Побратим змея (СИ) - "Arbiter Gaius". Страница 39

Проснулся он лишь ближе к ночи. В хижине горел светильник, по стенам плясали причудливые тени. Марух, видимо тоже какое-то время спавший, теперь сидел на своем ложе, аккуратно поправляя дрова в домашнем очаге. Огонек тревожно метался на злом сквозняке, дувшем из-под шкуры, закрывавшей вход – но гаснуть вроде не собирался.

Тур сел, протянул ладони к огню и молча наслаждался теплом, ожидая, пока родитель начнет разговор. Что и не замедлило случиться.

– Ты ослушался меня, сын, – голос вождя звучал мрачно. – И это накануне Перехода, когда я должен положиться на тебя больше, чем на кого-либо другого.

Тур промолчал. Он мог бы возразить, что теперь, когда Кныш стал Взывающим, он обязан ему послушанием ничуть не меньше, чем Маруху – в качестве родителя и в качестве вождя. Но это прозвучало бы так, словно он пытается свалить вину за произошедшее на Кныша – мол, он, Тур, только выполнял приказ. По сути так оно и было – но недостойно это мужчины – оправдываться.

– Я хочу знать, что такого больше не будет, сын.

– Такого больше не будет, родитель.

– Ты готов доказать свое послушание мне?

– Твоя воля, родитель. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Марух позволил себе легкую улыбку.

– Не все так плохо, сын. Думаю, тебе даже понравится мой приказ. Я говорил со старейшиной Румаром перед поминальным пиром. Он мой друг, мы вместе сражались с низкими, когда были молоды. Мы хотим, чтобы наша дружба продлилась в союзе наших детей. Когда придет пора, ты заключишь союз с Анхэ. Ты ведь этого и желал, верно?

Тур некоторое время сидел молча, не зная, что ответить.

– Для Анхэ хорош Шох, – наконец сказал он, приобнимая себя за плечи. – Он хочет ввести ее в свой дом, когда придет пора...

– Румар говорил с его родителем. Шох возьмет Лару.

– Но Лара не хороша для него!

Пожалуй, это вышло чересчур резко, и Тур сразу пожалел о своей неуместной горячности и непочтительности.

– Лара будет хороша для любого! – повысил голос Марух. – Мы хорошо выбрали. Но разговор о тебе. Ты когда-то сказал мне, что хотел бы союза с Анхэ, верно?

– Я сказал, что еще не знаю.

– Что значит – не знаю?! Ты меняешь свои слова, как молодая! Или тогда ты тоже... Спал?

Издевка, прозвучавшая в голосе родителя, больно задела охотника. Значит, он все-таки не поверил, что тот глупый ответ насчет Взывающего он дал спросонья! Он скорее поверит, что Тур лгал ему – и продолжает лгать!

– Я сказал тогда, что не выбрал ни одну из них, – голос охотника зазвучал громче. – Мне была хороша Анхэ, но и другие тоже. До поры союзов еще долго ждать, почему нужно было решать это тогда? И почему нужно решать теперь?

– Ну, как видишь, Шох уже решил.

– И это хорошо. Есть и другие молодые, ничуть не хуже Анхэ.

– Кто?

– Ну... Та же Лара. Я могу взять ее. Или Руа... Хотя нет, Руа с Ерохом.

– Анхэ с Шохом, Руа – с Ерохом... – ядовито перечислил Марух. – А ты, будущий вождь, все не можешь определиться. Так ты останешься ни с чем – и как тогда ты продолжишь род? Анхэ – самая сильная и здоровая из молодых. Она сможет родить тебе сына, а может и двоих*. Ты ведь хочешь, чтобы однажды вождем стал твой сын?

– Вождем станет достойнейший, – Тур опустил голову, но в голосе его сквозило упорное нежелание сдаваться. – Я стану им, если одолею соперников. А не потому, что я твой сын.

Это была уже откровенная дерзость, и немедленно последовавшая за ней пощечина была вполне предсказуемой. Тур еще ниже опустил голову, прикусил губы, чувствуя, как начинает пылать огнем щека.

– Думай, с кем говоришь! – обрушился на него гневный рык родителя. – Я был слишком мягок, когда пытался узнать, чего ты хочешь! Вижу, ты не можешь ничего решать сам! Моя воля – как только придет пора – ты заключишь союз с Анхэ! А как только мы осядем за Дальними холмами, я назначу поединки за мое место – и посмей только кому-то проиграть! Ты услышал меня?!

– Я услышал тебя, родитель.

– Сделай, как я велю. А пока убирайся отсюда, проветрить голову пойдет тебе на пользу. Не желаю видеть тебя до утра.

Тур поднялся и молча вышел из хижины: покинуть ее ему и самому было совершенно необходимо – хотя бы для того, чтобы увидеться с Шохом и узнать, что он думает обо всей этой истории.

В хижине друга, однако, обнаружился не он, а его родитель – и судя по раскрасневшемуся, сердитому виду старейшины разговор его с сыном не слишком отличался от произошедшего в хижине Тура. На вопрос охотника, где Шох, родитель только раздраженно фыркнул:

– А духи ведают, куда его понесло! Вскочил – и поминай как звали! Еще засветло!

Хмуро покачав головой, Тур устремился на поиски.

А тем временем оставшийся в хижине Марух к своему большому неудовольствию припомнил, что так и не услышал от сына ритуального «Твоя воля, родитель».

Комментарий к Глава 26 * Интернет говорит о том, что у кроманьонцев было очень долгим грудное вскармливание, до трех лет, а во время него вероятность новой беременности снижается (хотя и не исчезает совсем). В связи с продолжительностью жизни в семьях было тогда по одному-двое детей.

====== Глава 27 ======

Светлоликий уже высоко поднялся, следуя привычному маршруту среди шатров Отца-Неба – а поиски Шоха так и не дали никакого результата. Тур успел побывать на площадке у Ближней реки, где его друг оборудовал место для испытаний своей копьеметалки, однако его там не обнаружил, да и не похоже было, чтобы в ближайшем прошлом сюда кто-либо приходил.

Охотник поколебался минуту, затем заглянул в схрон, где Шох хранил свое изобретение. Оно оказалось на месте, что говорило о том, что где бы Шох ни находился, он безоружен – или почти безоружен. Его копье Тур успел заметить в хижине, пока говорил с родителем друга. Пояс с оружием? Вряд ли Шох забрал бы его, в пылу ссоры выскочив из дому. Есть, конечно, надежда, что богатырь не снимал его – но и тогда в его распоряжении лишь тяжелый нож и кинжал с тонким лезвием, то есть оружие, воспользоваться которым можно, лишь подпустив хищника на расстояние вытянутой руки. А зверь на расстоянии руки от тебя, здоровый, не раненый до этого копьем – это очень и очень плохо. Да еще ночь...

Охотник в тревоге избегал всю примыкающую к селищу часть Ближнего леса, зовя друга – однако его усилия не увенчались ни малейшим успехом. Следы бы поискать – так слишком темно, несмотря на полностью открывшего свой лик Светлоликого.

Удостоверившись в бесперспективности своего занятия, Тур медленно побрел назад в селище. Он, несомненно, продолжит поиски завтра, едва проснется Лучезарная. Но до этого еще долго, а с Шохом могла случиться беда. Иногда он слишком горячий, вспыльчивый, может легко потерять голову... О том, какие последствия это может иметь, даже думать не хотелось.

Охотник вернулся в селище. Поселяне уже отправились спать, светильники были погашены, и дорогу он разбирал исключительно при свете Светлоликого и звезд. Направился поначалу к хижине друга: вдруг он вернулся, и они разминулись. Бесшумно приоткрыл полог, закрывавший вход – но лежанка Шоха, слева от очага, пустовала.

Тур подался назад, решив пойти к Общему костру. Угли еще не должны были остыть, если он сможет развести огонь, то получит вполне сносное место для ночевки. Посидит у костра до рассвета – а потом снова отправиться на поиски.

Приняв это решение, Тур ускорил шаг, беспечно не присмотревшись, куда идет – и сходу налетел на кого-то в темноте. Дернувшуюся было к ножу руку остановила только мысль о том, что это может быть его пропавший товарищ. Светлоликий, вынырнувший из-за большого облака, однако же, озарил своим светом худощавую фигуру Кныша.

– Взывающий?!. – Тур неловко отстранился, радуясь, что не сбил того с ног. – Что ты?..

Однако мысль о том, с чего бы Взывающему разгуливать по селищу впотьмах, быстро исчезла, вытесненная другой, куда более важной.

– Мне нужна помощь, – произнес охотник.

– Помощь? – голос Кныша, казалось, звучал немного нетерпеливо. – Что случилось?