Путь к океану - Нартова Татьяна. Страница 46

"Очередной бездарный юнец, называющий себя лишь по недоразумению Сотворителем наконец-то получил заслуженное наказание. Теперь только от вас зависит, восторжествует ли справедливость. В ваших же интересах явиться завтра в зал Большого Собора для принятия нового главы страны".

— Светлейший, да неужели… — только и смог пробормотать Декариус, невольно закрывая глаза от ужаса. Если это чья-то шутка, то она очень неудачная. А если это, действительно, Элаймус Элистар, тогда что делать? Нет, никак нельзя оставлять это дело нерешенным. Никак.

Советник мгновенно поднялся со своего места, одним движением буквально перетекая из кабинета в коридор. Есть только один способ проверить, является ли оттиск на сургуче настоящим и чего стоит ждать дальше.

— Тереит, ты это видел? — с порога сунув письмо под нос главе Собора, дрожащим голосом вопросил советник. Сидящий в кресле леквер в ответ только головой качнул, в свою очередь протягивая точно такую же бумагу.

— Кто тебе его доставил? — Тереит Неверски — сухонький старичок, которому совсем недавно стукнуло четыре тысячи семьсот лет, едва не сверлил своего коллегу глазами. Тот взволнованно всплеснул руками и, не удержавшись, без разрешения плюхнулся на ближайший стул.

— Мой курьер. Я пытался выяснить, от кого оно, но тот ничего не знает. А что у тебя?

— То же самое. Не знаю, получил ли кто еще подобные записки, но вся эта история мне очень не нравится. Как ты думаешь, кому выгодно рассылать членам Собора эти письма? А вдруг это…

— …настоящий Элаймус! — с нескрываемым ужасом продолжил Декариус, — Я уже подумал об этом. И боюсь, у нас есть только один вариант, как это доказать или опровергнуть. В любом случае, ничего хорошего подобные вещи означать не могут. Ведь это, каким леквером надо быть, чтобы назвать Дэрлиана бездарным юнцом? Тереит, а если мы обратимся к Всевидящей?

— Нет, — лицо Неверски тот час превратилось в злобную маску, — После того, как ее сестра убила Сотворителя, я просто не имею права доверять этим скотам. Андереты никогда не были с нами, так и нечего давать им лишний повод для злорадства.

— Но ведь Азули может что-то увидеть в своих снах. Сколько раз она спасала нас всех от различных бедствий. К тому же она, говорят, хорошо знала Элистара. Пойми, Тереит, сейчас не время на личные склоки и неприязнь. Мы единственные, кто еще может удержать народ в узде, особенно после побега Верхеты. Повсюду вспыхивают волнения, честные лекверы негодуют, а совет не в силах даже предложить кандидатуру на пост следующего Сотворителя. Просто некого предлагать. Мы деградируем, с каждым веком рождаются все более слабые дети, уже не привязанные к своим родным землям, не способные справиться со своей сущностью. Дэрлиан был последним леквером из великой фамилии и, несмотря на его слабости, силы в нем было намного больше, чем даже в нас самих.

— Я знаю, знаю, Декариус. Но мы не можем спешить с решением, равно как и медлить. У нас нет ни одного факта, который говорил бы за то, что послания исходят от настоящего Элаймуса. Я лично никогда не видел его, как и ты, но мы оба хорошо знаем его внука. И не дай Светлейший такого правителя, как Гервен! В любом случае, нам надо приготовиться ко всему, в том числе и к восставшему из могилы Элистару. Но только тогда, когда Совет полностью будет уверен в том, что происходит, он сможет действовать. Возможно, нам удастся обойтись без поддержки узнающих.

— О, если бы это было правдой! Тереит, конечно ты должен принимать окончательное решение, но позволь мне внести одно предложение. У нас есть возможность проверить подлинность оттиска, а это уже будет немалым шагом, — Декариус скривился, когда его начальник горько усмехнулся и произнес:

— Ты прав в одном: не ты командуешь такого рода вещами. Но в твоих словах есть рациональное зерно. Комнату с печатями не открывали уже более трехсот лет, да только, кажется, без нее нам не разрешить ни одну загадку. Подожди меня в коридоре. Я сейчас выйду.

Советник поклонился, спиной удаляясь из кабинета Неверски. Руки его тряслись, словно у школьника, решившего втайне от учителей провести опыт со ртутью. Комната с печатями располагалась в самом дальнем закутке Дома Сотворителя и являлась одной из главных святынь в стране. В ней хранились все личные печати правителей, документы и дневники, которые могли в любой момент пригодиться. Вечные перестраховщики, советники не доверяли подписям и даже отпечаткам пальцев. И для того, чтобы никто не смог подделать важнейшие указы и распоряжения, для каждого Сотворителя создавались два специальных перстня, один из которых прятали в комнате, а второй главный леквер носил на руке. Рисунки на обоих украшениях были идентичны, но только в одно переносили частичку сущности Сотворителя, тогда как второе было обыкновенной полоской меди, серебра или золота.

Пока Декариус нервно озирался по сторонам, его начальник надавил на ручку шкафа, открывая тайное отделение в крышке стола. Об этом месте знал только он, и только он, как глава Большого Собора, имел доступ в священное помещение. В отличие от остальных зал, покоев и кладовых, комната запиралась обычным железным ключом. Если кто-то захотел получить дубликат, то не смог бы этого сделать, так как не нашел бы подходящего оборудования. Замыкающие карты из особого рода пластика — вот их можно было множить сколь угодно раз, но не старинный ключ с многочисленными бороздками и зубчиками.

— Пойдем, — Тереит хлопнул коллегу по плечу, указывая ему путь до нужной двери. Декариус судорожно сглотнул, чувствуя небывалое волнение. В руках у главы Собора сейчас находилась не простая железка необычной формы, а судьба целой нации, а возможно, и всего их мира. Они преодолели несколько лестничных пролетов, спускаясь все ниже и ниже. Наконец старинные приятели уперлись в высоченную двустворчатую дверь из красного дерева. Тереит наклонился к теряющейся на общем фоне темной трещинке замочной скважины, вставляя ключ. Несколько раз провернув его в двери, мужчина отворил одну створку. За ней громоздилась другая, теперь уже железная дверь. Ходили слухи, что она могла выдержать прямой ракетный удар. Верить таким слухам или нет, Декариус не знал, но, во всяком случае, никто из лекверов не решился их проверить. А вдруг не выдержит?

За железной последовала еще одна деревянная дверь, открывшаяся без всяких ключей. Советникам осталось поднять тяжелую сетку и пройти внутрь. Первое, что бросалось в глаза, да и в нос тоже, были залежи пыли, скопившиеся на стеллажах за сотни лет. Декариус едва удержался от постыдного желания чихнуть, но взгляд строгих глаз Тереита заткнул нос почище насморка.

— Посмотри сюда, — остановившись у порога, пробормотал Неверски, — Ничего не замечаешь?

— Следы, — охрипшим голосом ответил его собеседник, — Кто-то был здесь не так давно. Даже пол еще виден. Но кому понадобилось сюда пробираться, и как он смог это сделать?

— Тут долго бродили, смотри, сколько петель. Главное, чтобы ничего не пропало.

Глава Собора бросился к знакомой витрине, за которой лежала печать последнего Сотворителя из рода Элистаров, и облегченно выдохнул. И перстень, и все документы, даже личные записи повелителя лекверов были на месте, а на толстом защитном стекле лежал не менее внушительный слой грязи и пыли, уже свалявшихся в сплошную войлокоподобную пластину. Несколько несложных движений, и верхняя часть витрины отъехала в сторону. Тереит достал из кармана злополучное послание, затем вынул из небольшого ящичка перстень. Сейчас же украшение в его пальцах зашевелилось, будто хотело прыгнуть на сургучовый оттиск. Специальная магия, некогда заложенная умелыми Творцами в обе печати, сработала безукоризненно.

— Ну, что? — за плечом советника маячил Декариус.

— Это не подделка. Но тогда совершенно не понятно, кто мог прислать нам эти письма. Неужели Элаймус все-таки оставил какого-нибудь доверенного леквера в этом мире, прежде чем его самого обратили в прах? Или…

— Тереит, — неожиданно остолбенел второй советник, — Тереит, посмотри сюда.