Вторая жена. Часть 2 (СИ) - Завгородняя Анна. Страница 38

«Это ничего! — мелькнула мысль в голове Сарнай. — Мужчины быстро забывают свою любовь, если она не подпитывает их чувства. а мертвая девка едва ли сможет это сделать. Погорюет немного и найдет себе новую жену!» — а уж она, Сарнай, позаботится о том, чтобы очередная игрушка в постели ее мужа, оказалась настолько глупой или трусливой, чтобы зависеть от первой жены и бояться ее гнева.

Обоз продолжил свой путь. Мерно покачивались в седлах всадники, скрипели песком колеса телег, всхрапывали лошади и вздыхали рабы.

Войско Шаккара шло на юг.

Мне часто снились сны, но этот был самым странным из всех увиденных. Не знаю, что навеяло мне подобные картины, но даже не понимая, что сплю, я была удивлена происходящему перед моими глазами.

Дивный мир, открывшийся передо мной, походил на огромный зал в какой-то пещере, заброшенной в горах. Никогда ещё я не видела таких гор. Высокие, они поднимали свои остроконечные вершины, цепляя небо и проплывающие мимо седые облака. И было холодно, так нестерпимо холодно, что я обнимала себя за плечи обнаженными руками в тщетной попытке согреться.

Напрасно. Морозное дыхание ветра обжигало до боли. Согнувшись в три погибели, я брела куда-то не зная пути и только каменная тропинка, проложенная через горы, уводила меня все выше и выше, ближе к небу и прочь от земли, так высоко, что, казалось, здесь живут только птицы и ветер, что сейчас сурово дергал мои волосы, оказавшиеся распущенными.

Но вот впереди показалась пещера. Она была настолько глубока, что ее зев походил на черную дыру, но тем не менее, даже несмотря на страх, появившиеся внутри, я направилась именно туда, надеясь если не согреться, то найти укрытие от пронизывающего северного ветра.

В пещере оказалось тихо и чем глубже я уходила в темноту, тем слабее слышался за спиной голос ветра, а после он совсем стих и мир погрузился в темноту. Странное дело, я все продолжала идти. Ноги сами несли меня вперед, пока впереди не забрезжил свет. Сперва это было простое светлое пятно, размытое, нечеткое, на с каждым шагом оно все увеличивалось, пока я не увидела, что там, в конце пещерного коридора, зияет проход, а ещё спустя некоторое время оказалась в огромной пещере, заканчивавшейся тупиком.

В каменных стенах горели воткнутые факелы. Пламя плясало, расписав стены жуткими пятнами черноты и алого, а я шагала дальше, замедлив ход и осматриваясь.

— Что это за место? — сама не заметила, как произнесла слова вслух. Пещера тут же ответила, подхватив мои слова и закружив их в воздухе.

— Место, место, сто…

А потом произошло нечто странное и неподдающееся моему пониманию. Я увидела впереди мелькнувшие тени. Силуэты чего-то или кого-то знакомого. Память пыталась подбросить подсказку, но я напрасно всматривалась в пляшущие тени впереди.

Вот какой-то человек склонился, будто молится богам, вот еще одна тень, высокая и страшная. У нее удивительные золотые глаза — единственное, что выделяется на общем темном фоне силуэта. И эти глаза смотрят прямо на меня, а прямо за ними каменное изваяние. Я узнала его сразу. В кольцах длинного тела, прямо под стеной пещеры, лежал огромный змей. Я смотрела на него и понимала, что он не нестоящий. Что это просто искусная работа каменщика, выбившего из скалы странную статую.

— Майрам! — прошел шепот по пещере.

— Майрам! — подхватила шепот тишина.

— Вернись! — позвал еще кто-то незнакомый.

— Вернись, вернись! — повторило эхо.

Я попятилась назад и неожиданно змей ожил. Каменные кольца пришли в движение. Медленно открылись горящие золотом глаза твари, и она приподняла огромную голову, а затем раскрыла пасть с алым длинным раздвоенным языком.

Хотелось закричать от страха, но язык отказывался повиноваться. Губы сомкнулись, и я смогла промычать что-то нечленораздельное, а после шагнула, пятясь и зацепилась ногой за выступавший камень, повалилась кулем вниз, больно ударившись бедром. Но боль отчего-то пронзила низ живота, опалила жаром, вонзилась стальным острием. Я могла только стонать и смотреть, как медленно приближается ко мне каменный змей. Рядом с ним кружили те странные тени. Золотые глаза посмотрели в самую мою душу и тут же растворились во взоре змея, распахнувшего пасть так широко, что в ней могла поместиться моя голова.

— Майрам! — снова услышала я. Но теперь слова принадлежали чудовищу. — Посмотри в мои глаза, я покажу тебе то, что будет!

Заставила сделать так, как велел змей. Глаза в глаза. Мои карие в золотые змеиные с вертикальным зрачком, настолько ужасные, что сердце казалось вот-вот застынет.

— Смотри! — велело чудище, при этом не раскрыв пасти. Но эти слова сами собой возникли в моей голове, и я подчинилась.

— Сделай же что-нибудь! — заорал аббас, глядя на жреца. Исхан сидел на коленях перед носилками и смотрел на принцессу, корчившуюся в страшным муках. Что-то невообразимой стало происходить с ней после зелья жреца.

Когда Майрам занесли в храм, Исхан велел положить носилки с девушкой у головы каменной статуи Великого Змея, а после прогнал всех прочь, оставив только аббаса. Сам он удалился и вернулся спустя некоторое время, держа в руках чашу с каким-то черным, как смола, напитком.

— Приподними ее! — приказал воину и аббас поспешил выполнить приказ. Прикоснувшись к плечам Майрам, он ужаснулся тому, какими холодными они были.

— Мы должны заставить ее выпить это зелье! — сказал жрец и аббас не удержался от вопроса.

— Что это?

Исхан улыбнулся.

— Змеиный яд. Я называю его, поцелуй змея!

— Что? — взревел махариб и удерживая Майрам одной рукой, второй потянулся к своему клинку.

— Успокойся, — произнес жрец, — я не собираюсь убивать повелительницу Майрам. Я хочу помочь ей.

— Давая яд?

— Для нее это будет лекарством! — Исхан зловеще улыбнулся. — Ты хочешь, чтобы она выжила?

Аббас кивнул.

— Тогда не мешай вершиться судьбе! — добавил жрец и склонился над Майрам. Надавил большим пальцем на ее подбородок, заставляя рот открыться, а затем осторожно, чтобы не расплескать зелье, влил его ей в рот. Принцесса закашлялась, но проглотила все, что дали. При этом, она оставалась словно без сознания. Глаза ее под кожей век жутко шевелились, словно она видела какой-то страшный сон, хотя, возможно, так было на самом деле. аббас не знал. Он аккуратно опустил голову девушки обратно на носилки и поднял взгляд на жреца.

— Что дальше? — спросил сухо. Сглотнул, опасаясь услышать страшные слова от Исхана, но жрец лишь покачал головой.

— Перенесем ее на ложе и будем ждать!

— И это все? — удивился аббас. Во второй раз его рука дрогнула и потянулась за рукоятью меча, но удержался сам.

— Нам останется только ждать, — равнодушно ответил ему поклоняющийся Змею. — Если Великий Змей примет принцессу, он пошлет ей исцеление, если же нет… — и многозначительно посмотрел на махариба.

Аббас вздохнул. Склонился над телом девушки и легко подхватил на руки. Ее голова безжизненно откинулась назад, руки свисли, словно у безвольной куклы. Еще недавно такая живая, с блестящими глазами в которых застыли слезы…а теперь будто мертвая, холодная, неподвижная в его руках…

С трудом оторвав взгляд от белого лица, аббас встал на ноги и спросил:

— Куда нести?

— Пойдем, — ответил Исхан, — я покажу дорогу!

Комнатушка, где аббас положил Майрам, была темна и едва вмещала в себя еще двоих мужчин. Зато здесь было ложе, невысокое, каменное, с расстеленным поверх одеялом и подушкой-валиком.

Принцесса лежала молча, не издавая ни единого звука. Ни стона, ни глубокого вздоха… Но грудь ее все же приподнималась, а глаза под кожей век продолжали движение.

Аббас долго смотрел на девушку, пока не услышал голос жреца.

— Теперь поговорим о плате.

— Даю слово, что выполню все, что ты скажешь, если она поправится! — сказал мужчина.

Исхан криво улыбнулся.

— Боги не любят ждать, а всю посильную помощь, что была в моих силах, я уже оказал! — сказал он и неожиданно извлек из-за пазухи длинный острый нож. аббас уронил взгляд на оружие в руках жреца, сдвинул брови.