Револьвер для Сержанта Пеппера - Алексей Парло. Страница 42

Шура с Тамаркой, лежащие на кровати, уже не молчали.

– …Владимир Иванович. Он открыл частный медицинский центр и зовёт меня к себе на место гинеколога. Зарплату обещает такую, что мне и не снилась. Даже неудобно как-то…

– Неудобно будет не иметь возможности детям молоко купить! – с извечной женской практичностью возражала Тамарка. – А что с основной работой?

– Нет, заведование отделением я пока оставлю. Опять же, с диссертацией проще будет. И написать, и защитить. А потом, когда защищусь, видно будет.

– Тебе, наверное, и в этом частном центре зарплату повысят, когда степень будет. Им же выгоднее, если кандидат наук принимает.

– Не знаю. Об этом мы не говорили. Да и вообще, сначала защититься надо.

– Защитишься, ты у меня умница. Твой профессор на своём юбилее знаешь как тебя мне расхваливал? – Тамарка звонко чмокнула мужа в щеку и ойкнула. – Ну, всё, сейчас проснётся…

Но ребёнок продолжал тихо спать за стенкой. И «Yesterday» продолжала тихо звучать за окном. Небо понемногу начинало светлеть. С улицы раздался колокольный звон – это в соборе начиналась заутреня. Шура парящий внезапно ощутил в теле некую тяжесть, и понял, что ему пора.

«Как бы мне хотелось, чтобы эта песня называлась «Сегодня», а не «Вчера» – подумал он, улетая.

Глава 36

Коридор в этот раз был ярко-красным. Шура приземлился как раз напротив Пеппера, который, увидев его, тут же озабоченно начал расстегивать кобуру.

– У тебя вид солдата из расстрельной команды, – улыбаясь, сказал ему Шура. – Так и кажется, что сейчас скомандуешь «К стенке!».

– Я смотрю, ты мирно настроен, – улыбнулся в ответ Сержант, тщательно прицеливаясь в дверь, и плавно, как в стрелковой школе, нажимая на спусковой крючок.

Шура предусмотрительно прижал ладони к ушам. Выстрел в этот раз показался щелчком. Задумчиво глядя на расплывающуюся дверь, Доктор тихо произнёс:

– Очень мирно. Я был в хорошей, доброй сказке. После неё не тянет склочничать.

– Понимаю, – кивнул Пеппер. – «И сотворил Бог человека по образу Своему… Мужчину и женщину, сотворил их… И был вечер, и было утро, день шестой… И сказал Он, что это хорошо.» Библия, Книга Бытия, глава первая.

– Я, к сожалению, Библию не читал, – ответил Шура. – Не в то время рос. Но знаешь, то, что ты процитировал, точно подходит к тому, что я чувствую.

– Тсс… – прошептал Сержант. – Морфей Морфеич…

– Что, подслушивает? – вскинулся Шура.

– Может подслушивать. Он же вездесущий. Может и нет, но лучше поберечься.

– А ему зачем?

– А это его пища и его сила – человеческие сны, чувства, переживания, впечатления. Он их сжирает и становится сильнее, – пояснил Пеппер. – Ты бы видел его в самом начале, когда Пепперлэнд только образовался! Да его любой из нас запросто раздавить мог как таракана, такой он был маленький и плюгавенький. Ну, а потом, когда Пепперлэнд в систему интегрировался, перекрёстком миров стал, тут он в силу и вошёл.

– А зачем его Пол сюда поселил? – заинтересовался Шура.

– Да кто его селил? Сам пришёл и попросился. Жалкий такой, отощавший… Слушай, я бы чаю выпил! – вдруг сказал Сержант. – Составишь компанию?

– А мне можно?

– А кто мне может запретить тебе разрешить? – рассмеялся Пеппер и хлопнул в ладоши.

Тотчас в коридоре появился столик с двумя стульями. Он уже был накрыт для чаепития. Шура, вообще-то, чай не очень любил. Не понимал он его, поэтому при случае всегда просил вместо чая кофе. Пусть даже растворимый. Но Сержант не предоставил ему выбора, так что оставалось пить чай.

Они уселись за столик, Пеппер щёлкнул пальцами, и чайник с молочником, поднявшись в воздух, закружились в забавном танце, разливая по чашкам традиционный английский чай.

– Круто! – удивился Шура.

– Немного доброго волшебства для человека, вернувшегося из доброй сказки, – с улыбкой произнес Сержант.

– Спасибо! Я с детства так не радовался! – с чувством сказал Шурочка.

– Не за что. Bon appétit! – и Сержант с видимым удовольствием сделал глоток.

Чай был отчаянно вкусен. Если бы кто-то ещё совсем недавно сказал Шуре, что он изменит своей любимой водчонке с обычным чаем, тот бы долго смеялся. Но всё меняется. И сейчас Шура наслаждался чаем. Он упивался им, смаковал его, он был на верху блаженства.

– Так вот, Морфей Морфеич. Мы с Полом его пожалели. Ну, точнее, Пол пожалел. Это ведь он когда-то придумал название для их группы. Ну, а мне… мне хотелось кем-то командовать. Пепперлэнд ведь тогда совсем пустой был. Только-только всё появилось. Сам посуди, я вроде главный, а подчиненных у меня совсем нет. Непорядок! – Сержант вдруг осекся. Они с Шурой посмотрели друг на друга странными взглядами и захохотали.

– Это ты… эту сволочь сюда… из любви к… порядку?!… – сквозь смех выдавил из себя Шура.

– Ага!… Сам себя… наказал… получается… – подтвердил Пеппер, не в силах остановиться.

Они смеялись долго, то успокаивались, то, поглядев друг на друга, снова взрывались хохотом, пока наконец не выбились из сил. Чайник с молочником, похоже, совсем изнемогли, без устали наливая в чашки чай, который тут же беспощадно выпивался.

– Ну и что? – наконец отдышавшись, спросил Шура.

– А ничего. Сначала он сил набирался, потом понемногу начал под себя грести. Власти ему захотелось! Начал ритуалы какие-то проводить, пророчества всякие изрекать. Кое-кто ему верит.

– Так ты же дверь уничтожил! – дошло до Шуры. – А он там остался!

– И что? Ты разве впервые с ним встретился?

– Нет… – перед глазами у Шуры пронеслись бар «Алекс» и паб на острове. – Это был третий раз.

– Могу тебя просветить. Это был далеко не третий раз. – сказал Сержант и покивал головой, как бы подтверждая истинность своих слов.

– А какой? – растерянно спросил Шурочка.

– Не знаю. Знаю только, что Морфей уже давно путешествует по мирам. В какие-то ему, правда, вход закрыт, но он и там как-то исхитряется. Кушать, понимаешь, ему очень хочется. А аппетит приходит во время еды.

Потрясённый Шура лихорадочно вспоминал. Кто? Кем ещё мог быть (или притвориться) зловредный Морфей? Он подумал о Жорике по прозвищу Гарик. Вроде бы, есть что-то общее, но нет, мелковато как-то для Морфея…

– Да не напрягайся ты так! Всё равно