Не единственная (СИ) - Миленина Лидия. Страница 20

Ловкости ей было не занимать. К тому же часто взрослые списывают со счетов, что можно прокрасться, убежать, спрятаться. Как в детской игре. Например, никто не ожидал, что она кинется бежать, когда Ансьер увозил ее. И никто не нашел бы ее, если бы не та старуха! Взрослые привыкли к открытым действиям, они забывают, что можно спрятаться и быть незаметным, как будто играешь в прятки.

Через три дня она специально задержала урок с Анти, задавая ему вопросы о музыкальных инструментах. Поэтому вышла в коридор как раз в то же время, когда господин Рональд в прошлый раз отправился в дальний флигель. И действительно увидела высокую фигуру в черном камзоле с меховой оторочкой, идущую туда. Господин доброжелательно кивнул ей… И прошел мимо…

Аньис сглотнула набухшие слезы, дождалась, когда он свернул за угол, и побежала за ним. Выглянула из-за угла, чтобы понять, куда он пойдет дальше. Главное — не встретить никого из слуг, а то ее поведение может показаться странным…

Он свернул направо. Аньис опрометью кинулась к следующему углу. Сердце бешено билось от азарта, кровь прилила к лицу. Выглянув второй раз, она увидела, что он скрывается за правым поворотом еще одного коридора. Аньис побежала за ним… На всякий случай быстро сняла туфли, чтобы не топать…Взяла их в руку.

А когда она выглянула за четвертый поворот, то резко уткнулась взглядом в обтянутую черным мускулистую грудь и меховой хвостик, свисающий до пояса. А рядом была неприметная белая дверь. Сердце ушло в пятки, кровь отлила от лица.

— Ой! — ляпнула она и посмотрела на его лицо. Он слегка улыбался.

— Аньис, — спокойно сказал он, — не нужно следить за мной. Если хочешь что-то узнать — просто спроси.

— Хорошо, господин… — пролепетала Аньис, мечтая провалиться сквозь землю от стыда. И интересно, как он ее заметил… — Простите, господин…

Отнекиваться было бесполезно. Что еще она могла делать в отдаленном флигеле, куда не ходил никто, кроме него? А теперь он стоял напротив, буквально в полутора шагах от нее. Такой уверенный, красивый. И воздух вокруг него был густой, пропитанный его силой и спокойствием. А от взгляда подгибались колени…Особенно, если учесть, что как раз ее босые ноги он сейчас и разглядывал.

— Хорошо, — кивнул он в ответ на извинения. — Так что ты хотела узнать?

Аньис помялась, но честно ответила, опустив взгляд:

— Я хотела узнать, куда вы идете… Что за этой дверью… Сюда ведь больше никто не ходит…

И отважилась снова посмотреть на него. А он вдруг рассмеялся. Резко блеснули белые зубы, в черных глазах мелькнул задор, смешанный с пониманием.

— Ясно, Аньис… А просто спросить у Тиарны ты не догадалась или сочла неинтересным. За этой дверью мастерская, где я пишу картины.

— Вы художник? — удивилась Аньис. От его спокойного ответа стало легче.

— Да. В белой гостиной есть мои картины. Можешь посмотреть, если хочешь, — ответил он и выжидающе посмотрел на нее.

— Хорошо, господин. Спасибо… Простите меня… — прошептала Аньис и снова опустила взгляд. Смотреть на него было невыносимо, как будто он был одной из залитых солнцем прекрасных статуй в Великом Храме, где она побывала в детстве.

— Иди, Аньис, — мягко сказал он. — В следующий раз просто спроси, прежде чем шпионить. И надень туфли, пол холодный.

— Простите, господин…

Он еще раз слегка улыбнулся и скрылся за дверью. А Аньис осталась стоять, думая, что более дурацкого способа опозориться, она, пожалуй, придумать не могла. Как ей теперь вообще смотреть ему в глаза? Хотя она и так этого почти не делает. А когда делает — то есть смотрит — то не понимает, что с ней происходит. То ли она падает в черную бездну, то ли взлетает до облаков.

Рональд улыбался. Девочка умудрилась развеселить его. Ее преследование он почувствовал, как только повернул первый раз. Но ему было интересно, как далеко она сможет пройти, не попавшись на глаза. А она оказалась ловкой. Дошла до конца, не потеряв след и не выдав себя. Если бы он не был тем, кто он есть, скорее всего, ей удалось бы пробраться незамеченной и вволю пошпионить, заглядывая в замочную скважину. Ох уж это женское любопытство и детский авантюризм! Ему нравилось такое сочетание.

Но он был рад, что пока Аньис слишком застенчива, чтобы попросить показать мастерскую. Пускать ее сюда ему не хотелось. Впрочем, отказывать девочке не хотелось тоже. Поэтому хорошо, что так.

Он посмотрел в зеленые глаза на портрете на стене. Здесь они всегда вдвоем. И больше никого. Может быть, поэтому он и устроил свою мастерскую так далеко от центральной части дворца, где кипела жизнь.

Рональд перевел взгляд на мольберт. Конная баталия была давно закончена и подарена королю. На ее месте в центре холста стояла тоненькая девичья фигурка в персиковом пуари. Одинокая, отважная, беззащитная… И сотня лиц вокруг, намеченных карандашом…

Рональд задумчиво помял кисть пальцами, окунул ее в краску и положил на полотно новый мазок.

…А еще у девочки между ключиц небольшая впадинка. Когда она волнуется, эта впадинка трепещет, и тонко бьется жилка над ней. Как только что в коридоре… А руки у нее не маленькие, но тонкие. Как раз для игры на кайне или поломоне. И запястья вытянутые, волной уходящие к острым белым локтям. Хочется видеть, как эти руки пляшут, касаясь клавиш, как она наклонит голову на бок, сосредоточившись. При этом чуть съедет лямка пуари, которую она завязывает не так, как остальные, приоткрывая тонкое, но округлое плечо…

…И да, одевается девочка гармонично, словно всю жизнь носила изысканные наряды. Интересно, откуда такой хороший вкус у дочери горшечника? Знает, что и как подчеркнуть без пошлости и лишней откровенности. Хорошо сочетает цвета, краску на лицо наносит так, что и не заметишь…

…А ножки у нее не сказать, что маленькие, но красивой формы, пальцы прижаты друг к другу. Как листок. И кожа на своде стопы такая тонкая, как будто просвечивает…

Старый дурак.

Рональд усмехнулся и положил на холст очередной мазок. Нужно поработать над картиной, пока есть время. Ночью ему тренировать Эдора.

ГЛАВА 9

Эдор учился жить по-новому. Когда он был далеко, выполнял поручения Рональда на другом конце континента, становилось легче. На расстоянии он не чувствовал ее запаха, не слышал ее голос в соседней комнате… Его неодолимо влекло вернуться, вдохнуть и услышать. А может быть, и увидеть — тайком. Но с этим можно было справиться. Сложнее было, когда он возвращался и вновь ощущал ее аромат, вплетающийся в клубок запахов… Тогда он знал, что она неподалеку, за стеной. Хотелось сломать стену и броситься к Сокровищу. Преодолеть это было сложнее. Но именно этому наставник его и учил.

— Скажи, что ты хочешь? — меч Рональда снова был у его горла. Первые два раза Эдор ощущал ярость и желание убить учителя. Наставник снова и снова давал ему идти в атаку, делал вид, что ему удается удержать верх. И в последний момент, когда победа казалась такой близкой, — неожиданно совершал резкий незаметный ход, и Эдор оказывался с мечом у горла, прижатый к стене.

В третий раз Эдор отреагировал спокойнее.

— Я уже не хочу убить тебя, — усмехнулся он в смуглое лицо с блестящими черными глазами. — Всего лишь хочу победить. И думаю, как это сделать, как вывернуться…

— Неплохо, — ответил Рональд и убрал меч. Эдор потер место прикосновения металла. Порезов не было никогда, учитель был точен.

— Запомни, так же будет и с девочкой. Если ты не сломаешься сразу, то в первый раз на огонь внутри наложится еще и ярость. Ты будешь зол на меня, что я не позволяю тебе получить ее… Потом, если все будешь делать правильно, с этим станет легче. Ты начнешь думать, как достичь своей цели. В чем твоя цель, Эдор? — с долей лукавства спросил он.

— Быть с ней! — порывисто выкрикнул Эдор. Но взял себя в руки. Они тренировались уже семнадцать дней. Он действительно научился лучше контролировать чувства. — Быть с ней, но не убить ее.