Меч ангелов (ЛП) - Пекара Яцек. Страница 38

Я кивнул головой Сфорце и пошёл в сторону Зеедорфа и его инквизиторов

которые спокойно ждали

пока я закончу разговор.

Когда мы уже ехали по дороге, ведущей к Кайзербургу

я направил своего коня поближе к коню Зеедорфа

Начинался мелкий, косой противный дождик

и я натянул на голову капюшон плаща

– Могу ли я взглянуть на письма из Хеза? – спросил я.

Начальник кайзербургского Инквизиториума взглянул в мою сторону и усмехнулся.

– Какие ещё письма? – спросил он.

– А, ну конечно, – ответил я немного погодя. И добавил, – Спасибо, брат.

–

Считай, что это расплата за Виттинген, – сказал он.

Или ты думал

что

новость не разойдётся

Если мы не будем стоять друг за друга

нас всех переловят и перебьют

–

Думаю

до этого не дойдёт, – ответил я

но, уже произнося эти слова

не был уверен, говорю я так

потому что в это верю

или просто хочу верить

Он неуверенно покивал.

–

Спасибо твоему человеку

Движением головы он указал на Курноса

Это он сообщил нам о проблемах в Столпене

Признаюсь честно

любезные мои

я был поражён

Курнос

который решил

предпринять без приказа

Курнос

который в тайне от меня отправил гонца в Кайзербург

Это просто не укладывалось в голове

–

Ха!– только и сказал я и задумался над тем, стоит ли мне моего товарища наказать за самовольство

или же наградить за то

что

принесло в результате

щедрый урожай.

–

Догадываюсь, что герцог Зеедорф очень бы удивился, узнав

что у него есть третий сын

в

служащий в Святом Официуме, – сказал я с улыбкой

чтобы сменить тему.

–

Ну...

он пожал плечами

Быть может, когда-нибудь сам его спросишь

Однако мне кажется, Мордимер

что наступают тяжёлые времена для инквизиторов

Кто знает

может, через пару лет на нас будут охотиться

как мы охотимся сейчас на колдунов и

отступников

Что-то случится

Мордимер

поверь мне

я хотел бы оказаться плохим пророком

но что-то скоро произойдёт

–

Нас сохранит жар истинной веры

который мы храним в наших сердцах, – сказал я

–

Ты один из них

резко развернулся в мою сторону

Вот как... Значит, инквизитор Зеедорф уже встречался с представителями Внутреннего Круга! Я вспомнил последний разговор с их посланниками и их слова о „жаре истинной веры ”. Кроме того, те же слова были сказаны, когда они спасли меня от последствий моих решений, принятых в Виттингене.

– Нет, ответил я, - но знаю, о ком ты говоришь, брат.

Я взглянул на небо и увидел

что ветер гонит с востока тяжёлые чернобрюхие тучи

Не хотелось об этом думать

но, тем не менее, трудно было отогнать мысль

что это служило хорошей декорацией для слов Зеедорфа

А грозовые тучи

набегающие со стороны Апостольской Столицы

прекрасно подходили в качестве аллегории

Я мог лишь надеяться

что не стану одним из героев этой аллегории

Но

признаюсь честно

надежда на это была не особенно велика

Сиротки

Сначала я почувствовал тошнотворный смрад горящего сырого мяса. И только потом увидел облака серого дыма, который поднимался в облачное небо из-за плотной завесы деревьев. В конце концов, я услышал радостные крики и песни. Я придержал коня, потому что знал, что происходит впереди меня, и также знал, что если я решу поехать дальше, то должен буду столкнуться с последствиями сделанного мною выбора. Но на самом деле выбора у меня не было. Мой долг велел мне проверить, что происходит в этом месте, скрытом за деревьями.

– Мордимер, не надо… – Послышался сзади тихий голос Курноса, который тоже догадался, что за этим последует.

Я лишь покачал головой, не оборачиваясь в его сторону, и рванул вперёд. Из-за спины донёсся вздох и приглушённый шёпот близнецов. Что ж, ребята хотели уже возвращаться в Хез, а я собирался втянуть их в новую заваруху. У меня, конечно, могла бы теплиться робкая надежда, что жители деревни сжигают, например, мясо больной коровы или свиньи. Но можно ли в таком случае объяснить эти радостные крики? Слишком часто я имел возможность наблюдать людей, горящих на кострах, чтобы знать, что именно так ведёт себя наблюдающая муку толпа. И, к моему сожалению, в этом ничуть не было возвышенной радости, возникающей в результате спасения души грешника, а лишь пустая потеха, вызванная наблюдением за страданиями другого существа.

К сожалению, мои подозрения оправдались. Из-за деревьев мы выехали прямо на луг, расположенный в излучине широкой, лениво текущей реки. А посреди этого луга стоял догорающий уже костёр (сложенный весьма непрофессионально, если кому-то интересно моё мнение). Вокруг него кружилась толпа крестьян – мужчин, женщин и детей. Видно, вся деревня, а может, даже несколько окрестных деревень пришли посмотреть на это представление. Они кричали, смеялись, пили пиво, кто-то бросал в пламя шишки, кто-то другой танцевал вокруг, громко выкрикивая „у-ха!, у-ха-ха!” и бросая в воздух шляпу. Кто сгорел на костре – понять было уже невозможно, ибо от несчастного, или же несчастной, не осталось ничего, кроме обугленных останков, лишь грубо напоминающих по форме человека.

Мы шагом въехали на луг

я впереди

за моей спиной Курнос и близнецы

Крестьяне, однако, были так заняты весельем

что долгое время никто нас не замечал

Мы стояли спокойно

но вдруг под Первым взбрыкнула лошадь

и болт, выпущенный из

арбалета,

свистел около

уха

– Ух, извини, Мордимер, - буркнул Первый, и я только вздохнул.

Тогда крестьяне, наконец, увидели, что они не одни, и начали поворачиваться в нашу сторону. Их было много. Может, пятьдесят, а может, шестьдесят, в том числе по крайней мере двадцать мужиков в расцвете сил. У некоторых в руках были топоры, я также заметил, что в траве лежат несколько других топоров, а также вилы и палки. Я огляделся в тишине, толпа смотрела на нас со смесью любопытства и страха. Я не боялся, что на нас нападут, потому что только дурак кинется с топором или дубиной в руке на четверых вооружённых. Они должны были заметить кольчуги под нашими плащами, широкую кривую саблю Курноса, арбалеты близнецов и мой меч, качающийся у бока лошади. Тем не менее, я хорошо знал, что крыса, загнанная в угол, бросится даже на вооружённого человека. И не собирался доводить крестьян до такого отчаяния.

– Меня зовут Мордимер Маддердин, - произнёс я громко, но спокойно. – Я лицензированный инквизитор Его Преосвященства епископа Хез-Хезрона. Кто из вас, люди, здесь главный?

Толпа отшатнулась. Я заметил, что несколько баб резвым шагом двинулись в сторону брода, за которым виднелись крыши изб. Мужики сбились в кучку и о чём-то зашептались, поглядывая на нас исподлобья. Шапка человека, минуту назад отплясывавшего вокруг костра, приземлилась в огонь.

– Староста. Мэр. У вас должен быть кто-то подобный…. – подсказал я, когда тишина затянулась.

В конце концов, из толпы выступил худой высокий старик. У него были седые всклокоченные волосы, выбивающиеся из под шапки, и изрытое оспой лицо.

– Я староста, - сообщил он, глядя в сторону.

– Иди сюда. – Я поманил его пальцем. – Ну иди, иди, не бойся…

Он осторожно приблизился, но встал на значительном расстоянии от меня.

– Слушаю, господин, - буркнул он.

– Шапка, - произнёс я мягким тоном, и он удивлённо уставился на меня.