Счастливчик (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна. Страница 113

Разворачиваюсь и выхожу из столовой.

— Открыто, — отзывается Маргарет в ответ на стук.

И я вхожу в медблок.

Гай все еще здесь: опутан какими-то проводками, уходящими к медицинским аппаратам, внешний вид которых ни о чем мне не говорит. Мэг сидит за столом, лицо усталое — видимо, поспать ей сегодня так и не пришлось.

Останавливаюсь возле брата.

— Как он?

Цвет лица хороший, но, на больничной койке, весь опутанный проводками и укрытый белым одеялом по самый подбородок, Гай выглядит совсем маленьким и беззащитным.

Маргарет встает, подходит ближе, убирает руки в карманы. Только сейчас замечаю, что она в белом медицинском халате, причем, судя по размеру, Джорджу этот халат принадлежать не мог. Изабелла подсуетилась с самого утра? Или еще ночью?

— С ним все будет хорошо. Ты успел вовремя. Кровотечение было сильным и опасным. Но теперь все хорошо. К вечеру уберем приборы, и ему можно будет соблюдать постельный режим в своей комнате.

— Он просыпался?

— Да, но ненадолго. Я накачала его болеутоляющим.

— Мэг, — в приливе чувств сгребаю ее в охапку и крепко обнимаю. — Спасибо тебе большое.

Маргарет смеется.

— Если бы меня всякий раз так пылко благодарили за помощь, я побывала бы замужем не только один раз.

Улыбаюсь и отпускаю ее, она поправляет халат, потом ласково проводит ладонь по моему плечу.

— Испугался? — спрашивает мягко.

Не вру:

— Дико.

— Ничего, до свадьбы заживет, — в ее голосе нет сомнения, и это дает уверенность, что все и правда будет хорошо.

— Что Изабелла? — спрашиваю в свою очередь.

Мэг кривится, снова убирает руки в глубокие карманы халата.

— Пришла, покрутилась, ушла.

— Как себя вела?

— Как будто хочет подмазаться, — морщится. — Лицемерная сука, прости господи… — и вдруг спохватывается: — Ой, то есть, Тайлер, прости, это же все-таки твоя мать.

— Угу, — признаю: она моя биологическая мать, и тут ничего не попишешь.

— Кстати, почему она называет тебя Алексом?

Не тот вопрос, на который мне хочется сейчас отвечать. С другой стороны, какая уже разница?

Протягиваю Мэг руку, как для знакомства.

— Александр Тайлер-младший, очень приятно.

Маргарет моргает.

— Что? Серьезно? Сын…

— Того самого Александра Тайлера, ага, — развожу руками, мол, извини.

— А я-то еще думала, кого ты мне напоминаешь, — теперь рассматривает меня с таким видом, будто у меня на лбу внезапно вырос зеленый вулкан, обходит по кругу.

— Мэг, — прошу, закатывая глаза.

— Кх-м, да, — медик берет себя в руки и перестает пялиться на меня, как на чудо природы, — прости, но не каждый день встречаешь сына легенды.

— Ты меня встретила не сегодня, — напоминаю.

— Джонатан будет в шоке.

— Мэг.

— Ладно-ладно, — сдается, — сам расскажешь… Погоди, а почему тебя никто не ищет? С твоими родственниками-то.

— Здесь? — уточняю мрачно.

— Ах, ну да, — признает медик мою правоту.

Ищут-то меня, ищут, но точно не на планете, не обозначенной ни на одной карте.

— С Ди все хорошо, да? Если бы все было плохо, ты ведь сказал бы мне об этом в первую очередь? — говорит беспечно, но напряженно прикусывает губу в ожидании ответа.

— Хорошо, — подтверждаю с тут же наползшей на лицо улыбкой.

Маргарет прищуривается, вглядываясь в меня. Хмыкает.

— Я так понимаю, хорошо не только у нее, но и у вас?

— Ага… Погоди минутку, — прошу, заметив, как засветился мой коммуникатор. Принимаю вызов Изабеллы по громкой связи, прикладываю палец к губам, показывая Маргарет, что ее могут услышать. — Да?

— Алекс, ты где?

— Я… — начинаю, и в этот момент до меня доходит, что в моем комме нет маячка: она не может меня отследить. Я забыл вчера вернуть его на место, — Хм-хм, — притворяюсь, что закашлялся, чтобы оправдать заминку. Мэг, стоящая напротив, делает большие глаза, не понимая. — Я в медблоке. Маргарет рассказывала мне о состоянии Гая.

— Вы уже закончили, я не помешала?

Вскидываю брови — такая "сладость" слишком липкая даже для Изабеллы.

— Закончили, — отвечаю.

— Зайди, пожалуйста, в мой кабинет, — просит, продолжая удобрять сиропом каждое слово.

— Сейчас?

— Сейчас, — первые за сегодня командные нотки в голосе. — Я нашла кое-что интересное.

— Иду.

Отключаюсь, ловлю на себе пристальный взгляд Мэг.

— Знаешь, я редко такое говорю, — признается Маргарет, — но я боюсь эту женщину.

Пожимаю плечами. Мне нечего на это ответить.

— Надо идти, — говорю. — Тебе хоть комнату выделили, где отдохнуть?

— Да, тут неподалеку каморка, — делает неопределенный жест в сторону одной из стен. — Беги, тебе есть о чем переживать, кроме меня. Удачи.

— Спасибо, — подмигиваю и скрываюсь за дверью.

Ошибка с маячком не просто оплошность, это капитальный прокол. Ума не приложу, как мог забыть о нем вчера. Вернул все правки в системе на место, а про вынутое из коммуникатора следящее устройство даже не вспомнил. Как пить дать, Изабелла хочет меня видеть именно по этому поводу.

Отправляюсь в ее кабинет окружным путем, чтобы пройти мимо своей комнаты. Открываю дверь и еще с порога вижу: маячка на прикроватной тумбочке нет. А я на сто процентов уверен, что оставил его именно там.

На всякий случай задерживаюсь в комнате еще на пару минут: проверяю на полу, за тумбочкой и под кроватью. Думаю, вдруг мы с Ди его смахнули? Но нет, пусто.

Так, значит? Обыск с утра пораньше? А я ведь сам позвонил ей и сообщил, что пошел в столовую, можно сказать, выслал приглашение: "Комната пуста, можешь заходить".

Чертыхаюсь сквозь зубы, но чего уж — сам виноват, буду расхлебывать.

— Входи, мой милый сын, — доносится из-за двери, стоит мне постучать.

Это обращение бьет по ушам, как звук металла по стеклу. Вхожу.

— Доброе утро, — приветствую как ни в чем ни бывало.

Хочет поиграть — поиграем. Любой каприз — к вашим услугам, госпожа начальница сектора.

Изабелла сидит за столом. Спина прямая, приподнятый подбородок, пиджак с воротником-стойкой наглухо застегнут на все пуговицы, волосы тщательно уложены — вся такая идеальная, что зубы сводит от ее вида. Будто на парад собралась — ничего общего с взволнованной растрепанной женщиной, которая примчалась вчера к раненому сыну.

— Доброе, — улыбается. Для полноты образа губы Изабелла сегодня накрасила кроваво-красной помадой. — Кофе будешь?

Качаю головой.

— Спасибо, я не пью местный кофе, — о чем ей прекрасно известно.

— А я, пожалуй, выпью, — продолжает изображать саму любезность. — Сваришь?

Пожимаю плечом.

— Хорошо.

Хочет потянуть время — пожалуйста.

Чувствую на себе ее взгляд, прожигающий спину, когда подхожу к кофеварке и достаю чашку. Такое ощущение, что воздух в помещении прямо-таки вибрирует от напряжения. Неужели она знает о вчерашней провалившейся попытке побега?

Мне не нравится то, что происходит, но стараюсь не паниковать раньше времени. Двигаюсь спокойно. Мы ведь оба никуда не спешим, верно?

Изабелла молчит и терпеливо ждет, когда я закончу. Отвратительный запах пережженного дешевого кофе заполняет кабинет. Гадость. Хорошо, что во сне не бывает запахов, а то этот аромат непременно преследовал бы меня в кошмарах, как слоники с отрубленными хоботами.

— Спасибо, — расплывается в улыбке, когда ставлю перед ней чашку. — Присаживайся, — взмах руки в сторону стула для посетителей. Ногти у нее сегодня тоже кровавые, в тон помаде.

Сажусь, жду пока Изабелла сделает первый глоток. Пробует, закатывает глаза от удовольствия. Интересно, ей правда нравится этот кофе, или все ее поведение — игра?

Напившись, хозяйка кабинета тянется к карману и извлекает оттуда тот самый маячок, который я искал в своей комнате несколько минут назад. Подбрасывает в воздух, и он со стуком падает на середину стола, несколько мгновений кружится вокруг своей оси и замирает прямехонько между нами.