Лемурия (СИ) - Уваров Александр. Страница 50
— Я в офис собрался, — с вызовом ответил Алексей. — Мне позвонили, нужно срочно… Я заехал по дороге сюда, потому что хочу убедиться в том, что ты не сделаешь какую-нибудь глупость. Не сделаешь, пока я там, в офисе не выясню… А я выясню!
И он двинулся на жену, словно хотел смять её, так что Ирина вынуждена была вытянуть вперёд руки, чтобы хоть так остановить мужа.
— Что ты хочешь выяснить? — подчёркнуто спокойно спросила она.
— Правду, как обычно! — воскликнул Алексей. — Как обычно!
И, осёкшись, снова:
— Куда ты собралась?
— Прекрати допрос! — возмутилась Ирина. — Я…
Он снова потянул руки и она оттолкнула его.
— В город! Гулять, ходить по магазинам! Покататься на слоне в городском парке! Что мне, весь день возле бассейна томиться? Или гулять вокруг виллы?
И крикнула в отчаянии:
— Ты невыносим! Пропусти!
Увидев, что муж стоит стеной — развернулся и быстрым шагом пошла прочь. Не той дорогой, не в ту сторону, но…
«Потом, потом… Всё решить, всё выяснить потом… А сейчас нельзя говорить. Промолчать и уйти»
Алексей не стал её догонять. На ватных ногах — едва ли.
Только крикнул вслед:
— Он же самозванец! Тот, кем ты восхищалась! Выбежала из машины, дура! Чуть на шею не бросилась! А это не Искандеров, это не писатель! Самозванец, авантюрист! С кем ты связалась? Мне только что сообщи…
Осёкшись, присел на корточки.
Отвернулся, чтобы посматривающий в его сторону водитель не заметил блеснувших в глазах слёз.
И, кривя губы, прошептал:
— Я-то узнаю, с кем ты связалась… Узнаю! Да и ты узнаешь — от меня… Поздно, поздно будет…
Тыльной стороной ладони провёл по глазам.
Поднялся и пошёл к машине.
На экране появилась картинка.
Лицо — на синевато-сером фоне. Кажется, ткань на заднем плане. Смятая ткань. Тёмное пятно у уха.
«Подушка у него под головой» подумал Алексей. «Больничная подушка…»
Лицо — бледно-жёлтая бумага в обтяжку на кости. Рот приоткрыт, белые губы растянуты в лягушачьем отчаянном вдохе. Пепельная щетина. На изборожденных полосками подкожных кровоизлияний щеках — зеленоватые пятна.
Будто трупные.
Глаза затянуты серыми веками. Будто окна брошенного дома — выцветшими, пылью пропитанными, обветшавшими шторами.
«И зачем поддерживают жизнь в таком теле? Кому это нужно? Неужели его жене? Неужели она хочет…»
Алексей вынул платок и, приложив к губам, тихонько пустил в ткань слюну.
«Не могу… Невозможно смотреть!»
— Да, уродец редкий! — заметил незаметно подобравшийся ближе и склонившийся над плечом Вениамин.
— Имей…
Алексей быстро вытер рот и спрятал платок.
— Имей уважение к больному! Не стыдно?
Вениамин слегка отодвинулся и, отвернувшись, покашлял в смущении.
— Стыдно, конечно… Всё когда-нибудь такими будем. Может, и — хуже! Плоть, как говорится, слаба. А души, наверное, и вовсе нет.
— Помолчи! — прикрикнул на него Алексей.
— Беки меането анке! — сказал водитель, приоткрывая дверь.
Алексей посмотрел на него диким, бессмысленным взглядом.
— Беки! Беки! — и водитель показал на пассажирское сиденье.
«Ехать… Надо, надо, надо… Всё время что-то надо, кому-то надо, зачем-то надо… А в результате — ничего. Выясняется, что действительно нужных вещей на свете нет. Ничто не нужно, и никто никому не нужен. Остаёшься один и понимаешь, что всё время был один. Сам придумывал героев и антигероев, людей симпатичных и антипатичных, и…»
— Беки!
«…расставлял их вокруг себя, создавая жизнь. Не создал…»
Алексей сел в машину.
— Офис! Гоу ту…
И, вынув из кармана визитку, показал водителю.
— Адрес! Гоу!
Алексей прищурил глаза, вглядываясь в изображение на экране.
Против воли, против желания, наперекор отвращению — вглядывался, сам не ведая зачем. Против воли держало его взгляд больное это лицо.
— Странно…
— Что? — забеспокоился Вениамин.
— Это полутруп и в самом деле похож на нашего самозванца, — задумчиво произнёс Алексей.
Вениамин с минуту рассматривал фотографию. Даже сделал из пальцев рамку, будто отсекая черты лица от окружающего фона.
И, наконец, сказал с уверенностью:
— Да нет, что вы! Так, похож немного… Точнее говоря, и не поймёшь, на кого этот…
Замялся на мгновение.
— …этот больной походит. Нет, может, какие-то общие черты есть!
— Рот, нос… — медленно и отчётливо произнёс Алексей. — Лоб… Только залысины больше!
— Вот он и воспользовался своим сходством! — тут же подхватил Вениамин. — Этот авантюрист просто немного похож на настоящего Искандерова, чем и воспользовался. Он, видимо, знал, что настоящий писатель в коме, да и далеко отсюда, в Москве. Потому так уверенно, не боясь быть разоблачённым, и посмел…
Для пущего пафоса Вениамин стукнул слегка себя кулаком в грудь.
— Но он не ожидал, что мы так быстро разоблачим его! Вот его ошибка!
— Ладно…
Алексей встал и, пройдясь по кабинету, подошёл к окну.
Повернулся к Вениамину.
— Ладно, распечатай фото. Пригодится… для разговора с разоблачением.
Вениамин кинулся к столу и защёлкал клавишами.
Потом, оторвав взгляд от экрана, спросил как бы между прочим:
— А фото супруги писателя распечатывать? Тут в приложении — и её фото имеется.
— На кой чёрт оно мне нужно?! — раздражённо выкрикнул Алексей. — Зачем оно мне?!
И отвернулся.
Вениамин, пожав плечами…
«Как скажете, Алексей Валерьевич. Вам решать»
…подошёл к принтеру.
Взял выползший листок и протянул его шефу.
Алексей взял фото молча, сложил и сунул в нагрудный карман рубашки.
А потом, вспомнив встречу свою в коридоре с загадочным и смрадным незнакомцем, спросил помощника:
— Что это за бродяга тут по коридору бегает? Непорядок!
— Бродяга? — с напускным удивлением переспросил Вениамин.
— Именно! — с нажимом повторил Алексей. — Грязный, зловонный до чрезвычайности. Я ведь дурные запахи не выношу, ты же знаешь. А тут такой вот визитёр… Не к тебе ли он в гости заходил?
И глянул на помощника с подозрением. С подозрительным прищуром глаз.
Вениамин под взглядом этим улыбнулся смущённо.
— Алексей Валерьевич, вы же сами говорили, что ничего не хотите знать… И я вам обещал, что вам не придётся непосредственно общаться с теми, с кем приходится общаться мне. Вот и не знайте. Не принимайте близко к сердцу. И он… Он под контролем! Не волнуйтесь, в офис ему хода нет. До порога, не дальше. Никакая грязь, ни в прямом, ни в переносном смысле вас не коснётся!
— И в самом деле так думаешь? — спросил Алексей.
Помощник закивал в ответ.
Алексей подошёл к нему в плотную.
И прошептал на ухо:
— Не верю, дорогой мой Веня, в такую наивность. Прости уж, но не верю!
Коктейль, мартини, оливка. И ещё мартини с соком.
Сок красного грейпфрута, сок лайма, пара капель лимонного сока.
Сигаретный дым — к синему потолку.
Себе Искандеров заказал абсент.
Жжёный сахар. Капли ледяной воды. Смесь зелёного с молочно-белым.
Глоток.
«Полгода назад я призналась ему, что не хочу иметь детей. Совсем… И никогда… А зачем я тебе это говорю?»
Он пожимает плечами в ответ.
«Говори. Я ничего не успею об этом написать»
«Но тебе не понятно…»
«Я всё понимаю. Всё! Рассказывай мне всё, что угодно. Всё, что сможешь вспомнить. Любое воспоминание, любая картинка твоей жизни, любой облик, даже смутный и неясный, и лишь на миг промелькнувший в твоём сознании — вытянет из моего сознания ответный образ. Мгновения своей жизни мы превратили в фотографии и раскладываем из теперь на стойке бара. Продолжай…»
Звенит колокольчик.
Официантка несёт запотевший кувшин с вином.
«Он не обиделся, нет. Поначалу мне даже казалось, что он смирился с этим. Что он понял меня. Без детей, без особой близости… Нет, я не говорила, что без обязательств. Мы же вместе…»
Грохот. Двигаются стулья. Жёлтые бра на сиреневых стенах.