Вечная зима (СИ) - Бархатов Андрей. Страница 153

Редкие выкрики со стороны крепости проскальзывали в лесную тишь, не переставая будоражить сердце и без того измученной Ядвиги. Только провалившись в объятия сладкого сна, она вдруг подскакивала на месте от пролетевшего мимо отчаянного возгласа. “Эй, Рустам, — она принялась тормошить его. — Давай уйдем поглубже в лес. Я уже не могу этого выносить”. Однако безмятежный сон Рустама оказалось не так-то просто нарушить. Ещё немного поколотив южанина, Ядвига подумала ударить его обугленным бревном, но тотчас же одумалась. “Ещё свернет мне шею спросонья”, - решила она и оставила воина в покое.

Рустам соизволил проснуться точно на рассвете. Он потянулся, глубоко зевнул и приготовил себе завтрак. Ядвига всю ночь просидела у костра, поддерживая его сухими ветвями.

— Рано же ты проснулась, — Рустам сел рядом.

— Крики не давали мне уснуть.

— Сейчас они стихли, — он осмотрелся. — Давно?

— Только под утро, — вопросы Рустама раздражали её, но сил злиться не было. — Я пыталась уснуть, но не смогла.

— О чем думала?

— ни о чем.

— Так не бывает. Невозможно сидеть ночь перед костром и не о чем не думать.

— В голове нет никаких мыслей, — Ядвига вспомнила о разговоре с Сигурдом.

Рустам замолчал. Его лицо говорило о какой-то внутренней борьбе. Он повернулся к Ядвиге, чуть разомкнул губы, намереваясь что-то сказать, но так и замер.

— Я предлагаю тебе оставить север и пойти со мной на юг, — наконец-то произнес он. — Ты восстановишь силы, обучишься своим способностям и…

— Нет, — оборвала его Ядвига. — Если хочешь, ступай один.

— Север — еще не весь мир. Даже если эти земли падут, то южные по-прежнему будут стоять. Я знаю о волколаках очень немного, однако осведомлен об их слабостях. Например, они не переносят тепла из-за их густой шерсти.

— И что с того? Думаешь, их предводитель не придумает способ проникнуть на юг? Обязательно придумает, здесь даже и обсуждать нечего. И юг падет. Гармунд рассказал мне о войне против…как его…Тощего царя. Ваша армия не выстоит против стаи.

— Тогда мы…

— Нет, замолчи, — Ядвига усиленно массирует виски, роясь в собственной голове. После она молча встала и, достав карту, пошла на север.

— Возвращайся на юг.

— Я дал обет оберегать тебя, я не могу уйти. Иначе прогневаю богов.

— Какой обет? Забудь о нем. Ступай на юг и готовь армию.

— Я уже отправил птицу с последними вестями. Они справятся и без меня.

— Хорошо. Ну, раз уж ты такой упертый по воле любимых тобою богов, то отправляемся.

— Куда?

— В Темные дали. Когда я была там впервые один человек пророчил мне возвращение. Видимо, этот момент наступил.

Рустам и Ядвига провели провели в дороге пять дней. Их путь не пестрел опасностями или даже трудностями. Они продвигались уверенно, практически не совершали привалов и не отличались пустословием. Рустам пытался пару раз завести со своей спутницей диалог, но та обрубала их на корню. Ядвига крайне не хотела говорить, но не только с Рустамом, а с кем бы то ни было. Она тосковала по Гармунду. Его погибель она воспринимала особенно тяжело. За время того короткого разговора на смотровой площадке сердце её обволакивал странный напиток, намешанный из самых теплых, но очень редких для Ядвиги чувств. Душа её щебетала, точно птицы на рассвете. И подобное она испытывала впервые! Все эти высокие, не досягаемые ранее чувства зачерствели вместе с погибелью того, кто их породил. В её душе свирепствовала ненависть к волколакам, а, в особенности, к тому же Вольге. Она уничтожит его. Как и всех его сородичей. Она будет вгрызаться в их шерсть, рвать зубами плоть, потрошить каждого попавшегося ей под руку зверя. Отчего же люди были столь глупы, что отправили зверей в изгнание? Ошибка прошлого. Она такую ни за что не допустит.

Обделенный разговором, Рустам и сам впал в раздумья. Ему припомнился последний разговор с Гармундом, ещё тогда поставивший его в тупик. Тогда Гармунд вошел в его покои, когда тот был полностью обращен к богам. Рустам сидел напротив стены, сложив руки на коленях, и, то опуская, то запрокидывая голову к потолку, бормотал свои молитвы. Происходящее здорово покоробило лицо Гармунда. Его не раздражала вера в богов. Сейчас он питал невероятное отвращение к ним, и к людям им поклоняющимся.

— К вечеру стая будет у крепости. Заканчивай уже свои бессмысленные ритуалы и идем.

— Молитва поможет мне обрести недостающие силы, — между тем промолвил Рустам. — Я чувствую богов. Они на моей стороне.

— Все боги на севере давно замерзли. Остались лишь люди. И только мы можем защитить себя, — Гармунд швырнул в Рустама подушку. — Прекращай уже. Твоя одержимость меня раздражает.

— Силы все ещё не со мной, — проговорил Рустам. — Грешнику требуется больше времени на молитвы. А я — великий грешник. Моими чистыми руками совершались непростительные злодеяния. Но боги…

— Когда мы с Катрин были на пути к Смерти Тощего царя, то заключили пари. Я готов был признать, что боги существуют, если мы одолеем Тощего царя.

— И вы одолели.

— И я не поверил.

— Ты оскорбил Катрин. Оскорбил своим решением не последовать вашему пари.

— Мы победили благодаря Катрин. Её решимости, её мужественности, её смелости. Она — бог, я готов признать это. В моем понимании бог — один, и это она.

— Обожествление поступков людей — грех, — погрозил пальцем Рустам. — Боги избрали Катрин. Они руководили её действиями. Ты был её защитником по их воле. А мог быть кто-то другой. Их воля правит историей.

— Неспроста ты заточил самого себя в пещере, — покачал головой Гармунд. Нападки и “беспросветная глупость” злила Рустама, но он держал её внутри, проявляя любимую его богами смиренность.

— Спустя два дня, как Катрин ушла исполнять свое предназначение, мне приснился сон, — одеваясь, продолжал Рустам. — Я не могу раскрыть его в подробностях, но Боги велели мне пойти на север и сразить великое зло.

— Ты уверен в своей трактовке? — обессилев от ненависти, спросил Гармунд.

— Безусловно.

— И ты действительно веришь тому, что боги даруют тебе силы одолеть зло хотя бы в этой битве?

Рустам без промедления кивнул. Решимость Рустама обескураживала Гармунда.

— Напомни мне об этом разговоре, когда мы будем стоять на костях стаи, распивая бутылку хорошего вина, — сказал Гармунд и вышел. Рустам вновь кивнул и улыбнулся. Эта улыбка вызвала у Гармунд разочарование, какой испытывает родитель, когда его ребенок совсем не понял тот посыл, который ему пытались донести. На этом воспоминание оборвалось. Рустам уже готов был признать правоту Гармунда, однако образ его мыслей, пронизанный верой в богов, немного поправил признание. Боги не имеют достаточно сил на севере, так как их дом — юг. Дабы не подвергаться сомнениям, поколебавшим его веру, он не стал больше думать об этом.

Рустам и Ядвига вышли к равнинам. “Это…драконы?” — южанин похлопал деву по плечу и указал на витающих под облаками трех крылатых созданий, покрытых белесой чешуей. Достаточно было одного взгляда на легендарных существ, дабы Ядвигу посетило озарение. Ядвига отвернулась от Темных далей и зашагала к тем, чей совет может стоить всей той мудрости, которую заполучил Обращенный. Даже нет, совета здесь будет мало. Ядвига собиралась просить помощи. И она знала, что эту помощь обязательно получит.

Оставив позади широкие просторы белых равнин, пробравшись через омертвевшие хвойные леса, разобравшись с холмистыми неровностями, Ядвига и Рустам в конце концов обнаружились вблизи танцующий в небе драконов. Посреди леса они наткнулись на некое белое пятно, точно плешивое место на голове. Крохотная полянка не была чем-то примечательна, чем и поставила Ядвигу в ступор. Драконы должны кружиться прямо над головой, но они испарились, будто их тут и не было вовсе. Ядвига исходила поляну вдоль и поперек, но ничего особо не заприметила. “И что теперь?!”, - спросила она себя и злостно топнула. Нога полностью провалилась под снег, однако давление сугроба не ощущалось. Пространство внизу было свободным. Рустам помог ей вытащить ногу и сам взглянул в образовавшуюся дыру. “Темно, — молвил он. — И пахнет странно. Очень резкий запах, не замечаешь?”. Ядвига уже вовсю разгребала снег, настойчиво предлагая Рустаму помочь ей. Под сугробами покоилась железная решетка круглой формы. В левой её части располагался люк, который Рустам, по указанию Ядвиги, вырвал. Ядвига велела Рустаму спустить её вниз, кинув ему веревку. “Грубость к ближнему не есть хорошо”, - невинным, но по-мужски наставническим голосом сказал Рустам. Ядвига советовала ему поменьше болтать и расставила руки в сторону. Рустам обвязал её талию и принялся осторожно спускать вниз. Ядвига зажгла факел, огонь которого не мог в достаточной мере растолкать окружающую тьму. Кругом чистый мрак, без намека на что-то более ли менее осязаемое. Холод вышибал дрожь. Свет в изрешеченном потолке все сужался, напоминая звезды на ночном небе. Ядвига зависла на одной месте. “Веревка закончилась”, - подумала она. Резкий ветерок дунул слева, качнув Ядвигу, словно маятник. Огненные глаза уставились на девушку. Последняя вскричала, дернув за веревку. Факел выпал из рук, быстро достигнув дна. Хищные глаза молниеносно кинулись к деве, однако остановились вместе со гулким железным звуком. “Тяни!”, - закричала Ядвига. Тут же во тьме возникли синие очи. Алые глаза вспыхнули чуть выше. А вот и желтые. Пурпурные. Коричневые. Множественный рев оглушил Ядвигу. Кругом затрещало железо, порождая невыносимое эхо, разрывающее слух. Со дна доносился нарастающий стучащий скрежет, словно выстроенные в ряд железные столбы то поднимались, то опускались. Слева потянуло теплом. Огонь прокатился по извивающемуся горлу виверны, подступив почти что к глазам, и плотной волной окатил противоположную клетку. Ещё один огненный залп пронесся прямо под ногами Ядвиги. Дракон с пурпурными глазами выбил клетку одним взмахом хвоста и полетел к своей подвешенной жертве. Перепуганная Ядвига вся сжалась. Благо, проржавевший ошейник остановил хищника. Но не его пламя. “Скорее! Скорее! — кричала дева, наблюдая за скапливающемся в звериной глотке огнем. Тут-то Рустам схватил её за шкирку и бросил подальше от клетки. Пламенный столб взметнулся к небу. Следом за ним к небу вознесся ещё более мощный столб огня глубокого красного оттенка, решительно разогнав облака. Внезапная волна прогнула близстоящие деревья. Обожженная виверна вылетела наружу и свалилась замертво где-то в лесу. Железные столбики, коими было уложено дно, попадали вниз с характерным звоном. Внизу происходила борьба между заключенными вивернами и заключенным под дном существом. “Бежим! Бежим, скорее!”, - Рустам потянул оглушенную Ядвигу за собой.