Песочные часы вселенной. Начало. - Деминская Лариса Алексеевна. Страница 35

Юнона с испугом оглядывалась и звала свою дочь, понимая, что, если с ней что-то случилось, то ее трудно будет сразу найти в этой высокой траве. Страх сковывал ее движения, парализовал ее ум, и она уже с трудом представляла себе, где она видела свою дочь в последний раз. Она металась в разные стороны, звала дочь по имени, и чувствовала, что у нее сейчас начнется истерика. Юнона готова была отдать все, что угодно за то, чтобы все это оказалось глупой детской шуткой. За то, чтобы найти свою дочь тихо хихикающей где-нибудь в траве и наблюдающей за тем, как ее мать носится по лугу, как полоумная.

- Господи, господи, - неустанно повторяла Юнона, но ничего не слышала в ответ.

Она пыталась взять себя в руки, сосредоточиться и, вспомнив, что, когда она видела дочь в последний раз, впереди рос высокий дуб, пошла прямо на видневшиеся вдали дерево. Она шла, внимательно всматриваясь перед собой и по сторонам, пока не увидела…

Сердце Юноны остановилось и, нехотя, снова заработало. Прямо перед собой она увидела вырытую яму, которая зияла своей чернотой. Юнона упала на колени возле ямы, и ее ладони уперлись в рыхлую землю, набросанную по краям. Она наклонилась над ямой и увидела, что та очень глубока.  Как ни пыталась Юнона рассмотреть что-нибудь внутри ямы, ей ничего не было видно.

Срывающимся голосом Юнона позвала свою дочь, но ничего не услышала. Что ей оставалось думать? Ее дочь бежала, и, не заметив ямы, упала в нее. При падении с ней что-то случилось, и она потеряла сознание, поэтому не слышит ее и не может ей ничего ответить. Кто вырыл эту яму, зачем, и, насколько она может быть глубока, можно ли в нее спуститься? Что же делать? Пытаться спуститься самой или позвать кого-нибудь на помощь? Юнона вскочила на ноги и посмотрела вдаль. Город  был далеко от луга, и, пока она встретит хоть кого-нибудь, кто бы мог ей помочь, пройдет много времени, и все это время ее крошка будет одна в этой яме. Рассудок был готов покинуть ее. Упав от бессилия на землю, Юнона плакала и кричала, и была уверена, что ее дочь находится именно в яме…

- Я не виновата, - срывающимся голосом произнесла Юнона.

- Разве? – воскликнул дух. – Твоя дочь медленно и ужасно умирала в холодной и тяжелой земле…

- Нет, - крикнула Юнона, - моей дочери там не было.

- А, кто сказал тебе об этом? – насмешливо спросил ее дух. – Кто? Кто обманул тебя, пожалев столь юную и убитую горем мать?

Юнона собрала все свои силы и попыталась вырваться от духа.

- Это неправда. Мою дочь не нашли, - сказала Юнона, пытаясь вырвать свою руку из руки духа.

- Твоя дочь умерла, я сам видел ее в стране мертвых. Я видел ее маленькой трехлетней девочкой, с черным от грязи лицом и в таком же черном платье.

- Не верь ему! Не верь, - закричал внутренний голос Юноны.

Но в сердце Юноны снова вполз страх, он обвил ее сердце холодной змеей и сдавил его так, что ей нечем стало дышать.

- Видел? Ты видел ее? – срывающимся голосом спросила Юнона.

- Видел, - коротко ответил дух, - мне жаль, но это так. Ты далеко не все сделала для того, чтобы спасти своего ребенка. Она была еще жива, когда…

Юнона перестала его слышать. Что-то потянуло ее вниз, и она приблизилась к водной поверхности моря.

- С этого все и началось, - донесся до нее голос духа. – Твой муж… я тоже видел его там, среди мертвых. Он так и не простил тебя, не смог.

Воспоминания услужливо обрушились на Юнону с новой силой. И вот она стоит, одетая в черное платье, перед своим мужем, который не сказал ей ни слова утешения. Он оттолкнул ее, когда она хотела найти у него понимание и жалость. Узнав о том, что его дочь исчезла, и, возможно, погибла, он во всем обвинил Юнону. Она была согласна. Конечно, в этом никто не виновен, кроме нее самой. Она очень любила своего мужа, и потерять его вслед за дочерью она не могла. Но, что она могла сказать ему в свое оправданье? Она молчала, когда он обвинял ее, молчала, когда он сказал ей, что уходит, молчала, когда дверь за ним закрылась, закрылась навсегда. Больше она его никогда не видела. Ей не хотелось жить, и она взяла в руки нож. Ее тело еще хранит этот шрам, который затерялся среди множества других шрамов, полученных ею на протяжении долгого жизненного пути.

- Из-за тебя, - донесся до ее сознания голос духа, - из-за тебя он погиб. Ты виновна в смерти близких тебе людей, Юнона.

- Нет, - неуверенно произнесла Юнона и почувствовала, что ее снова потянуло вниз.

Она посмотрела вниз и увидела, что морская вода совсем близко.

- Что ты смотришь? – спросил дух. – Ах, вода… Ты ведь и воды когда-то боялась.

Дух рассмеялся. Юнона посмотрела на него, и спросила:

- Зачем ты пугаешь меня и мучаешь? Ты хочешь отомстить мне за то, что я выбрала не тебя, а вышла замуж за другого?

Дух рассмеялся еще громче. Его глаза прикрылись, и Юнона с ужасом увидела, что когда-то знакомый ей юноша исчез, и прямо перед ней стоял дух зла, с искаженным от злобы белым лицом и горящими красными глазами. Он быстро развернул Юнону спиной к себе и, схватив ее за плечи, наклонил вперед и толкнул вниз. Юнона видела перед собой абсолютно черную гладь воды, в которой отражалось ее собственное отражение. Искаженное от страха лицо летящего над водой, словно птица, человека. Человек был один, никакого духа за его спиной не было. Юнона удивилась тому, что ощущала на своих плечах пальцы духа, но его самого она в воде не видела. И только его голос шептал ей в самое ухо:

- Как жаль. Бесстрашного агента погубит страх. Ты всегда боялась утонуть. А вода совсем близко. Она холодная, тяжелая и глубокая, как бездна, в которую ты сейчас полетишь.

Его пальцы толкали Юнону все ниже и ниже к воде. Она уже чувствовала брызги воды на своем лице, страх отнял у нее возможность думать и сопротивляться. Этот давно забытый страх высоты, воды и смерти сейчас завладел ею полностью и рвался наружу последним криком ужаса.

Вода приближалась, она была совсем близко. Медленно, очень медленно Юнона погружалась в ледяную воду. Ее тело входило в море, опускалось все глубже и глубже, ей не хватало воздуха, хотелось сделать вдох. И этот вдох был последним, он ворвался в ее легкие вместе с холодной водой, заливая последние искорки сознания отчаянно борющейся с водой Юноны…

Для Таиры и Рины все произошло мгновенно. Вот они увидели, как духи и птицы замедлили свое движение. Вот красные птицы застыли в воздухе, а затем словно испарились, освободив духов от своих когтей и клювов. Юнона и державший ее за руку дух стояли в стороне. Казалось, что Юнона услышала крик подруг и посмотрела в их сторону. Вот дух выпустил руку Юноны и она… она камнем полетела вниз. Юнона вошла в черную воду моря, и эти воды жадно сомкнулись над ней.

Рина задохнулась от того, что произошло. Она кинулась к воде, но Таира с трудом удержала ее.

- Рина, поздно, ты не спасешь ее, - кричала Таира. – Мы ничего не можем сделать.

Отчаянно вырвавшись, Рина хотела броситься в воду, но понимала, что подруга права. Никто из агентов Повелительницы Зла не выходил живым из воды. Понимая, что спасти Юнону она бессильна, Рина была готова броситься на духов, и выплеснуть на них все свое горе и ненависть к ним. Но Таира снова ее удержала и тихо сказала:

- Зло порождает зло, Рина. Ты только поможешь им. Я сама.

С этими словами Таира оттолкнула от себя Рину и посмотрела на духов. Все это время они  стояли в стороне и не сводили с них глаз. Трудно было понять, о чем они думают и что замышляют. Таире стоило большого труда изменить характер своих мыслей и чувств. Она раскрыла руки, подняла лицо к небу и закрыла глаза. Духи с любопытством смотрели на нее. А, между тем, душу Таиры наполняла любовь. Она росла, переливаясь золотым светом, наполняла ее сознание, направлялась от мысли к кончикам пальцев. Вскоре вся фигура Таиры была окутана легким золотистым облачком. Любовь  к этим существам, которые когда-то были людьми, а теперь стали духами, волнами расходилась от Таиры. Этого чувства становилось все больше и больше. Духи заулыбались, они медленно подходили к Таире все ближе и ближе. Вот первые волны любви коснулись края их одежды, вот они скользнули по их фигурам, и вот все они погрузились в золотое облако. Некоторое время духи улыбались друг другу и Таире, они медленно раскачивались в воздухе, словно танцуя, под только им  слышимую, музыку. Глаза их закрывались, казалось, что им нестерпимо хочется спать. Золотое облако окутывало их все гуще и гуще, и, вдруг, раздался легкий хлопок. Облако и духи внутри него рассыпались золотыми искорками, которые медленно опускались в воду.