Южная роза (СИ) - Зелинская Ляна. Страница 51
Форстер перевёл взгляд на Габриэль и подмигнул уже ей со словами:
-А Ханне тоже палец в рот не клади.
-О, я вижу, мессир Форстер, что за игру вы затеяли, - ответила Габриэль и усмехнулась ему в ответ, - но вы не думайте, что у вас это получится. Всё же просто - раз мона Джулия могла сидеть в седле лучше Йосты и стрелять не хуже Ханны, так почему этого не может любая южанка, если возникнет такая необходимость?
-А любая и не может, - ответила Ханна за хозяина, - ежели бы любая могла, то тут бы все горы были в южанах, как сироп в муравьях. А мона Джулия была, да хранят Боги её покой, настоящей гроу. Да вы не кипятитесь, синьорина, никто же от вас и не ждёт, что вы сможете более-менее работать наравне с гроу, или хоть бы вон из ружья стрелять. Я уж не говорю про лошадей - нечто может дэлья роса объезжать пастбища, как я или Клара.
Ханна сказала это как-то обыденно и спокойно, макая в соус лепёшку и поглядывая куда-то в угол на пресловутую оленью голову. Словно то, что Габриэль, и ей подобные, никчёмны в этом мире, было само-собой разумеющимся фактом. И Габриэль понимала, что Ханна не виновата в своём суждении, что это всё Форстер делает специально, чтобы стравить их, и унизить её снова, показав, какая же она бездельница. И разум подсказывал – пожми плечами и согласись. Ведь так и есть - этот суровый мир не для неё, и простое согласие погасит разгорающийся спор и выбьет оружие из рук Форстера…
...Или даст ему новый повод её унижать…
Но, кажется, что-то не то было с этим ликёром, потому что Габриэль почувствовала, как внутри разгорается пожар, и то тепло, что разносится с током крови, смывает привычные границы воспитания и приличий. И что уже никакие правила не удержат её от того, чтобы сказать что-то вроде этого…
...Дьявол бы побрал вас, мессир Форстер, с вашими играми! Давайте я научусь стрелять из ружья, а потом вызову вас на дуэль, и посмотрим тогда, будете ли вы так же улыбаться!
Она положила ладони на стол и выпрямилась насколько возможно. Кровь бурлила в ней, заставляя гореть лицо, и никаких сил не было удержать рвущиеся наружу слова.
-А мессир Форстер тоже полагает, что умение стрелять из ружья и объезжать пастбища переведёт меня из рядов томных бездельниц в ряды «настоящих гроу»? – она посмотрела на хозяина дома с вызовом.
Форстер не сводил с неё глаз, наблюдая с интересом, пожалуй, даже слишком пристально, и казалось, ждал именно таких слов, потому что тут же ответил лукаво:
-Вы сказали, что это вопрос умений и необходимости, а Ханна говорит, что способностей. А есть ли у вас способности к тому, чтобы быть настоящей гроу, синьорина Миранди?
-А вы полагаете, что нет?
-Это вы мне скажите, - повторил он её слова и интонацию. - Сомневаюсь, что это по силам девушке, так свято верящей в этикет. Ведь это же… так неприлично!
...Да он издевается!
-Значит, вы всерьёз полагаете, что мне не по силам научиться стрелять из ружья или объезжать пастбища лишь потому, что я южанка? Только потому, что я родилась в Алерте? Пфф! Мессир Форстер, это всего лишь вопрос необходимости, времени и упорства!
-Мне следует поверить вам на слово? – усмехнулся Форстер хитро. – Лишь потому, что так того требует этикет?
-Ну почему же на слово? - Габриэль отодвинула бокал и вилку.
-То есть вы готовы всё это доказать?
-Доказать? С какой стати? – удивилась она. – По-моему это очевидно.
-Значит, не готовы? Я же говорил. Это всего лишь слова. Весь южный этикет основан вот на этом – все вежливо лгут друг другу в глаза и также вежливо делают вид, что друг другу верят. Но на самом деле знают правду, ведь так? – Форстер прищурился.
-То есть, вы полагаете, что и я вам тут солгала ради красного словца и сама не верю в то, что говорю? – она раздражённо отложила салфетку.
-Так нет же доказательств обратного…
-Точнее сказать, вы хотите, чтобы я доказала вам это на собственном примере?
Они смотрели друг другу в глаза и казалось, что в каждой фразе кроется какая-то двусмысленность, словно каждый из них пытался доказать что-то совсем другое.
-Доказали? Пфф! Синьорина Миранди, если честно, я сомневаюсь, что это по силам девушке, которая боится подавать руку без перчатки.
Это стало последней каплей.
-Вот как? Что же… Ну, а в самом деле… Почему нет? – она взмахнула рукой. - Ожидая пока починят мост, а, очевидно, это произойдёт к первому снегу, или к следующей весне, я могла бы научиться не только стрелять из ружья, и ездить на лошади, как Ханна, но, наверное, и считать овец, и пасти их, и… что там ещё полагается уметь настоящей гроу? Да, кажется, и мост починить! – воскликнула она, испепеляя Форстера взглядом.
Он поднял рюмку и улыбнулся:
-А вы не боитесь, синьорина Миранди, что растеряете всё своё воспитание в процессе такого… обучения?
-Воспитание нельзя растерять, мессир Форстер!
-А вас не пугает то, что… вы попутно научитесь чему-нибудь плохому: не падать в обморок, обходиться без веера, курить трубку или ругаться... весьма разнообразно. И юг потеряет очень много…
-Так это пари? Да?– усмехнулась Габриэль. – И мне предстоит отстоять честь всего юга, доказав, что южанки вовсе не так никчёмны, как вы о них думаете? Хорошо. Но, а что я получу взамен?
-А что вы хотите взамен, синьорина Элья? – спросил он понизив голос.
Краем глаза она видела как те, кто слышал их разговор, наблюдают и молчат. И ей бы хотелось сказать – хочу, чтоб вы провалились, мессир Форстер! Но это было невыполнимо, и она, пожав плечами, ответила:
-Я ничего не хочу взамен. Удовлетворения будет достаточно.
Она видела, как блеснули глаза Форстера - словно синие искры рассыпались в них, как он чуть прищурившись медленно поднял рюмку, и не отрывая взгляда, произнёс:
-Тогда по рукам, синьорина Миранди - вы научитесь стрелять из ружья, объезжать пастбища верхом и считать овец. И если это случится до праздника середины лета, я искренне извинюсь за свои слова в отношении томных южанок. Хотите, я вон даже надену те рога, что висят на стене, и вы сможете вслух назвать меня «Овечьим королём» хоть… двадцать раз. Как вам такое удовлетворение? - в его глазах плясали озорные огоньки.
-Вполне устроит, - она едва удержалась от улыбки, - раз вы так этого хотите.
...Он никак не может забыть ту шараду? Ну что же, он сам напросился…
-Ну, а если я проиграю? – спросила она.
-А вы уже готовы проиграть?
-Разумеется, не готова! Но раз мы играем честно, то такое вполне возможно. Так чего вы хотите, мессир Форстер, в случае моего проигрыша?
Спросила, а сердце вдруг замерло, едва не остановившись, и кровь бросилась в лицо с удвоенной силой.
...Боже, почему он так смотрит на неё? А если он скажет что-то неподобающее? Да она же со стыда сгорит!
...Или не сгорит…
Вишнёвый ликер смешал всё, отодвинув куда-то вдаль нормы и правила, и она не могла понять, что с ней не так? Она ведь выпила совсем чуть-чуть? Полторы маленьких рюмки…
Так отчего ей стало безразлично, что это может быть неловкий момент? Что с ней вообще происходит?
-А я тоже ничего не хочу взамен, синьорина Элья, - ответил Форстер негромко, огонь в его глазах тут же погас и, откинувшись на спинку стула, он добавил с усмешкой: - Хотя… может, тогда вы останетесь до конца лета в этом доме? Нам не помешает пара умелых рук, не пропадать же зря вашим новым умениям?
-Хорошо. Я всё равно в безвыходной ситуации, и очень удивлюсь, если этот мост починят раньше зимы.