,
Иль чтением своим сонет испортил чтец…
Однако ж перейдем теперь к моей балладе.
Триссотен.
Слащавость вижу я в отжившем этом ладе.
Не в моде это все — баллада отжила.
Вадиус.
Но множество есть лиц, кому она мила.
Триссотен.
И все ж баллада мне не нравится нимало.
Вадиус.
Но хуже все ж она от этого не стала.
Триссотен.
Педанты от баллад в восторге и сейчас.
Вадиус.
Но отчего ж тогда к ней вкуса нет у вас?
Триссотен.
Своими свойствами вы всех снабдить готовы.
Вадиус.
Нахально мне свои кидаете в лицо вы.
Триссотен.
Стихокропатель вы, литературный вор!
Вадиус.
Вы рыночный рифмач, поэзии позор!
Триссотен.
Тряпичник вы, пачкун, копист чужой тетради!
Вадиус.
Болван!
Филаминта.
Но, господа, уймитесь, бога ради!
Триссотен.
Скорее римлянам и грекам ты верни
Все то, что ты у них накрал в былые дни.
Вадиус.
Отправься на Парнас и там проси прощенья,
Что внес в Горация такие искаженья.
Триссотен.
Припомни книг твоих сомнительный успех.
Вадиус.
Не заболел ли твой издатель, всем на смех?
Триссотен.
Я признан, и меня напрасно ты порочишь.
Вадиус.
Иль автора Сатир припомнить ты не хочешь? [106]
Триссотен.
Припомни сам его.
Вадиус.
Пусть так. А все же он
Со мною сохранил повежливее тон.
Меня попутно он затронул в общем счете
Средь многих авторов, что при дворе в почете,
А вот тебя-то где он только не задел!
Повсюду ты мишень его колючих стрел.
Триссотен.
Тем самым он явил, что многого я стою,
Меж тем как он тебя с толпой смешал пустою.
Тебе достаточно один удар нанесть,
А повторять его — к чему такая честь?
О, видит он во мне противника недаром!
Он нанести спешит удар мне за ударом.
Сосредоточив все усилия на мне,
В победе все же он не убежден вполне.
Вадиус.
Тебе понять, кто я, мои помогут строки.
Триссотен.
Ты почерпнешь в моих покорности уроки.
Вадиус.
Тебе я вызов шлю и прозой и стихом.
Триссотен.
Что ж, у Барбена [107] мы поговорим вдвоем!
Вадиус уходит.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Филаминта, Арманда, Белиза, Генриетта, Триссотен.
Триссотен.
Прошу не порицать меня за раздраженье:
Я ваше защищал, сударыня, сужденье
О том сонете, что посмел он очернить.
Филаминта.
Я вам спокойствие желала б возвратить…
Но перейдем к делам. Приблизьтесь, Генриетта!
Мой ум встревоженный давно искал ответа,
Как пробудить ваш ум, о дорогая дочь,
И вот нашла я путь, как этому помочь.
Генриетта.
Поверьте, это все излишние заботы:
К ученым спорам я не чувствую охоты.
Люблю я жить легко, а лишь большим трудом
Дается мастерство всегда блистать умом.
Мне честолюбие такое непонятно,
И дурочкой себя мне чувствовать приятно.
Предпочитаю я вести простую речь,
Чем биться, чтоб словцо блестящее изречь.
Филаминта.
Ах, я оскорблена! Смогу ли перенесть я,
Чтобы семья несла подобное бесчестье?
Пригожество лица живет недолгий срок —
Игрушка хрупкая, полуденный цветок,
Оно покоится лишь в оболочке кожной.
Лишь красота ума прочна в нас и надежна.
Давно ищу я средств, чтоб наделить вас той
Не убиваемой годами красотой.
Я пробудить у вас хотела бы желанье
Науки познавать, вкушать плоды познанья.
Мой ум с желаньями сошелся на одном:
Вам надобен супруг, блистающий умом.
(Указывая на Триссотена.)
Его я нахожу вот в этом господине.
Он — тот супруг, что мной вам присужден отныне.
Генриетта.
Мне, матушка?
Филаминта.
Да, вам, и не вступайте в спор.