Бремя чести (СИ) - "Darling Jen". Страница 74

И Аткас скользнул в тень. Галдрин сперва ничего не заметил, а потом обернулся к нему и беспомощно завертел головой, удивляясь, куда это делся его юный друг.

А юноша в это время забрался по чешуйкам золотой статуи бога на сцену, чувствуя вокруг себя плащ тьмы, надежно укрывавший его ото всех взоров. Когда он проходил мимо огромной змеиной головы, ему показалось, что Мондар подмигнул ему глазом-тарелкой.

В руках у него оказалась связка отмычек, которую он хранил во внутреннем кармашке куртки. Нужные слова легко пришли на ум, и он, отодвинув рукой пелену магической завесы, всунул отмычку в замок. С легким щелчком, который никем не был услышан в адском грохоте божественной музыки, замок открылся, и стеклянная дверь распахнулась.

Аткас не увидел, как завибрировали натянутые поперек проема красные нити охранного заклинания, не услышал, как замолк певец, и стихла божественная музыка. Секира перед его глазами разрослась, заполнив собой весь мир.

К нему уже мчались появившиеся неведомо откуда стражи в доспехах.

Он, наклонившись, прошел в саркофаг и дотронулся до совершеннейшего в мире оружия.

Рукоять удобно легла ему в руку, и секира, завершив последний оборот парения, внезапно рухнула оземь. Само собой, удержать эдакую тяжесть ему было не под силу, и Аткас разжал пальцы.

В эту самую секунду ему заломили руки за спину, чуть не вырвав кости из суставов. Нечеловеческая мука пронзила плечи. Чья-то рука схватила его за волосы и оттянула затылок к спине, чуть не выдрав добрую половину волос. Юноша упал на колени, по щекам потекли слезы.

Сдавленный от гнева голос рявкнул над ухом:

— Именем его величества, ты арестован!

Глава 11

Неразговорчивый гном, из которого друзьям удалось вытянуть лишь имя — Могрет — провел их по цепочке пещер, в которых жила царская семья. По пути, стоило Слэму засмотреться на какую-нибудь картину или скульптуру, Могрет их поторапливал, чуть ли не шипел. Гном не скрывал, что ему совсем не по душе присутствие людей в личных покоях царя.

В распоряжении царевны Тсеи было несколько комнат-пещер. После слов царя о том, что она слабоумна, Экроланду не показались странными ни яркие, крупные рисунки на стенах, ни множество игрушек, стоявших на полках.

В комнате с кроватью под балдахином преклонных лет гномиха мыла пол, стоя на четвереньках. При появлении людей она вскочила и торопливо высморкалась в фартук. По покрасневшим глазам было видно, что она недавно плакала. Могрет, насупившись, отошел в дальний угол, где встал, скрестив руки на груди и выставив бороду вперед, словно клинок.

— Добрый день, — поздоровался Экроланд и представился. — Его величество рассказал нам о постигшем его несчастье. Мы здесь затем, чтобы помочь в поисках ее высочества.

Гномиха сморгнула с ресниц слезы и присела в реверансе:

— Меня зовут Лайса, сэр Гурд. Я — горничная Тсеи. Это ужасно, просто ужасно! У меня даже слов нет… Все случилось так неожиданно! Бедная девочка, что с ней сталось? На его величестве лица нет, вчера пришлось лекаря вызывать — с сердцем что-то…

— Скажите, пожалуйста, госпожа Лайса, — перебил ее Экроланд, — кто и когда видел ее высочество в последний раз?

— Я и видела! — воскликнула гномиха и, заломив руки, запричитала, — несчастное дитя! Три дня тому назад я, как обычно, уложила ее вечером спать, а позавчера наутро обнаружила пустую постель. Мы с ног сбились, обыскивая туннель за туннелем, только в запечатанные никто сунуться не решился, а так снизу доверху все осмотрели, и даже охрипли, зовя ее. И все напрасно! Даже Чуня исчез.

— Чуня? Это кто? — насторожился Слэм, по-кошачьи мягко обходя спальню и заглядывая во все углы. Могрет недовольно засопел, но промолчал.

— Собака. Недавно его величество подарил Тсее щеночка, так она в нем души не чает. Уж он-то куда запропастился, ума не приложу.

— Два дня — не такой большой срок, — заметил Экроланд. — Я попробую взять след. Госпожа Лайса, Могрет, вы не могли бы на несколько минут оставить нас со Слэмом одних?

Гномиха решительно подхватила упирающегося Могрета под руку и потащила его вон из спальни, тихо приговаривая:

— Ты совсем сдурел! Люди нам помочь пытаются, а ты смотришь на них, как саламандра на воду.

Слэм отошел в сторонку, чтобы не мешать рыцарю, и присел на корточки. Он видел, как тяжело его другу даются заклинания, и тихонько проклинал далекую деревню, выманившую у Экроланда меч. Но мало помалу рыцарю удалось скопить в себе необходимое количество Силы, он поманил Слэма к себе, и, когда тот подошел, схватил его за руку. Рейнджер почувствовал, как Сила тихонько сочится в него сквозь прохладные рыцарские пальцы. Она позволила ему воспользоваться волшебным зрением, даром, доступным лишь немногим.

В воздухе нарисовались разноцветные нити-следы. В их хаотичном переплетении Экроланд сразу нашел нужную, нежно-салатовую нить царевны и показал ее Слэму. Было делом нескольких минут вычленить наиболее поздний след.

— Ну, пошли, что ли, — сказал Слэм, почесав в затылке. Его глаза были распахнуты широко-широко, чтобы вобрать все волшебство вокруг. — Только вот как бы нам половчее избавиться от Могрета, а то он и шагу ступить не даст, от его добреньких взглядов у меня уже ожог на спине, честное слово!

Однако Могрет и сам не горел желанием сопровождать друзей. Когда они торопливо вышли из спальни Тсеи и объявили, что встали на след, он подозрительно поинтересовался:

— И что же, вы сами разберетесь в хитросплетениях наших туннелей?

— Мы просто последуем за Тсеей, — ответил Экроланд. — А когда найдем ее, вернемся обратно по этому же следу. Так что сам видишь, заблудиться мы не сможем.

— Отлично! — просиял Могрет. — Тогда идите! Если же вам все-таки надо будет спуститься вниз, имейте в виду: запечатанные туннели, конечно, вовсе не закрыты, их просто усиленно охраняют. Разных тварей там полным-полно! Ну, удачи вам!

Друзья, переглянувшись, пошли по следу. Легкий вздох облегчения вырвался изо рта гнома, который поспешил уйти прямо в противоположную сторону. Лайса неодобрительно покачала головой и вернулась в спальню царевны — продолжать уборку.

— Как ты думаешь, — спросил Слэм, — этот гном испугался?

— Да. Кажется, запечатанные туннели во всех гномах вызывают безотчетный ужас. Даже Толлирен говорил о них, понизив голос. Ты же слышал: кто бы туда не спустился, назад живым не вернулся.

— Вдвоем нам никто не страшен, — усмехнулся Слэм, — помнишь, как мы чуть было не угодили на ужин к дикарям?

— И ты надел котел на голову вождя, — довольно ответил Экроланд, — потом они избрали тебя вождем и предложили выбрать жену.

— Не будь они все такие страшненькие, очень может быть, я уже был бы женат и правил бы племенем, — подмигнул Слэм.

Они шли все ниже и ниже под землю, руководствуясь указаниями следа.

Пару раз он приводил их к огромным подъемным механизмам, шахты для которых были пробиты в скале. Тогда они дожидались очередного подъемника и в нем спускались на нижние уровни.

Гномы их будто не замечали, шли себе по своим делам с кирками на плечах, только пару раз Экроланда узнавали, и тогда ему низко кланялись.

Все ниже и ниже спускались они, все уже становились туннели, и все тяжелее было дышать. Здесь можно было находиться только благодаря системе вентиляции.

Некоторое время они ощущали дикий, пронизывающий до костей холод, и чем ниже, тем злее он кусал кожу, а потом вдруг стало теплее.

— Только не говори, что мы уже близко к центру Роналора, — сказал спустя час Слэм. — Ни за что не поверю!

— Не скажу, — уверил Экроланд. — Просто здесь, похоже, рядышком кузни гномов, поэтому тут так жарко.

Вскоре они попали в туннели, где рудные жилы были полностью истощены. Разработка переместилась далеко в сторону, а здесь если им и встречался какой гном, то его целью было забрать забытые вещи и поскорее уйти наверх.

— Чем дальше мы топаем, тем больше мне интересно, что здесь забыла царевна. Какой бы слабоумной она ни была, но ведь могла же увидеть, насколько здесь неуютно? — размышлял вслух Слэм.