Охонский батюшка - Клецко Марина Ивановна. Страница 8

«Вот помню такой случай, – вспоминает жительница села Охона Валентина Васильевна. – В одной семье из нашей деревни родился четвертый ребенок. Семья жила бедно, муж пил, и женщина решила младенца оставить в роддоме. Куда еще лишний рот, когда и троих-то не прокормить. Отец Василий сам пошел к женщине. Он не стал ее укорять, осуждать, а просто сказал: «Возьми ребенка. Господь не оставит вас без помощи». Женщина не совершила грех, малыш остался дома, в семье. А слова батюшки оказались пророческими. Муж, хоть и не бросил пить, но устроился на хорошую работу. И в доме появился достаток».

«Как-то навестил батюшку бизнесмен из Санкт-Петербурга, приехал в Охону вместе со своим другом, – рассказывает житель поселка Пестово Алексей Винокуров. – Три года назад у него пропал брат. Куда только не обращались, где только не искали – все напрасно. Пропал, и все. Никаких вестей. Отец Василий внимательно его выслушал, потом долго говорил о своем, какое-то время молчал.

– Помолись за брата, – наконец тихо проговорил он. – Брат твой три года назад погиб. А ты, – обернулся батюшка к попутчику бизнесмена, – если не начнешь работать по основной своей профессии, скоро умрешь. Убьют тебя. А если станешь работать по-честному, жив останешься и прославишься.

Как мог батюшка знать, что стоящий перед ним ведет сомнительные криминальные сделки? Да и о своем образовании тот не рассказывал. Всю обратную дорогу мужчина плакал, а чуть позже открыл собственный ресторанчик. По профессии он оказался кулинаром…»

Приведем здесь истории, рассказанные прихожанами храма корреспонденту газеты «Комсомольская правда» Алене Бобрович: «В конце шестидесятых выдалось на редкость засушливое лето, дождей не было уже месяц. И тогда народ, собравшись, отправился за помощью к отцу Василию. Деревенского батюшку попросили отслужить молебен, чтобы пошел дождь. Председатель колхоза не очень-то верил в эти чудеса, но все-таки вместе с остальными жителями Охоны отправился на поле. И, действительно, буквально через полчаса после молитвы небо заволокло тучами и начался ливень. Колхоз был спасен от голода!

В другой раз к нему приехал директор пилорамы из райцентра. Стояла дикая жара, в лесах бушевали пожары. А на пилораме все было завалено сухой стружкой. Не затуши незадачливый рабочий сигарету, как завод мог вспыхнуть, словно стог сена. Директор примчался на поклон к батюшке. И снова сработало: уже спустя несколько часов после молебна пошел ливень и пропитал стружку влагой».

«Научи меня, Боже, любить!»

Каждый из нас стремиться к любви. Когда ее нет, все становится тусклым и серым. Потому что только в любви мы чувствуем Бога, потому что Бог и есть любовь. Рядом с отцом Василием душа каждого ощущала присутствие Господа. Он был не просто очень добрым человеком. Каждому он радовался, как Ангелу небесному. В каждом видел образ Создателя.

«Мое знакомство с батюшкой, – рассказывает в своем письме Любовь Павлова из Санкт-Петербурга, – состоялось 1999 году, когда мы с мужем приехали в Пестово, где несколькими годами раньше приобрели дом. Наш свекор выказал желание покреститься, и мы все вместе отправились в Охону. Постучались в дом, стоящий возле храма. Дверь нам открыла статная ясноглазая женщина. Как я узнала позже, это была дочь священника. Она сообщила нам печальную весть о том, что отец Василий находится в больнице, но у нас есть шанс его увидеть, навестив в больнице, а заодно и отвезти ему вкусный домашний обед. В пестовской больнице нас пропустили в палату, и я увидела перед собой настоящего старца! Пока мой свекор договаривался с батюшкой о крещении, я, потрясенная, так и не смогла произнести ни слова. Отец Василий произвел на меня необыкновенное впечатление: от него исходила любовь. И тогда, и много лет спустя, когда в храм Святой Троицы мы приходили всей семьей, при общении с батюшкой всегда чувствовалась огромная, ничем не сравнимая любовь. Казалось, он любит именно тебя. А он ведь каждого из нас так любил.

Такое же сильное впечатление батюшка произвел и на моего мужа. Он был человеком невоцерковленным, но, увидев отца Василия, решил обвенчаться со мной. После совершенного таинства стал верующим человеком.

Батюшка служил каждый день, несмотря ни на что: ни на состояние здоровья, ни на количество прихожан в храме, ни на состояние самого храма. Сердце батюшки болело за каждого, кого он знал, и за каждого он молился как за родного».

«С батюшкой я встречалась всего четыре раза, – пишет Филиппова Светлана, – и все четыре раза во время службы я ощущала духовную защиту. Наверное, это и называется покровом. Словно и я, и все стоящие рядом, и весь храм под невидимой защитой (без слез это вспоминать нельзя). Батюшка молитвенно поднимает руки, и словно над храмом, и над всеми нами купол. Словно мы все в коконе каком-то. Чувствуешь, что ты защищен, ты покрыт. Вот говорят, Покров Пресвятой Богородицы, а для меня ощущение покрова связано с храмом в Охоне и батюшкой Василием».

Из рассказа Александра: «На исповедь к отцу Василию я пошел от безысходности. Подошел к аналою и молчу. Да и что говорить, когда в душе тьма? Батюшка молчит, я молчу. Сколько так продолжалось, не помню, казалось, вечность. Но вдруг меня накрыла такая волна любви, словно что-то огромное прорвалось наружу. И батюшка заговорил. Он сам рассказал мне о моих грехах. О самых затаенных, о самых постыдных. Мне было очень стыдно, но я ощущал такое сострадание, будто у нас одна боль на двоих. И тогда, и позже, я чувствовал, что батюшка видит не только мои мысли, но и помыслы, отвечает на еще не заданные вопросы».

Из записей Поярченковой В.П., прихожанки храма Святой Троицы с. Охона: «Батюшку, отца Василия, я знала с девятилетнего возраста. Тогда, в 1966 году, умерла моя бабушка, и отпевали ее в церкви села Охона. Помню, как мама и тетушка плакали, а священник их утешал. Тогда отец Василий глубоко проникся их горем нашел нужные, мудрые слова, и с того момента стал для нас духовным отцом. Во все годы гонения на Церковь моя семья постоянно ходила в храм, мы любили церковные службы, а уж как батюшка любил Литургию! Он молился даже тогда, когда в храме не было ни одного человека! Служил Господу и вечерни, и утренние службы».

Рассказывает Любовь Михайловна, прихожанка храма Святой Троицы в селе Охона: «Бабушка моя жила в Вятском сельсовете, деревня находилась в одиннадцати километрах от Охоны, и она в великие церковные праздники пешком, напрямик ходила в церковь Охонскую. В 1981 году она умерла, но перед смертью попросила своих сыновей, чтобы привезли к ней батюшку, очень ей хотелось причаститься. И вот один из ее сыновей приехал в Охону на мотоцикле, а дорога-то до нашей деревни ох какая плохая! До Пестова, а там еще двадцать километров. И батюшка поехал. На мотоцикле-то! Потом называл моего дядюшку «настырным», но очень был доволен, когда привезли его к бабушке. Он ее помнил. Сказал, что у нее очень хорошие сыновья. Дядюшки мои тоже уже умерли. Батюшка и их отпевал.

Мы с мужем были невенчанные, а мне очень хотелось повенчаться. Муж-то мой был неверующий. Еле-еле уговорила. И вот батюшка назначил венчание в среду вечером. Я очень ждала этого дня, и вот в среду после обеда захожу в кабинет функциональной диагностики, а там отец Василий. Его привезли на ЭКГ, стало плохо с сердцем. Ну, думаю, все, венчания не будет.

– Батюшка, вам плохо, тяжело. Может, тогда в другой раз обвенчаете нас с мужем?

– Нет. Венчание будет, как назначено. Просто сегодня у меня была тяжелая исповедь.

К нему даже когда служб не было, приезжали на исповедь. Можно представить себе, что это была за исповедь, после которой батюшка оказался в больнице! Все наши грехи он пропускал через себя, всем сердцем сопереживал за нас. А потом молился о каждом. И венчание не отменил. А мужу моему сказал: «Будешь верующим». Батюшкины слова сбываются, муж стал ходить в церковь и участвовать в церковных таинствах».