Носители. Сосуд (СИ) - Лаженицын Иннокентий. Страница 48

– Доброе утро, – ответили мы с Машей синхронно.

– Вот и наш Штаб, – сказал Молибог, закрывая двери прицепа и задвигая паллет с грузом на место, – а точнее, его мобильная версия.

– Я смотрю, у вас тут все самое необходимое, – несмотря на некоторую неказистость интерьера, меня это впечатлило.

– Тягаться с комиссарами очень трудно. У них веками налаженные связи во всех структурах власти, на поиски тебя они наверняка подключат все возможные ресурсы, точно начнут с полиции. Потому наша основная задача – как-то вывезти тебя за пределы Москвы, максимально избегая контактов с ней. Возможно, несколько дней придется покружить вокруг нее, не заезжая на федеральные трассы, а потом действовать по обстоятельствам.

– По каким таким обстоятельствам? – поинтересовался я.

– Комиссары сейчас подымут всю Москву с ног на голову. Наверняка найдут наши конспиративные квартиры и места встречи. Кого-то даже поймают и будут допрашивать. Именно по этой причине о твоем местонахождении знают только люди, стоящие сейчас вокруг тебя, спустя пару дней станет ясно, насколько плохи дела, сколько из наших выйдут на связь.

– И что тогда? – вновь задал я вопрос.

– Если большая часть наших переживет это, дам команду о сборе. Если же мы потеряем много людей, нам придется ехать к совершенным, – его тон говорил о том, что этот вариант ему не очень нравился.

– Просто отдашь меня совершенным? – я не совсем понимал его.

– Нет, мы все равно будем пытаться реализовать наш план, а без совершенных это нереально. Тем более теперь, когда у нас нет Видящего.

– А при чем тут Иван? – новая информация поспевала, и я жаждал заполучить ее.

– С ним было бы гораздо проще экспериментировать, – ответил Петр. – Во-первых, он совершенно чист от чувств, а во-вторых, он практически Сосуд.

– Это как так? – я вновь ничего не понимал, а мне-то казалось, что уже во всем разобрался.

– Видящий – это недозревший Сосуд. Ты сам знаешь, что носителями не рождаются, хотя каждый человек потенциально носитель. Чтобы создать Сосуд, его надо наполнить необходимыми чувствами.

– Это я уже в курсе, – перебил я Скуку.

– Не перебивай, твоя осведомленность не делает тебя умнее, – уставший от постоянных перебиваний Петр решил осечь меня довольно грубо. – Так вот, Видящий – это, считай, треснувший Сосуд, который не выдержал наполнения чувствами и потерял их все разом. Давайте присядем, что мы стоим-то? – неожиданно предложил Скука, жестом приглашая всех присесть. – Кость, – обратился он к Зависти, – заводи мотор, поехали.

Константин вновь отодвинул паллет, вылез из кузова и пошел в кабину. Спустя несколько минут мы услышали звук заводящегося мотора, а еще чуть позже почувствовали, как пол под нами поехал.

– Ты знаешь, как создается Сосуд? – задал я Скуке вопрос, очень надеясь, что он хоть немного был в курсе.

– Все время, что мне удалось работать в конторе, я пытался это выяснить, но тщетно. Это не то чтобы засекречено, этой информации просто не существует. Скорее всего, эта информация держится в рядах комиссаров, их бессмертие вполне позволяет некоторые вещи держать в голове, не оставляя знаний на бумаге.

– Расскажи ему, – к разговору подключилась Маша. – Нет смысла скрывать тот мизер, который известен нам.

– Наверно, ты права, – согласился Петр. – Больше всего информации мы получили от Видящего, хотя и она лишь крупица. Он рассказал нам о самой сути Сосуда, о принципе его создания, о цели его создания.

– Откуда же он узнал все это? – задал я вполне очевидный вопрос.

– Иван был первым видящим, оставшимся в живых, а точнее, оставленным в живых. Не перебивай, я сам все расскажу, – Скука увидел мое явно желание задать вопрос. – Когда индивид не выдерживает скрещивания в себе нескольких доминирующих Чувств, он сходит с ума, это известный факт, и потому первые Недососуды просто устранялись комиссарами за ненадобностью. Но при создании твоего предшественника параллельно создавался Иван.

– Что значит параллельно? – я все-таки влез в повествование Пети.

– Ладно, – вздохнул он, демонстрируя свое негодование из-за моего очередного встревания в его монолог. – Это действительно важное отступление. Одновременно создается несколько Сосудов, потому что шанс прерывания этого процесса очень высок.

– Спасибо за разъяснения, – поблагодарил я Скуку, – продолжай.

– Так вот, при создании твоего предшественника один из Сосудов дал течь, так сказать, это и был Иван, у него поехала крыша. Как полагается, его сдали в психиатрическую лечебницу, где, по плану, спустя несколько недель он должен был быть зачищен, как это делалось и раньше. Но Видящему повезло, его лечащим врачом оказался хоть и обычный человек, но жаждущий новых открытий в психиатрии. Он-то и обратил внимание, что больной с каждым днем становился адекватнее. Эта информация дошла до комиссаров, и те дали добро на дальнейшее наблюдение. И уже через две недели Иван казался полностью здоровым, немного апатичным, так это назвал его лечащий врач, но достойным членом общества. Сразу после выписки его привезли к комиссарам, которые тут же поняли, что у Ивана нет вообще чувств. По большому счету это было абсолютно бесполезное качество. Они были вынуждены придумывать, что же с ним делать, конечно же, это происходило все в закрытой от Видящего комнате. Приняв решение просто избавиться от него, потому что он был бесполезен как в мире человеческом, так и в мире носителей, они вышли из переговорной комнаты и объявили ему, что он может быть свободен с условием, что никому ничего не расскажет. На что он им ответил: «Я знаю, что вы планируете убить меня», а потом рассказал мысли каждого из присутствующих. Конечно же, это очень напугало комиссаров, но и дало понять им, что Иван может быть очень полезен. С тех пор всех Видящих оставляют и используют вместо детекторов лжи. И вот с той самой встречи Ваня и вынес все знания о Сосуде, за те недолгие минуты, что он находился с комиссарами в одном помещении, он считал всевозможную информацию, хранящуюся у них в головах.

– Так он помнил все это более ста лет? – поразился я.

– Да. К сожалению, времени было недостаточно, чтобы узнать всю информацию, а больше комиссары с ним никогда не общались напрямую и не подпускали носителей с важными знаниями.

– Так что же он узнал? – спросил я вновь, надеясь, что хоть как-то приоткрою тайну своего создания.

– Да ничего нового для тебя, – несколько поразился Скука моему вопросу. – Я же тебе ранее сказал, суть Сосуда, создание и цель – все это ты и так уже знаешь.

– Печально, – и вновь я был разочарован. – Хорошо, тогда рассказывай, что еще знаешь, любую информацию, которую тебе поведал Видящий.

– Наше с ним общение больше состояло из совместных мечтаний, как мы обретем вновь наши Чувства.

– Фантазии меня мало интересуют, – и вновь я перебил его. – Почему комиссары решили, что он будет лоялен к их Власти? Они же его хотели убить.

– Они решили, что существо без чувств не может желать зла кому бы то ни было. И они были правы, первое столетие, как мне говорил Иван, ему было достаточно читать мысли людей, это доставляло ему некое удовлетворение. Но потом и это перестало быть нужным, если носитель хоть как-то подстегивается одним чувством, то Видящему и этого не дано, – Скука достал бутылку воды из холодильника и сделал глоток. – Тогда он решил заняться возвращением себе всех чувств, этому он и посвятил всю оставшуюся жизнь, и как мне казалось, эти поиски, ставшие целью его жизни, также приносили ему некое удовлетворение.

Петя замолчал, Маша его в этом поддерживала, я же анализировал услышанное.

– Очень интересная и увлекательная информация, но действительно абсолютно бесполезная, – подытожил я.

– Нам было достаточно и такой, чтобы осознать, что вся эта идеология комиссаров – вранье, а сейчас, наблюдая, сколько людей гибнет ради захвата Сосуда, я еще больше убеждаюсь в их лжи и лицемерии. Тебя лучше будет убить, чем позволить достаться, – сказав это, Скука отвел глаза от меня.