Колодец странствий (СИ) - Дук Павел. Страница 4

Спускаясь по лестнице на кухню, Джеймс, наверное, впервые в жизни, боялся за будущее семьи. Он не рассказал о своих опасениях жене, только вкратце упомянул инцидент за обедом, но в подробности не вдавался. Его супруга удивилась:

— Откуда змея могла взяться в нашем районе?

— Ох, и не знаю. Чего только в жизни не бывает, — ответил он, как ни в чем не бывало. — Подумаешь, безобидная змея решила погреться на солнце.

С этого дня Джеймс стал вести дневник, в который записывал наблюдения за сыном. Дневник выглядел, как книга. На корешке значилось: «Заболевания верхних дыхательных путей у детей до года». Дневник легко терялся на большой полке среди книг по медицине.

Дети росли. Малкольм казался самым обычным мальчиком. Глядя на него, никто бы не сказал, что он какой-то особенный. Да, он чуточку сильнее сверстников: быстрее бегал, выше прыгал, но мыслей не читал, взглядом колбаски не жарил и воду в персиковый сок не превращал, а персиковый сок он любил. Хотя вылупился он из огромного яйца, рос абсолютно обычным ребенком без единого перышка на теле или зеленого крокодильего хвоста. Единственное, что отличало его от родителей это цвет волос и цвет глаз. Волосы его пепельно-серебристой копной непослушно торчали в разные стороны. Глаза темно-серыми, почти черными, угольками смотрели из-под жидких бровей. Вот, пожалуй, и все.

Странные происшествия с Малкольмом происходили реже и реже. Джеймс практически перестал делать записи в дневнике. Мальчик рос в полной уверенности, что он сын Джеймса и Оливии Стоун. Глядя на Стоунов, многие думали, что они самая обычная семья.

В любой семье есть тайны, большие и маленькие.

Джеймс Стоун долгое время работал за границей, побывал в разных странах. Он никому не рассказывал, чем занимался, работая на правительство. Но, как он сам говорил жене, ему повезло, что жизнь побросала его по свету. Живя в Японии, он научился в совершенстве, владеть японским мечом. В Китае ему удалось, близко познакомиться с традиционной китайской медициной. Однажды на вопрос жены он ответил: «Я знаю, как искалечить человека и как его, потом вылечить. Второму я хочу посвятить остаток жизни».

Джеймс сам тренировал детей. Он говорил жене, что они должны уметь постоять за себя и в трудной ситуации помочь себе, и тем, кто рядом. Оливия полностью соглашалась с мужем. Она даже иногда принимала участие в их тренировках, но махания руками и ногами казались ей утомительными.

— Йога — истинный путь к совершенству тела и духа, — говорила она, расстилая коврик.

— Что ты будешь делать, если в темном переулке на тебя нападут? — спрашивал ее муж, делано хмуря брови.

— Я не шляюсь по темным переулкам. В нашем городе их просто нет. Если что — ты меня спасешь, — отвечала она, сворачивая губы в трубочку и часто хлопая ресницами.

Родители не замечают, как быстро растут их дети.

Больше пяти лет дневник тихо стоял на полке. Джеймс надеялся, что странные способности сына ограничатся только умением быстро заживлять раны. Он ошибся. Когда Малкольму исполнилось девять лет, произошел случай, который заставил снова достать дневник и перечитать записи.

На окраине городка Литлхоуп жил мальчик года на два старше Малкольма и Джиллиан. Его звали Найджел Кирби. Достижениями в учебе он не отличался, зато господь наградил его ростом и силой. Чем обделил его господь, люди знали, но помалкивали. Малец считал своим долгом задирать сверстников и детей помладше. Если ему удавалось кого-то взгреть или над кем-то поиздеваться после школы, он считал, что день прошел не зря. Найджел и его друзья, Бобби и Грэг, такие же лоботрясы, постоянно досаждали Джиллиан своими приставаниями. Когда Малкольм и Джиллиан шли домой вместе, такие встречи заканчивались словесными уколами. Хулиганы считали, что вместе, брат и сестра — слишком крупная добыча для них. Возможно, они побаивались Малкольма.

Есть простой закон: «Чему быть, того не миновать».

Однажды Малкольм ненадолго задержался в школе. Джиллиан не стала дожидаться брата. Она с подругами пошла домой. До дома оставалось пара кварталов, когда девочки расстались. Джиллиан поправила сумку и быстрым шагом засеменила домой. Неприятности скрывались в подворотне между магазинчиком мистера Смайла и складом.

Неразлучная троица проводила время «со вкусом».

— Шухер, кто-то идет! — раздался голос.

Джиллиан успела заметить, как Найджел выбросил окурок и выдохнул струйку сизого дыма. Она поспешно отвернулась.

— Я даже затянуться не успел, — бросил Найджел. — Держите эту курицу.

Джиллиан ускорила шаг. Бобби преградил ей дорогу. Она попыталась его обойти. Мальчик схватил ее за руку. За другую руку ее схватил Грэг. Он ловко зажал ей рот и прижал спиной к себе. Сумка сползла с ее плеча и упала на землю.

— Отец меня убьет, если узнает, что я у него сигареты тырю, — ворчал Найджел. — Тащите ее сюда.

Джиллиан пыталась пинаться. Она попала между ног Бобби. Мальчишка загнулся и тихо завыл, зажимая руками ушибленное место. Найджел засмеялся. Грэг прыснул, продолжая крепко держать Джиллиан.

— Брыкается, — буркнул Грэг. — Курица.

Он ударил ее под коленку. Девочка присела. Грэг поволок ее к Найджелу.

— Ничего, сейчас мы ее ощиплем, — продолжал смеяться Найджел.

Бобби сидел на коленях возле сетки ограждения и держался одной рукой за ушибленное место, а другой — за сетку. Его пунцовое лицо горело злобой и болью. Щеки раздувались, как у лягушки. Он глубоко и часто дышал, шепча проклятья в адрес Джиллиан.

— Как там твои, «Шалтай-Болтаи», друг? — спросил Найджел.

Он продолжал скалиться, забыв про испорченную сигарету. Найджел предвкушал удовольствие более изысканное — издевательство над слабым и беззащитным.

— Вставай уже, — продолжал Найджел. — Или боишься, что гоголь-моголь по штанам растечется?

Он снова засмеялся. В такие минуты Найджел Кирби казался себе крайне остроумным. Грэг приволок Джиллиан за большой мусорный контейнер у стены магазина. Девочка попыталась его укусить. Он ударил ее коленом. Джиллиан выгнулась и поджала одну ногу. Из ее глаз текли слезы. Волосы успели растрепаться.

Найджел навис над ней. Лицо его украшала зверская ухмылка.

— Что нам с тобой сделать, курица? — спросил он. — Ты испортила нам праздник… Разбила орешки моего друга…

Он не успел договорить. Его оттолкнул Бобби. В руке у него блеснул перочинный нож.

— Мы выпотрошим эту курицу, — сказал Бобби со злобой.

— Убери железку, придурок! — сказал Грэг. — Мне не нужны проблемы.

Он ослабил хватку. Джиллиан поняла — сейчас или никогда, и укусила его за руку, снова ударив между ног Бобби. Грэг отпустил ее. Бобби отлетел к стене склада и свалился, скуля, как ошпаренная собака.

Убежать Джиллиан не успела. Найджел толкнул ее. Девочка ударилась о мусорный бак, голова закружилась и она села на землю, зажимая рану.

То, что произошло потом, Джиллиан видела как во сне. Она до конца не верила в происходящее, даже потом, когда рассказала отцу.

Малкольм и Джиллиан ходили домой одной дорогой. Половину пути до дома они шли шумной ватагой. Постепенно друзья расходились по домам. На развилке трех дорог они прощались с подругами Джиллиан и уже вдвоем шли домой. В этот день Малкольм бежал домой один.

Пробегая мимо магазинчика мистера Смайла, он увидел школьную сумку сестры. Малкольм повернулся на шум. У стены повизгивал Бобби. Удар Найджела завершил картину.

Малкольм бросил свою сумку. Он нагнулся и ринулся вперед, словно молодой бычок или игрок в регби. Он не издал ни звука до тех пор, пока не врезался в Найджела Кирби. Он подбросил его с такой силой, что бедняга пролетел добрых пятнадцать футов и упал на пустые коробки.

Грэг схватил складной нож, который выронил Бобби. Он стал махать им из стороны в сторону, словно обезумел.

— Только подойди, — рычал он.

— Беги, пока цел, — процедил Малкольм.