Вторая жена. Часть 2 (СИ) - Завгородняя Анна. Страница 37

— Она умирает! — быстро заговорил аббас.

— Зачем ты принес ее умирать в мой храм?

Аббас прищурил взгляд. Посмотрел на Исхана.

— Я принес ее не умирать, а жить. Ты ее спасешь! — прозвучало зло и решительно.

Жрец с мгновение смотрел на воина, а затем тихо рассмеялся.

— С чего ты решил, что я стану помогать? — поинтересовался живо.

Аббас напрягся. Угрожать жрецу расправой в случае отказа, он не мог. Слишком опасно это было. Жреца боялись не зря. Говорили, что он имел необыкновенную силу и точно мог исцелять. Не раз к нему обращались матери за своих сыновей, только вот цена такому лечению всегда была велика. Но аббас не мог допустить смерти принцессы. Он дал слово своему брату, что будет оберегать вторую жену, а сам…Еще пыль не осела за войском принца, как с Майрам случилась беда. Что же он за хранитель такой. Не уберег, не доглядел, а ведь мог предотвратить, догадывался, что да как.

«Это Сарнай! — понимал мужчина. — Ее рук дело. Поняла, что время ее на исходе, что Шаккар прежде нее ставит вторую жену, вот и подсуетилась!» — стоило свернуть шею Наиме, пока был такой шанс, а теперь ищи ветер в поле. Ведь когда Майрам плохо было, она все просила, чтобы старуху привели. Надеялась, что знахарка поможет. аббас велел найти ведьму, но увы. Рабы обыскали весь дворец, перевернули с ног на голову, но хитрой Наимы и след простыл.

Не думал аббас, что решится Сарнай убрать соперницу до рождения наследника. Ошибся в своих расчетах и вот теперь расплачивался.

— Я знаю, ты можешь спасти повелительницу Майрам! — снова обратился к жрецу молодой мужчина. — Я знаю и то, что ты всегда просишь за свою помощь цену…

— Это не я прошу, а Змей, который помогает мне, — ответил Исхан. — Я ничто, просто человек и только через его волю приношу на эту землю спасение.

— Тогда помоги, — попросил мужчина яростно. — Требуй с меня все, что хочешь. Я дам, только спаси ее, — и бросил взгляд назад на носилки.

Майрам еще была жива. Лежала не шевелясь, без сознания и только грудь едва приподнималась под тонкой тканью и медленно опадала. аббасу не надо было быть лекарем, чтобы понять — жизнь уходит из тела девушки, как песок высыпается из часов. Медленно и ужасно.

Жрец усмехнулся.

— Хорошо! — произнес он. — Только платить будешь не ты, а она, — и вскинул руку, указав на Майрам.

Аббас нахмурился.

— Я не могу дать слово за нее! — произнес мужчина.

— Тогда она умрет! — ответил жрец.

Рука аббаса соскользнула к рукояти меча, да так и застыла, под насмешливым взором Исхана.

— Даже не думай применять свой меч, воин. Иначе женщина, за которую ты просишь, умрет. Хотя, — он снова покосился на носилки, — ей и так уже не долго осталось. Решайся.

— Я не могу решить за принцессу! — ответил аббас.

— Тогда она умрет! — спокойной проговорил жрец и сделал шаг назад, намереваясь скрыться за дверью храма. Но махариб остановил его. Вскинул руку и застыл в просительном жесте.

— Χорошо! — произнес аббас и по губам Исхана растеклась улыбка, а золотые глаза сверкнули.

— Я сделаю все, что ты скажешь! — и рука аббаса упала вдоль тела.

Жрец шагнул в сторону и открыл шире двери, кивнул на носилки, а затем коротко приказал:

— Заносите!

За пределами каменного кольца, в долине которого, скрытый от чужих глаз и ветров, расположился город Хайрат, было жарко и пустынно. Ни дерева, ни куста, лишь сухая, потрескавшаяся земля, смешанная с песками. Мертвая или умирающая до первых ливней. а уже дальше, через пару дней пути, начнется и пустыня, с редкими клочками оазисов, разбросанными на протяжении дороги огромного войска.

Телеги с бочками, наполненными водой и едой, тянулись в самом хвосте обоза, следующего за воинами. Часть людей Шаккара ехали верхом, остальные шли наряду с рабами, которых, впрочем, было не так много. Брали самых выносливых, чтобы готовили еду и стирали для людей принца.

Сам Шаккар, верхом на жеребце, ехал во главе войска. Рядом с ним, стремя в стремя, на своей лошади восседала рыжеволосая повелительница Сарнай. Ее лицо направлено вперед. Голубые глаза смотрят вдаль, наполненные предвкушением предстоящей схватки. Приблизительное расположение врага Шаккар знал. Последние кровавые птицы прилетели с юга и теперь именно туда направил своих воинов наследник Вазира. Он понимал, что Давлат не зря подавал им эти сигналы. Он определенно хотел показать, где встретит войско Шаккара и теперь две огромные силы двигались на встречу друг другу для решающего боя, в исходе которого сильнейший получит все.

Шаккар понимал, что ему противостоит умелый и безжалостный противник. Он помнил мудреца Давлата достаточно хорошо и память услужливо подсказывала ему образ умного, но жестокого мужчины в летах, при этом сильного и живучего. Такие, как Давлат живут долго. Он был единственным магом, встреченным в жизни принцем. Говорили, что когда-то давно, когда еще земля была иной, маги населяли ее и рождались даже в простых семьях. Сильные, они покорили стихии, они властвовали над людьми. Давно это было и от прежней власти магов, как и от самих колдунов, остались лишь воспоминания, да такие, как Давлат, последние в своем роду, но от того не менее могущественные.

Но Шаккар не отчаивался. Он не боялся смерти, но и не был настолько безрассуден, чтобы желать ее. К тому же, у него было ради кого жить и для кого стараться победить. В глубине своего дикого сердца, принц знал, что будет сражаться не столько за свой народ, сколько за женщину, одну единственную женщину, которая ждет его возвращения домой с победой, поскольку в случае поражения Хайрат ожидает печальная участь.

Давлат не оставит камня на камне от города в долине. И павшие города, приславшие птиц, тому пример. Стоило готовится к страшному бою, но проигрывать Шаккар не собирался.

— Мой повелитель сегодня так молчалив! — голос Сарнай, ехавшей подле принца, заставил его повернуть голову и посмотреть на идеальный профиль женщины. Одетая в простые штаны и безрукавку, с мечом за спиной, с гривой волос, цвета заходящего солнца, воительница была прекрасна, как никогда, но Шаккар, глядя в ее голубые, прозрачные глаза, видел совсем другое лицо.

— Разве я раньше отличался особой болтливостью? — усмехнулся принц варваров и снова устремил взгляд вперед, на одинаковый пейзаж.

— Что мы предпримем? — поинтересовалась женщина и Шаккар ответил.

— На стоянке соберу всех махарибов, — произнес он, — будет держать совет. Я хочу выслушать мнение каждого из них и твое в том числе!

Сарнай кивнула. Дорога и предстоящие сражения успокоили ее душу, вернули в прежнее русло. Хайрат и Майрам остались позади. Теперь она была в своей стезе и, главное, рядом ее муж и она снова, как и прежде, единственная для него.

— Я полагаю, ты хочешь отправить вперед разведчиков! — она не спрашивала, а утверждала. Зная Шаккара, Сарнай могла предположить, что он будет делать дальше. Слишком долго они были вместе.

— Ты права, — кивнул мужчина. — Нам стоит знать, где находится враг.

Сарнай промолчала, устремив взгляд вперед. Туда, где вдалеке, в колышущемся воздухе, угадывались очертания первых барханов.

Жаркое солнце палило нещадно и скоро будет объявлен привал. Но разговор состоится только вечером, когда небо окрасится в краски заката и на землю опустится холод. В пустыне так всегда. Днем — пекло, ночью — холод. Но Сарнай предпочитала такие перемены удобствам дворцовых залов и своих покоев с мягкими подушками. Она была рождена для кочевой жизни, для переходов на лошадях, для войны и сражений. В этом ни одна женщина с ней не сравнится и уж тем более, тщедушная Майрам, умевшая только ложиться под Шаккара и стонать, извиваясь своим змеиным телом.

«Если зелье Наимы уже подействовало, то скорее всего, Майрам отправилась к праотцам! — подумала воительница и улыбнулась своим мыслям. — Удивительно только одно. Почему Вазир или аббас не прислали птицу с плохой вестью?» — хотя, на этот вопрос у рыжеволосой женщины был свой ответ. Вряд ли Вазир станет рассказывать о таком сыну на пороге войны. Сарнай подозревала, что отношение Шаккара к второй жене носит немного иной характер, чем его отношение к своей повелительнице.