Око воды (СИ) - Зелинская Ляна. Страница 42

Стефен посмотрел на ракушку, затем на Дитамара и отодвинулся к краю лавки, подальше от толпы и масляного фонаря, чтобы скрыть своё лицо в тени. Такие дела требуют уединения.

— Чего тебе? — спросил он, отхлёбывая из кружки.

— Я хочу узнать, что перевозил один корабль, на котором ты служил боцманом, — Дитамар сел на лавку напротив.

— Я много где служил и возил всё от шелков до сушёного птичьего дерьма. Так что не темни, и не поскупись, если хочешь, чтобы я говорил с тобой дальше.

Дитамар положил монету на край стола, и боцман тут же поставил на неё кружку.

— Галеон «Кэтриона», — произнёс Дитамар глядя Стефену прямо в глаза. — Один твой друг сказал, что ты видел кое-что… в трюме. И то, что ты видел… после этого ты ушёл служить в другое место. Мне нужно знать, что это было?

Блики костра плясали на стене таверны и на круглых щеках боцмана, но даже в этом красноватом сумраке было видно, как изменилось лицо Стефена. Он оглянулся по сторонам, так словно боялся того, что их кто-то услышит, затем снова отхлебнул из кружки и Дитамар заметил, что монеты на столе уже не было.

— За каким гнусом оно тебе сдалось? — спросил боцман тихо.

Он наклонился вперёд, глядя в упор на Дитамара, достал из кармана кусок прессованного табачного листа и бросил в рот.

— Я плачу — ты говоришь. Потом я исчезну. Я тебя не знаю, ты меня не знаешь. А меньше знаешь — крепче сон, — ответил Дитамар.

Боцман снова оглянулся, отодвинул кружку к краю стола и произнёс, пожёвывая табак:

— Если ты хочешь это узнать, тогда тебе стоит быть более щедрым.

Дитамар положил ещё одну монету, а затем ещё одну и Стефен быстро поставил поверх кружку.

— Ну так что это было? Что за предмет перевозил этот корабль? — спросил Дитамар ещё тише.

— Ни что, а кто это был, — ответил боцман совсем тихо.

— Кто? — усмехнулся Дитамар. — И что за чудовище могло напугать такого здоровяка как ты?

— Не чудовище… Это была девочка. Маленькая девочка, — ответил Стефен, не сводя с Дитамара глаз. — Лет восемь-десять. Такая тоненькая… Белые волосы, глаза, как сапфиры… Мы чинили переборку под этим трюмом. В сам-то трюм, никого не пускали… Охрана… ашуманские хитты. Страшные, как демоны, замотанные в чёрное и с огромными тесаками. Но они были снаружи у двери, а мы снизу, под палубой. Мои дурни выбили две доски, а взял да и полез в ту дыру посмотреть, что там. Любопытно же. Много болтали про то… Ну и увидел её, на свою голову, — боцман сплюнул табачную жижу на песок и снова оглянулся. — Они везли её в клетке, якорь мне в глотку! Как зверя… Железный ошейник, цепи на руках и ногах… Нам сказали — особо ценный груз…

Боцман снова сплюнул, теперь уже в сердцах и ополовинив кружку, стукнул ей по столу.

— Она умоляла, шёпотом просила ей помочь. Она была до смерти напугана. Сказала, что её везут, чтобы убить. Сказала, хотят принести в жертву. Везут в какой-то храм, я не совсем понял… Она так на меня смотрела, мне казалось, что мне кожу по хребту ножом сняли. Будто кошкой* по всем кишкам прошлись. А что я мог сделать? Куда мне против восьмерых хиттов? Да я против одного-то не выстою. Она рыдала беззвучно, ногтями пол царапала, а я не мог остаться… Я до сих пор вижу эти глаза. Будь они все прокляты, эти колдуны!

*прим. морской термин — маленький шлюпочный якорь.

Он выпил до дна и добавил:

— Я и ушёл с того корабля. И будь я проклят, если вернусь. Та клетка… она там не на один рейс сделана, я потом снизу посмотрел. Железные скобы прошли сквозь балки и приржавели так, что скажу тебе, этой клетке лет десять будет. Я тогда только понял, почему в этот трюм капитан нас никогда не пускал, чтобы эту клетку никто не видел.

— И что было потом? Куда вы её отвезли? — нетерпеливо спросил Дитамар.

— Я напился крепко. Спать не мог, всё чудилось мне, что она меня зовёт. В ту ночь мы встали на якорь в бухте Орлиный коготь. А на рассвете с берега вернулась пустая шлюпка, и хиттов уже не было. Мы снялись с якоря и ушли в Ксирру, а когда вернулись снова в Рокну, я бросил всё это. Забыл. И тебе совет дам… не лезь в это. Потому что… будет тебе то, что Крэду, вот такому же как ты, любопытному, — боцман оглянулся и, наклонившись вперёд, произнёс ещё тише: — Говорил я ему, не лезь, не выясняй…

Но закончить свою мысль боцман не успел.

— А-а-а, зелень подкильная, сейчас я тебе все зубы выставлю! — раздалось прямо у него за спиной.

Какие-то люди вынырнули из темноты, один из них держал в руке обломок мачты, и несколько матросов тут же сцепились в драке, прямо возле стола. Налетели на жаровню с углями, зацепили её обломком мачты и подбросили кверху. Она рассыпалась по песку, часть углей попала на навес из тростника, и тот вспыхнул в одно мгновенье. Потянуло дымом, матросы с «Грозы морей» вскочили и, перевернув лавку, бросились на помощь своим. Раздался женский визг, кого-то толкнули в костёр, вертел с поросёнком опрокинулся, но в этот момент Дитамар ощутил явственно: что-то не так. Эта драка не просто драка… Он успел отпрянуть, потому что в то же мгновенье в деревянную опору навеса, прямо возле его уха, вонзилось тонкое лезвие, похожее на копьё. И следом ещё одно, слегка оцарапав шею.

Дитамар рухнул на песок, перекатился, выхватывая из-за пояса кхандгар, и нырнул в густую тень у стены таверны. И увидел в этот момент, как падает боцман, схватившись за горло из которого торчало точно такое же маленькое копьё.

Теперь уж стало ясно, что всё это было не просто дракой. И этот нож не просто нож. Ашар — нож ашуманской Тени. Бесшумное жало наёмного убийцы. Говорят, что хитты могут видеть даже в полной темноте…

Кто-то вынырнул внезапно, прямо из-за угла, но Дитамар оказался проворнее. Перекатился через спину навстречу нападающему, сбил его с ног и успел полоснуть кхандгаром несколько раз, прежде чем тонкое лезвие ашуманского ножа вонзилось ему в спину. Но к тому моменту хитт уже ослабел и, отбросив осевшего противника, Дитамар отпрянул к стене таверны.

Он скользнул вдоль стены и снова услышал, тонкую вибрацию — ещё один ашар, вонзившись в бревно, отозвался мелодичной дрожью. А следующий вошёл Дитамару точно в плечо. Вошёл глубоко и сильно, и рука сразу стала горячей и мокрой от крови…

Проклятье! И сколько их здесь?!

Удар был очень опасным. И в этот момент ещё один нож вонзился ему в лопатку. Дитамар выдернул клинок из плеча и бросился навзничь на песок. Затаил дыхание, отдавшись ощущениям.

Драться с Тенями ему ещё не приходилось. Боевой танец лаарца, как охота снежного барса, вот только барсы не охотятся в темноте. А хитты подобны змеям. Говорят, чтобы видеть противника, им не нужны даже глаза, они чувствуют тепло его тела. И он был бы не против подраться, но…

С такой раной в плече это была бы проигрышная драка. Он выдернул второй клинок и впервые вспомнил ощущение того, как в нём когда-то просыпался Зверь.

В такие моменты сознание исчезает. Ты больше не ты. Не чувствуешь боли, страха, сомнений… Ты перерождаешься. И нет предела силам. Не кружится голова от потери крови… Чем больше ты позволяешь Зверю владеть тобой, тем больше он тебе даёт. Сейчас эта сила ему бы не помешала, чтобы выжить.

И в это мгновенье Дитамар снова услышал внутри тот самый призыв Зверя. Только сегодня он звучал не болью во всём теле. Зверь больше не истязал его, заставляя подчиняться. Теперь у него не было власти над Дитамаром. Но теперь он манил, соблазнял тем, от чего Дитамар отказался, разорвав с ним связь: неуязвимостью, силой, бесстрашием… нужно только позволить ему. Пригласить… Впустить в себя снова… И он одарит этим.

Но если уступить Зверю один раз, всё вернётся.

— Фингар! Чтоб тебя! — прорычал Дитамар, сгребая пальцами песок.

Снова его ученик спит или считает ворон, вместо того, чтобы быть его глазами и ушами! Обидно будет погибнуть на задворках Крысиного городка от руки приспешника королевы.

Дитамар кувыркнулся по песку, ещё раз и ещё. В такую цель сложнее попасть. Но враг следовал по пятам, и его приближение он хоть и не слышал, но ощущал сквозь песок, как кто-то движется, словно змея, быстро и бесшумно. Рядом просвистел ещё один ашар. Дитамар перекатился и поднырнул под развешенные на шестах сети. Бежать не так уж и позорно, особенно, когда тебе руку насквозь прошил ашуманский нож. Но противник был быстр и силён, и настиг Дитамара почти у этих сетей.