Сколько ты стоишь? (сборник) (СИ) - Сакрытина Мария. Страница 14

Мэйри бросила короткий взгляд и поспешила отвернуться. В её семье рабство не то что не приветствовалось, но считалось безвкусицей. Да, порой магам нравилось подчинять людей — почти как фэйри. Но смертных околдовывали так, что они начисто забывали обо всём кроме своего хозяина. Доставить удовольствие господину — единственная мысль, остававшаяся в их голове. Именно за это Мэйри рабство не любила. Кому нужна послушная кукла? Так, побаловаться разок и понять, что реальность куда интереснее, куда многообразнее. Настоящие, не навеянные магией чувства ярче… Но откуда это знать шестнадцатилетней ведьме? В её возрасте и Мэйри радовалась простому подчинению, возможности возвысить себя в глазах хоть кого-то. Пара лет — и она поймёт, насколько это неумно. А пока — пусть играет.

Но смотреть на это — фи!

— Анит! — поймав раздражённый взгляд Мэйри, воскликнул Тибби. — Зачем ты притащила сюда эту мерзость? Ты оскорбляешь нашу гостью!

Девочка тут же скуксилась. Дёрнула цепочку, раб тихо вздохнул.

— Но брат…

— Всё в порядке, Тибби, — перебила её Мэйри, отмахиваясь и машинально бросая ещё один взгляд на несчастное существо, переставшее быть даже человеком. — Меня это нисколько…

И осеклась.

На четвереньках, худой, полуголый, покрытый свежими рубцами он совершенно не походил на того красавца, который танцевал с ней в человеческом ресторане. И взгляд теперь прятал. И улыбку с его губ стёрли. Но Мэйри его узнала. И почувствовала сильное, плохо контролируемое желание выхватить цепочку у юной дурёхи и саму её отходить так, что мало не покажется.

Как они… Зачем? Зачем?! Потому что был красив? Эта малявка Анит заметила его, как и Мэйри, и не погнушалась заклинанием? Но шрамы… Их могла оставить и Анит, но… Недоразумение в розовых бантиках? С кнутом? А это наверняка был кнут или что похуже.

Мэйри с трудом отвела взгляд.

— Вам понравился мой раб? — разулыбалась Анит, дёргая цепочку и дожидаясь, когда заколдованный юноша подползёт к ней поближе. — Правда, он красавец?

— Правда, — медленно произнесла Мэйри, думая про себя: «И ты мне его отдашь. Сейчас же!».

— Леди Мэйрилин? — изумлённо выдохнул граф Тибби. — Всё в порядке? У вас такой странный взгляд. Моя сестра…

Мэйри с улыбкой повернулась к нему.

А произнесла, обращаясь к Анит:

— Скажите, милая, вы очень дорожите этой вашей собственностью? Если я предложу за него… ну, скажем, клад гоблинов — вы мне его уступите?

И у сестры, и у брата одинаково перехватило дыхание. Клад гоблинов — потрясающая редкость в этих краях, а уж для какого-то графа в захолустье… И пустяк для неё, Мэйри — герцогини из столицы.

— Но зачем? — всё-таки высказался Тибби.

Мэйри плотоядно улыбнулась, бросив на раба короткий взгляд.

— Он действительно очень красив.

— Но не настолько…

Не настолько чтобы терять клад гоблинов — с его-то амулетами и артефактами? Мэйри лишь пожала плечами.

Раб послушно уполз вслед за Анит, которая должна была перестроить ошейник-артефакт и отвести свою бывшую собственность в карету новой хозяйки. Но Мэйри ожидала, что юной ведьме захочется попрощаться с игрушкой, и потому благосклонно позволила тянуть время, выслушала об очередном маленьком восстании людей — из-за которого и пересматривали недавно договор. Вроде бы людская местная элита попыталась избавиться от навязанной власти магов. Конечно, не преуспела. Кто-то погиб, кто-то попал в плен и был превращён в раба…

Мэйри удивлённо вскинула брови. Значит ли это..? Значит, ответил Тибби. Этот юноша… как же его звали?.. был среди восставших, умудрился попасть в плен и после был продан на аукционе Тибби, подарившему игрушку сестре. Но герцогине не следует бояться, он полностью укрощён… Впрочем, герцогиня же понимает…

Мэйри понимала. Храбрый солнечный мальчик решил поиграть в войну и доигрался. Как глупо.

В карете, морщась от головной боли, волшебница долго смотрела на юношу, замершего у её ног. Цепочку она отстегнула сразу же, но Стив никак не отреагировал — и не должен был. Кукла. Игрушка. Зачем он ей такой?

Слуги удивлённо поглядывали на раба, но задавать Мэйри вопросы не решались. Волшебница заперлась на ночь в спальне, чего отродясь не делала, и долго, сидя рядом со стоящим на коленях рабом, смотрела ему в глаза. Пустые. Он выполнит любой её приказ не задумываясь, даже если она даст ему кинжал и прикажет заколоться. Но это не то, не нужна ей игрушка. А снять эти заклинания… Все книги писали, что они навсегда, а на практике Мэйри никогда не проверяла.

— Стив? — позвала волшебница. — Ты меня слышишь?

Юноша не шевелился.

— Скажи что-нибудь.

Стеклянные глаза смотрели в пол. Не мог он говорить. Больше не мог.

Мэйри встала. Отошла к кровати.

— Иди ко мне.

Раб послушно пополз.

— Встань, — поморщилась волшебница. — Ходи нормально.

Раб тут же встал. Остановился перед кроватью, глядя в никуда.

Мэйри похлопала рядом с собой по покрывалу.

— Садись.

И, когда он сел, наклонилась, поймала его губы.

Это тоже было сродни приказу, потому он отвечал — но без огня, без страсти. Просто покорно впустил её и не отстранился, даже когда дышать стало тяжело.

Мэйри вскочила, торопливо отворачиваясь. Ещё рабы не видели, как она краснеет!

— Ты мне не нужен. Не нужен такой. Зачем я тебя взяла?

Кукла, бывшая когда-то человеком, сидела неподвижно. По подбородку тянулась ниточка слюны.

Мэйри оглянулась. В памяти снова возник лучащийся взгляд, согревающая улыбка. Какого чёрта!..

Но, в конце концов, хотя бы развлечётся.

Всю ночь Мэйри готовила зелья и чертила схемы для заклинаний. Спохватилась только под утро, сунулась в спальню: раб спал, наклонив голову, так и оставшись сидеть на кровати. Но тут же распахнул глаза, стоило ей позвать.

Мэйри вызвонила пикси, приказала ей сводить раба в уборную и набрать ему ванну. А потом что-нибудь приготовить лёгкое, бульон, например. И накормить. Рабу был отдан приказ слушаться.

Оставшись одна, Мэйри с облегчением выдохнула и снова нырнула в зелья-схемы-заклинания.

Жизненный опыт и книги по теоретической магии говорили, что лучше всего заклинания отменять в Кругах Силы. Около Валисии был такой, и сравнительно недалеко. Мэйри сгоняла пикси за мужской одеждой, отдала предпочтение зелёному и коричневому, дорогому, модному по покрою. Но смотреть на одетого, вымытого и даже вроде бы выспавшегося человека было совсем нестерпимо. Он одновременно напоминал и о неожиданной влюблённости, и о том, чем она в итоге закончилась.

Мэйри отвернулась, деревянным голосом приказала следовать за собой.

Они долго скакали сначала по оживлённому Валисийскому тракту, потом по сельским грязным дорогам и, наконец, по лесу, взбираясь всё выше и выше в горы.

Непрошенные мысли лезли в голову — о несправедливости наказания (ну действительно, кого из магов удалось убить этим юным глупцам?), о глупости молоденьких ведьмочек вроде Анит, о вреде привязанностей, особенно к людям… И даже если всё получится с заклинанием — что дальше? Мэйри отпустит парня?

Волшебница старалась об этом не думать, но взгляд то и дело натыкался на Стива, и мысли возвращались в прежнюю колею.

Когда впереди показались огромные валуны, выложенные по кругу, Мэйри остановила коня, кивнула Стиву, подождала, пока он спешится и, прихватив сумку с флягами и свитками, повела юношу к плоскому, точно жертвенник, Срединному камню.

От природной магии искрился, волновался воздух, пока Мэйри читала заклинания. Поднялся и улёгся ветер. Пару раз солнце сменили звёзды, но волшебница не обращала внимания — иллюзии в Кругу Силы были обычным порядком вещей. А юноша равнодушно сидел на коленях у Срединного камня, глотал все зелья, выполнял, всё, что нужно, и тупо смотрел в одну точку.

Мэйри не заметила, когда этот взгляд стал осмысленным. Она только что закончила колдовать и хозяйственно убирала фляжки и использованные свитки в сумку, когда воздух рядом свистнул, сумка полетела на землю, а в шею волшебницы вцепились с такой силой и яростью, будто хотели голыми руками вырвать глотку. А может, и хотели. Опрокинувшись навзничь, глядя в совершенно разумные и совсем не солнечные глаза, Мэйри скребла дрожащие руки человека — в перчатках это получалось отвратительно. И, когда, казалось, шея вот-вот переломится, из последних сил саданула кулаком куда-то в бок. Удачно попала в пах, руки разжались, хрип заглушил её собственный кашель.