Моногамист (СИ) - Мальцева Виктория Валентиновна. Страница 80

Но это мало возможно, потому что в этот период жизни работа — моя вторая одержимость после Валерии, и лишь спустя многие годы я познаю истины, которые подвигнут меня жертвовать миллионами ради часов рядом с той, которая и есть единственный и настоящий смысл моей жизни — моей любимой женщиной, моей женой, моей Валерией.

Ни один человек за всю историю моей жизни не радовался так искренне, неподдельно и даже по-детски подаркам, как Лера. Из этого наблюдения я сделал вывод, что мою любимую супругу не баловала ни жизнь, ни люди… кем бы они ни были. В тот момент, когда мы только начали жить вместе, из украшений (самой первой и традиционной женской слабости, между прочим!), у неё были только мои подарки из нашего общего прошлого… Не выбросила, хранила долгие годы, как память обо мне, и лишь теперь осмелилась надевать…

Polly — Gem Club

Печальна наша история, печальны её последствия, печальны лишения и поруганные чувства… Нас обоих! Теперь только я начинаю это понимать, собирая по крупицам, как мозаику, свою Валерию, узнавая её больше, глубже, раскрывая спрятанное ранее, заглядывая в не столь потаённое и скрытое, сколько попросту невидимое мною раньше по причине лишь поверхностного знакомства или же собственной слепоты и нежелания понимать причины…

Чем больше совместных дней я проживаю рядом с моей Валерией, тем больше понимаю, насколько же на самом деле потрясающий алмаз я всё-таки умудрился заполучить в личное пользование! Её бывший муж Артём понятия не имел, каким сокровищем владел, и кого так глупо и бестолково мне отдал! Нет, не в тот день, когда я, наступив на горло собственной чести и затолкав в чулан совесть, явился вырвать из его неуклюжих и бездарных рук мою драгоценность! Это случилось намного раньше, в те солнечные летние дни, где я стал тем, кто догадался подарить ей всего лишь мужскую ласку… Всего лишь ласку! Ведь ему ничего не стоило быть заботливым и нежным мужем, попросту стремиться защищать свою женщину от проблем и невзгод, спрятать за собой от всего плохого, быть мужчиной в полном понимании этого слова. Делай он этот традиционный и совершенно естественный набор мужских телодвижений, у меня, как изощрён бы я ни был в своём мастерстве соблазнения, насколько смазливой ни была бы моя физиономия, какие бы обещания я не давал, у меня не было бы ни одного, ни малейшего, ни единого шанса! Чтобы быть убеждённым в этом, нужно хоть немного знать мою Леру…

На моё счастье он оказался таким недотёпой и эгоистичным слепцом, что проворонил самое главное в жизни, то, что досталось, в итоге, мне… А уж я не выпущу, не потеряю, не отдам!

Моя любимая супруга, безумно желанная женщина, моя мечта, невесомый воздушный образ из моих снов, воплощение части меня, без которой та половина, что досталась мне, не может существовать ни при каких допущениях, невообразимо мощная личность, жизненный колосс, средоточие мудрости и незаурядного интеллекта, несочетаемый, а потому редко встречающийся сплав творческих и аналитических талантов, апогей трудолюбия и квинтэссенция женственности, сексуальности и истинной материнской заботливости по отношению к своим близким, всё это — моя Лера… Если кто-то может считаться непрочитанной книгой, то моя Валерия — это библиотека из непрочитанных книг и невыученных мною уроков. Сколько бы я ни узнавал её, полноценно увидеть во всех гранях её личность мне не удаётся, и теперь я всерьёз считаю, что никогда и не удастся. Всё, что я могу — лишь чувствовать её, закрыть глаза и идти туда, куда ведут меня мои собственные эмоции, а этот путь, как правило, и оказывается единственно верным.

Мою Леру можно сравнить с цветком, который рос из под камня, придавленный им, но не сломленный, искрививший свой стебель, но, несмотря ни на что, выживший, сумевший расцвести и дарить свою красоту и невероятный, сводящий с ума аромат всем вокруг. Как бы её ни ломали воспитанием, ограничениями и нравоучениями, как бы ни резали и купировали побеги, она всё равно росла и стремилась цвести! И та мощь, та красота, весь тот потенциал любви и женственности, что был заложен в ней природой, прорывается порой, лишь иногда, когда скорлупа воспитания даёт слабину, и живой, умопомрачительно талантливой во всём, к чему прикасается, Валерии всё же удаётся вырваться наружу. В такие моменты она поёт, танцует и… занимается любовью! Именно любовью! Я понял, что медленно, но уверенно раскрепощаю её своей нескрываемой потребностью, своей собственной, почти ничем не ограниченной свободой во всём, включая секс, полным отсутствием комплексов и ограничений в постели, в выражении чувств и эмоций… Меня может остановить и ограничить только она, но не я сам…

Я плавлюсь в Лерином тепле, как шоколадное масло на солнце — даже давить на меня не нужно, сам растекусь!

Я стал деликатным… В постели, я имею в виду. Когда это я был деликатным и сдержанным в подобных делах? Да никогда! Пришлось научиться: теперь я сама осторожность и неторопливость, наш секс иногда можно назвать даже целомудренным… Но случается, что мне дают оторваться… Такое редко, но бывает, чаще всего после моих долгих поездок, когда мы не видимся неделю или даже больше, и Лера успевает сама изголодаться настолько, что позволяет чуть больше… Чёрт, даже ласкать её ТАМ не всегда позволено! Иногда мне охота убить её отца… Именно его, потому что она как-то, смеясь, рассказывала, какие скандалы он устраивал за просмотр невинных поцелуев в сериале по телевизору, выключал ненавистный ящик и разгонял своё женское царство по комнатам. Как относиться к этому мне, если я в течение пяти детских лет видел поцелуи каждый день и несметное количество раз вовсе не по телеку, а наяву, и делали это самые дорогие и самые главные люди — мои отец и мать!?

Я наступаю медленно, не тороплюсь… Куда мне спешить? Вся жизнь ведь у нас впереди! Беру штурмом одну крепость за другой, то башня сдастся, то бойница, так, глядишь, и город когда-нибудь будет моим…

Моя Лера любит поцелуи, ласки, нежность в постели, жёсткий секс не для неё, как и любые отступления от правил, установленных пуританскими нравами. Где проходит её граница, мне известно, но с момента нашей первой близости её очертания уже существенно изменились, захватив новые территории…

{Halsey — Not Afraid Anymore}

Да, я деликатен, чаще всего… Но иногда…

В тот трёхлетний период нашего счастья Лера посетила мой офис лишь раз, но что это было за посещение!

Совершенно без задней мысли я попросил её завезти забытую дома папку с документами, которая была нужна мне не так и срочно, но всё же необходима… Ну, если уж быть честным до самого конца, то, наверное, я просто ухватился за реальный повод увидеться со своей женой в течение рабочего дня, а заодно показать ей, где я пропадаю целыми днями, чем занимаюсь, ну и отобедать ланч с ней же.

Ничто из этого не сбылось…

Мы, то есть я и моя проектная команда, занимались тем, что разносили в пух и прах очередной промежуточный проект жилого комплекса, заседая в конференц зале и сражаясь в экспрессивных дебатах с таким усердием, что большинство лиц мужского пола, включая меня самого, избавились от пиджаков и галстуков, как впрочем и немногочисленные леди нашей команды тоже. Именно в таком взъерошенном виде и застала меня моя Лера, неожиданно высунувшая своё лицо из-за приоткрытой двери.

Она только улыбнулась мне, радостно обнаружив среди толпы незнакомых ей людей, как я тут же сошёл с рабочей орбиты…

— Лерочка, входи! У нас тут… рабочий процесс… Не пугайся! Леди и джентльмены, счастлив представить вам свою супругу — Валерия!

Мужчины наперебой рвутся подать моей Лере руку, женщины меряют её своими оценивающими взглядами, я всё это замечаю, но не придаю никакого значения, кроме, пожалуй, того момента, когда Риччи — исполнительный директор департамента технологий и экологии в строительстве, слишком уж елейно улыбался моей жене и даже обнаглел до того, чтобы поцеловать её руку…

Лера входит, изящная, стройная, женственная, я двигаюсь ей навстречу, обнимаю, уткнувшись носом в её распущенные волосы и… И тут же оказываюсь в своей нирване…