КК. Книга 8 (СИ) - Котова Ирина Владимировна. Страница 28

Травоядных животных поблизости становилось все больше, и она все-таки рискнула - вернулась на полянку, где происходила эпическая битва пауков, и с облегчением увидела там останки обоих, выеденные изнутри. Когда подошла поближе, из-под панцирей прыснули знакомые уже черные крысозубы.

Зато в награду за риск и преодоление страха у Алины появилось что-то похожее на два кривых ножа. Она смогла легко отломить державшиеся на выеденной связке куски нижней челюсти того паучища, что был поменьше - и то они напоминали по размерам мачете. Но острые края рубили и пилили папоротник, хотя все равно нужно было прилагать усилие. В любом случае лучше, чем ничего - в том числе для разделки зверья. Потенциальной разделки, потому что охотник из принцессы оказался никакой.

Алина скучала, боялась, голодала, наблюдала ночами за двумя местными лунами с берега реки, пряталась от гроз… и надеялась, надеялась, что все же ее спасут. Потому что сама она ничего не может и не умеет.

А однажды утром она проснулась от человеческих голосов и, еще не осознав, что происходит, забилась в самый конец наклонно лежащего ствола, ближе к земле, скорчилась и затаила дыхание. Там была щель от лапы тха-охонга, и принцесса видела, как шагает мимо ее убежища, переговариваясь на незнакомом языке, группа из пяти мужчин, одетых так же странно, как те, кого она видела на стрекозах. Один явно был главным - на одежде виднелись грубые украшения, на пальцах - перстни, да и вел он себя высокомерно. Остальные, очевидно, его побаивались.

Осматривали они местность придирчиво и тщательно, кружа вокруг ствола, выходя на берег, окликая друг друга - как псы. Ночью прошла гроза, и снова выходила река из берегов, и следы, даже те, которые еще оставались, должны были смыться, но людей что-то тревожило, и они хмуро щупали мхи, нюхали воздух, топтались у реки.

Воняло от них, к слову сказать, отвратительно. К таким выходить не хотелось.

Алина укрепилась в своем решении, когда этих пятерых нагнала еще одна группа и главный первой группы начал отдавать указания. А осмелившегося почесать спину во время его речи вытянул плеткой по лицу так, что у того потекла кровь. Несчастный даже не попытался вытереться - опустил голову, что-то пробормотал и стал слушать дальше.

Люди ушли. Принцесса же весь этот день просидела в своем стволе. Ей хотелось пить и в туалет, а голод давно уже стал тупым, постоянным, но она не стала выходить. Очень было страшно.

Выбралась только, когда стемнело - хорошо, что в этом теле Алина удивительно четко видела в темноте. Осторожно, шарахаясь от каждого шороха и стараясь не хлюпать по грязи, прошла к реке, светлеющей под сиянием двух восходящих лун, быстро попила, с тоской желая, что бы здесь появилось хоть что-то похожее на фляжку - набрать воды с собой, - и снова направилась обратно. Прошла уже шагов двадцать, когда мимо нее что-то с жужжанием и свистом пронеслось и ударило в папоротник на расстоянии вытянутой руки. Алина ахнула - то была толстая светлая стрела, - услышала за спиной резкие голоса и с ужасом обернулась. На другой берег реки в свете двух лун и полыхании факелов выходили люди, одетые, как те, которых она уже видела, и один из них готовился снова стрелять.

У Алинки ослабели ноги, и она застыла, прижав мокрые руки к груди и прикрываясь крыльями. Арбалетчика грубо окрикнул подбежавший человек, выбил из рук оружие - стрела упала в реку, подняв фонтан брызг, - со злостью ударил стрелка по лицу - и Алина наконец-то отмерла, рвано вздохнула, развернулась и бросилась в лес, не реагируя на крики, уже очевидно направленные ей.

У нее было в запасе несколько минут, пока люди перебирались через реку, и принцесса бежала, что было сил, пугаясь возникающих теней, спотыкаясь о кочки. Здесь, под кронами гигантских папоротников, закрывающих свет двух лун, было совсем темно. Темнота давала ей надежду - если только преследователи не могут так же хорошо видеть ночью, как она сама. Алина пробежала свое убежище - сейчас следы на мокрой земле и мхах точно будут видны, и ее легко смогут найти даже при свете факелов. Но там, впереди, было ещё одно, на небольшом пригорке, и последнее - ещё дальше, если сумеет добежать, если ее не догонят до тех пор.

Она оглянулась - далеко-далеко, среди деревьев, цепочкой двигались огни факелов. Преследователи выбрались на берег, и Алина невольно втянула голову в плечи и побежала еще быстрее.

Ее загоняли, как животное, - умело, уверенно, растягиваясь полукругом, и казалось, что людей становится все больше, будто к погоне присоединяются все новые группы. Один раз она увидела, как сверху, в светлом промежутке между кронами мелькнула крылатая тень - Алинка прижалась к папоротнику и снова бросилась вперед, стараясь не попадать в пятна лунного света на земле. Она пробежала мимо второго убежища - сейчас было очевидно, что его наверняка проверят, - задыхаясь, чувствуя, как по телу течет холодный пот, втягивая носом прелый и тяжелый запах зелени и жирной земли. Еще немного, совсем немного….

Мох и земля под ногами становились суше. Принцесса снова оглянулась. Люди бежали быстрее, чем она - видны были уже их силуэты, не только огни, и хорошо уже слышны возбужденные голоса, даже смех. Похоже, они не сомневались, что поймают ее. Да и как тут сомневаться… разве может она противостоять нескольким десяткам человек?

Алинка никогда не была сильна в беге… и все же бежала, бежала, надеясь только, что хорошо запомнила направление, когда изучала местность, и что ее память не даст сбоя.

В этом мире она уже бегала больше, чем за всю свою прошлую жизнь.

Казалось, что она больше не может сделать ни шага - но ноги будто двигались сами собой. Вот сейчас… кривое толстое дерево … камень, похожий на яйцо… ещё несколько шагов - она уже замедлилась и брела вперед, согнувшись, шумно дыша, слыша, как отчаянно колотится в груди сердце и отдает в виски - и все же нашла в себе силы добраться до папоротника, состоящего из трех толстых стволов, кое-как подтянуться на слабых руках, цепляясь за развилку, забраться на нее и втиснуться в тонкую внутреннюю щель. И прыгнуть вниз, в полость.

Нашла она это убежище совершенно случайно - собирала под папоротником ягоды, а из развилки выпорхнуло несколько жирных горластых птиц. Алинка, решив, что там могут сидеть еще, полезла наверх - и обнаружила большую трещину в живом стволе, в которую она протиснулась с трудом и свалилась вниз, упав на сочленение между секциями полого папоротника. Внутри оказалось очень просторно - можно было сидеть, вытянув ноги - и, самое главное, в щель бы никак не втиснулся паук, и она была закрыта от взглядов двумя другими стволами. Края трещины были в потеках чего-то, похожего на застывшую хвойную смолу, внутри, в дупле, усыпанным перьями и птичьим пометом, находилось большое гнездо с яйцами, которые она тут же выпила, без всяких угрызений совести. Это было настоящее укрытие. И теперь оно должно помочь ей… должно уберечь.

Пятая Рудлог застыла, прислонившись спиной к влажной внутренней поверхности папоротника, пытаясь отдышаться и боясь даже пошевелиться. Потом, потом она подумает о том, что может так навсегда и остаться здесь, умерев без воды. Она невольно облизнула губы - пить хотелось очень, хотя недавно пила. И прислушалась.

Минут через пять раздались голоса уже совсем близко, и полая стенка изнутри над ее головой осветилась красноватыми всполохами от факелов. Алинка затихла, как мышка. Ее начало трясти, бросая то в жар, то в холод, и зубы застучали от слабости, ужаса и отчаяния.

Еще через какое-то время, показавшееся ей вечностью, голоса затихли. В них уже не слышалось превосходства и насмешки - скорее злость и раздражение. Алинка вздохнула, кое-как устроилась на боку, поджав ноги, укуталась в пух своих крыльев - как жаль, что не хватало закрыть все тело! - положила голову на разорённое гнездо и закрыла глаза.

«Другие близко. Берегись», - сказал голос из сна. Если это не ее галлюцинации и не глас отчаявшегося подсознания, то, получается, эти люди ищут именно ее? А если так, то они обязательно вернутся поутру, когда будет все видно, и дай боги, что бы ее следов не осталось поблизости.