Феникс (ЛП) - Рейн Энтони. Страница 8

Вернувшись, он отвечает:

— Лучше я на всякий случай продезинфицирую.

Он снова приподнимает могу ногу и кладут ее себе на колено. Я понимаю, что мое платье задралось до бедер, когда он перестает двигаться и затихает. Его взгляд задерживается на моей оголенной коже, на изгибе бедра. Он долго, почти судорожно выдыхает. Я одергиваю платье так быстро, как могу, пока он пододвигает свой стул ближе ко мне так, что теперь может перевязать порез.

Когда он так близко, я чувствую, что мне не хватает воздуха в легких. Закончив протирать порез ваткой, Феникс натренированным движением заклеивает его пластырем. Потом он мгновение не делает ничего. Похоже, он держит мои ноги в своих руках дольше, чем нужно, когда я замечаю, что он снова рассматривает мои бедра. Я чувствую покалывание везде, куда он не посмотрит.

Звук его голоса посылает дрожь вверх по моему позвоночнику, когда он спрашивает:

— Тебя когда-нибудь трахали, Ева?

Мои веки дрожат; я удивленно вздыхаю на его вопрос, выпуская воздух сквозь губы. Я не совсем девственница, но могу смело сказать, что меня никогда не трахали так, как на то намекает Феникс. Большую часть секса я имела в своих фантазиях. Наши взгляды встречаются, и он двигает руку с пятки вверх, вдоль задней части, массируя голень.

Я почти стону, когда его пальцы надавливают, выпуская напряжение из узлов мышц. Он смотрит на меня, приоткрыв рот.

— Не думаю, что это самый подходящий вопрос для друга, — наконец удается прокаркать мне.

Он мрачно улыбается. — Говорю же, я плохая новость.

Придвинувшись ближе, он кладет руку мне на бедро. Каждое его прикосновение отзывается в моей сердцевине. Остановив губы в миллиметре от моего уха, он шепчет:

— Ответь на вопрос, Ева.

— Нет, не отвечу, — шепчу я.

— Ладно, тогда я задам другой. Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?

Он сказал “трахнуть” так гортанно, и из-за этого я начинаю думать, что он действительно плохая новость. Опасный. Я уже чувствую, как мое нижнее белье становится мокрым, потому что ответ на его вопрос: да, я хочу, чтобы он меня трахнул. Но у меня нет столько храбрости, чтобы быть честной.

— Нет, не хочу, — лгу я, двигаясь так, чтобы между нами появилось расстояние. — Теперь мы, наверно, должны съесть уже этот чизкейк.

Кажется, моя откровенная ложь его не раздражает. Он поднимается, встает на ноги, его руки больше меня не касаются. Феникс закусывает губу, его взгляд ласкает мое тело. Потом он, кажется, собирается, и выражение его лица проясняется.

— Иди сядь в гостиной, - говорит он. — Ты приготовила ужин, а я позабочусь о десерте.

Он сказал это так, что для споров не осталось места. Я киваю, встаю и бесшумно перехожу в соседнюю комнату. Сижу на диване и слушаю, как он роется в шкафу в поисках блюдец.

Минуту или две спустя он приходит с двумя кусочками чизкейка и садится рядом со мной на диван.

— Спасибо за ужин, - говорит он, передавая мне тарелочку. — Я хорошо провел время.

— Не за что. Надеюсь, ты еще придешь.

Он не отвечает, просто одаряет меня горячим взглядом.

Окна в гостиной открыты, и потоки легкого весеннего ветра охлаждают мои разгоряченные щеки - остатки от предложения Феникса. Теперь мне спокойней. Спустя несколько минут Феникс поворачивается и встает, поставив пустую чашу на кофейный столик.

Он берет меня за руку и притягивает к себе. Затем поворачивает мое запястье внутренней стороной, наклоняется и оставляет нежный поцелуй на чувствительной коже.

— Мне нужно идти, — шепчет он. Его губы все еще на моем запястье.

Я тяжело сглатываю. — Ладно.

Он отпускает мое запястье, и я провожаю его ко входной двери. Взглянув на меня в последний раз, он уходит и идет к своему собственному дому. Я немного машу ему вслед, но он не оборачивается, и поэтому не видит.

Глава 6

Больше всего в проживании здесь, за городом, мне нравится воздух, такой легкий и свежий. И не страшно вдохнуть поглубже. Я встаю рано, поэтому могу пойти на фермерский рынок - вчера видела рекламу на фонарном столбе.

Проходя мимо дома Феникса, я замечаю двух женщин среднего возраста; они стоят у него в дверях и о чем-то с ним говорят, у одной из них в руках планшетка и ручка. Их наряды напоминают мне Степфордских жен (прим. пер.: фильм 2004 года, повествует об успешной женщине, которая в один день потеряла все, что имела). Я держу голову опущенной в надежде, что он меня не заметит. Я все еще не оправилась от тех слов, что он говорил мне прошлым вечером, таких грубых, но таких эротичных.

— Ева, — зовет меня Феникс.

Думаю, я узнаю его совершенно уникальный каданс где угодно. Он проходит мимо Степфордских жен и встает у меня на пути. Слишком торопится к “незамеченной”.

— Доброе утро, — говорю я, с опаской взглянув на двух женщин, а потом сосредоточившись на Фениксе.

— Утро, — отвечает он, понизив голос; Феникс приближается ко мне и проводит рукой по всей длине моего конского хвоста. — Хорошо спала?

— Да, а ты?

— Хорошо спят те, чья совесть чиста, — уклончиво отвечает он. — Ты куда?

— О, просто на фермерский рынок. По воскресеньям в центре города есть рынок, правда?

— Да, правда. — Он нерешительно мнется, на секунду стрельнув взглядом в сторону женщин. — Не будешь против компании?

Две женщины смотрят на нас с порога Феникса. Одна из них открыто хмурится.

Хммм, он пытается сбежать от них? Я улыбаюсь:

— Не буду, но разве у тебя не гости?

Он раздраженно вздыхает и сжимает зубы.

— Не беспокойся на их счет. Они стучатся каждые две недели и пытаются заставить меня зарегистрироваться в городском совете на общественных началах.

— Эти — самые стойкие, — усмехаюсь я.

Запустив руку в волосы, он бормочет:

— Ты и половины всего не знаешь.

— Почему бы тебе просто не сдаться и не зарегистрироваться?

Он жестом приглашает меня подойти ближе и шепчет на ухо:

— Ели быть абсолютно честным с тобой, то я лучше бы свои яйца в блендер положил.

Я невольно коротко рассмеялась.

Минутой спустя две женщины спустились, чтобы подойти к нам.

— Привет, — говорит самая высокая из них, медовая блондинка. — Меня зовут Дебора. Не уверена, что имела удовольствие познакомиться.

Она протягивает ко мне руку, но по выражению ее лица я могу сказать наверняка: знакомство со мной для нее далеко от удовольствия.

— Я Ева. Только что переехала. Преподаю историю в школе св. Павла.

— Ах, да, новый школьный учитель. Мой сын учится в одном из ваших классов, — говорит вторая; она ниже первой, у нее темно-каштановые кудрявые волосы. — Я Кэти.

— Привет, Кэти. Рада знакомству с вами.

— Вижу, вы двое — новые соседи, — говорит Дебора с легким отвращением, которое я могу объяснить лишь увлечением Фениксом.

— Верно, — резко говорит Феникс, а затем продолжает. — Я иду на рынок вместе с Евой. Так что, если вы нас извините, нам пора.

— Да, все нормально. Дай нам знать, если изменишь мнение насчет Гор. Совета, — говорит Кэти.

Дебора с подозрением переводит взгляд с меня на Феникса. Она прекрасно знает, что он просто пытается сбежать и использует рынок как оправдание.

— Обязательно, Кэти, — говорит он, прежде чем подойти ко мне ближе и взять за руку. Мои пальцы идеально скользят между его, будто его рука создана для моей.

Мне лучше избегать таких романтических мыслей.

Глаза Деборы практически выскакивают из глазниц. Секундой позже Феникс ведет меня по дорожке подальше от них. Я скованно машу женщинам на прощанье; слишком занята, пялясь на наши сплетенные руки. И внезапно я осознаю, что никогда, на самом деле, не держала мужчину за руку; по крайней мере, не в таком ключе.

— Интересно, почему они не попросили помочь с Советом и меня? — с изумлением размышляю я, чтобы отвлечься от того, какое место занимает держание за руку.

— Ты новенькая. Деборе не нравятся незнакомцы. Или симпатичные молодые женщины, если уж на то пошло. — Он смотрит в мою сторону и подмигивает.