Безумие в моей крови (СИ) - Морская Лара. Страница 24

— Пора, — снова повторил он.

Я больше не была собой, у меня не осталось никаких планов, никаких надежд. Мною управляло настойчивое, животное желание сделать все, что угодно, чтобы облегчить свое состояние. И это желание заставило меня выбраться из постели и неустойчивой походкой, босиком направиться к единственному человеку, который предложил мне помощь.

Я никогда не была в покоях Троя, но, не раздумывая, бесстыдно вломилась в них без стука, зашла в спальню и упала на колени.

— Помоги мне, — прохрипела я в кромешной тьме. — Я больше так не могу.

Трой раздвинул занавеси, и спальню заполнил лунный свет. Полностью одетый, друат стоял у окна.

— Я думал, что ты никогда не захочешь мне довериться, — сказал он с горечью в голосе, подошел ко мне, поднял на ноги и уложил в свою постель, подвернув одеяло со всех сторон и накинув сверху плед. — Обещай мне, Ви, что никогда, слышишь, никогда больше не станешь передо мной на колени.

Я не стала объяснять, что я не планировала ставать на колени. Я просто упала, от страха и от бессилия.

— Обещаю.

— Лежи, я вернусь через пять минут. Тебе нужно согреться.

Я расслабилась. Накопившиеся во мне эмоции расплескались и оставили за собой спокойную пустоту. Я полностью отдала себя в руки друата и не собиралась осуждать себя за это.

Трой вернулся с чашкой горячего супа. Приподняв меня в постели, он осторожно поднес питье к моим губам. Мои зубы громко клацнули о фарфор, и тогда он устроился поудобнее, прижал меня к груди и, удерживая мою голову, начал поить, как ребенка. Я пригрелась на его груди и, не задавая никаких вопросов, ничего не требуя и не боясь, провалилась в глубокий сон.

Я проснулась, когда уже рассвело. Во сне ко мне приходили какие-то видения, но, почему-то, они меня не испугали. Все это время я проспала на груди друата, закутанная в одеяло, потираясь щекой о его рубашку.

Осторожно отстранившись, я посмотрела на Троя: он все еще спал, что-то беспокойно бормоча во сне.

— Ви, тебе нельзя… — смогла разобрать я. Надо же, даже во сне он пытается давать мне указания. Натянув на него одеяло, я устроилась рядом. Трой тут же дернулся и, еще не полностью проснувшись, начал звать меня по имени.

— Я здесь, — я потрясла полусонного друата за плечо.

Он выдохнул.

— Мне показалось, что ты ушла, что ты передумала.

Я отрицательно покачала головой.

— Нет, я не передумала, но мне следует уйти из твоей спальни, хотя бы для того, чтобы одеться.

— Нет, — категорично сказал Трой. — Я не отпущу тебя, пока мы не поговорим.

Купаясь в неожиданном умиротворении, я повернулась на бок, сложила ладони под щекой и не стала спорить с друатом.

— Ну что ж, тогда рассказывай.

— Поверь мне, Ви: когда придет время, ты узнаешь обо всем. Пока что я могу рассказать тебе очень немногое. Это не мои тайны, и я не вправе их раскрывать раньше времени. Но я могу тебе помочь, я могу быть рядом с тобой, — он замялся, — если ты мне позволишь.

— Тогда расскажи мне то, что можешь. — Я не хотела давать пустые обещания. Кто знает, что я смогу позволить друату, которому не доверяю.

— То, что происходит с тобой сейчас, то, что тебя пугает, открывает тебе мир живой земли. Пятна и потоки стирают границы, и ты видишь отрывки того, что Лиивита пытается тебе показать. У тебя появляется связь с живой землей. Ты получишь доступ к ее секретам и научишься их охранять. Ты учишься видеть, Ви. Обучение никогда не бывает легким, хотя мало у кого это проходило настолько бурно, как у тебя. Когда я подхожу ночью к твоей двери, я слышу крики, я чувствую твой страх, твои сомнения. Я не знаю, почему тебе так тяжело, но я обещаю, что скоро все закончится.

— Совсем закончится? — воскликнула я с надеждой, несмотря на то, что знала, что ответ будет отрицательным.

— Нет, — Трой сочувственно покачал головой, — извини. Теперь твоя судьба навеки связана с Лиивитой. Но поверь мне, ты перестанешь бояться. Когда сотрутся границы, и ты научишься входить в пространство живой земли, тебя это перестанет пугать. Переход к Лиивите будет мягким и постепенным, а видения редкими. Со временем они участятся, но в первые годы будет несложно. А пока что я буду рядом с тобой, Ви.

Я заплакала, сама не зная, почему. Но друат понял меня без слов.

— Это слезы облегчения, не так ли?

Я согласно кивнула, хотя мне и не хотелось в этом признаваться. В ответ, лицо друата озарила такая светлая улыбка, что я смутилась. Неужели ему действительно так хотелось мне помочь? Неужели он сидел под дверью моей спальни и впитывал мою боль? Вздохнув, я решилась задать вопрос, который мучал меня со дня появления первого видения.

— Значит ли это, что легенда Лиивиты правдива, и монархи отдают свой разум и душу живой земле?

— Да, и когда Лиивита доверится тебе, ты обо всем узнаешь. Люди прозвали это безумием, так как на какое-то время твой разум переходит в другое измерение. Безумие относительно, Ви, и я уже предупреждал тебя об этом.

Так и потекло время, еще больше привязавшее меня к друату. Ночами он заходил в мою комнату, стоял у окна или сидел на моей постели. Когда я просыпалась и испуганно вскакивала, разбрасывая подушки, он ловил меня, прижимал к себе и успокаивал своим ровным, ласковым голосом:

— Если пятна ползут быстро, то, значит, скоро видение закончится. Надо же, как Лиивита тебя мучает. Попытайся расслабиться и впустить в себя видения, не сопротивляйся им. Сейчас ты видишь только фрагменты картин, и поэтому все кажется таким страшным. Скоро граница между измерениями сотрется, и Лиивита впустит тебя насовсем. Поверь мне, Ви, живая земля восхитительна, в ее измерении ты увидишь такие краски, что не захочешь уходить обратно.

— И ты их видел?

— Да, я их видел, и я очень хочу их тебе показать, Ви. Подожди еще чуть-чуть, и ты станешь настоящей королевой прекрасной земли и станешь беречь ее. Скоро тебе все станет известно. Ты научишься слушать Лиивиту, чувствовать ее боль и радость, подаришь ей связь с людьми. — Он гладил меня по спине и отвлекал от ужасов, мелькавших перед моими глазами.

— Почему ты позволил мне думать, что легенда Лиивиты — ложь? Почему ты позволил мне опозорить себя, выступив перед моим народом с мольбой о помощи?

— У всего свои правила, Ви. Живая земля — строгая и требовательная хозяйка, и все мы зависим от ее благосклонности. Друаты не имеют права обсуждать тайны Лиивиты ни с кем, кроме монархов, и вскоре тебе тоже придется хранить тайны твоей земли. Вспомни, сколько раз я просил тебя поверить мне, Ви, но ты не смогла. Или не захотела.

Трой выжидающе посмотрел на меня. Я знала, чего он ждал, что именно хотел услышать.

"Трой, я доверяю тебе".

"Трой, я сожалею, что не доверилась тебе ранее".

Я не могла произнести эти слова. Я по-прежнему ему не доверяла.

Потом я засыпала, а утром все начиналось снова. Привычная рутина, пересеченная подготовками к коронации. Когда приходили видения, я останавливалась, отвлекалась, но уже не сдавалась панике. Трой был рядом со мной, держал за руку, и мы вместе нанизывали события проходящих дней на наши сцепленные пальцы. Отец тоже был рядом с нами, но старался не мешать. Он отступил от Троя, как будто давая нам возможность привыкнуть друг к другу.

Трой изменился до неузнаваемости — нежный, чуткий, предусмотрительный, он редко оставлял меня одну. Когда мне было плохо, он прижимал меня к груди, убирал волосы со вспотевшего лба и шептал уверенные, ласковые слова. Можно долго гадать о причинах этих перемен. В хорошие дни я верила, что Трой радовался возможности рассказать мне хоть часть правды и облегчить мою участь. А в те дни, когда недоверие и подозрительность брали надо мной верх, мне казалось, что он был рад, что мое безумие, наконец, наступило, и его время на Лиивите скоро закончится.

Однако между нами не было никакой романтики. Трой больше не прикасался ко мне в порыве прорвавшейся страсти, как делал однажды. Он прижимал меня к себе, но по-другому, не так, как тогда, в темном коридоре. Он делал это бережно, чтобы успокоить, расслабить, а не распалить и овладеть.