Вечная зима (СИ) - Бархатов Андрей. Страница 154

Поздно заметив крутой склон, Рустам споткнулся о корягу и полетел вниз вместе с Ядвигой. Укрытая глубокими сугробами низменность служила полем для строительства необычного овального здания, созданного при помощи однх только каменных блоков. Ни крыши, ни стен — только скелет постройки, где не укроешься ни от погодных невзгод, ни от дракона. Но бежать было некуда, и Рустам рванул именно туда, пробегая мимо одиночных каменных блоков, расставленных в определенном порядке. Рев дракона расколол тишину леса, который уже вовсю грохотал от передвижений немыслимых размеров существа. Столб алого пламени прокатился через заросли, оставив от деревьев почерневшие колышки. Рустам юркнул за ближайший камень и притих, робко выглядывая из-за укрытия. Размеры дракона поражали воображение. Увиденная Ядвигой виверна в той тюрьме была так же мала, как кабан в сравнении с человеком. Черная, словно уголь, чешуя дракона была потертой, избитой кровоточащими трещинами. Суженный зрачок тонул в алой радужке. Десятки кривых, но острых рогов, усаженных по краям озлобленной остроконечной морды, были зачесаны назад. Частично осыпавшиеся клыки торчали из пасти. Из горла кое-где сочился огонь. Выпирающий позвоночник покрыт десятками шипов. Конец его обмотанного цепями хвоста был обрублен. Правое крыло почти полностью превратилось в уродливый обрубок, а левое выглядело уж очень потрепанным. Однако, несмотря на все последствия его заключения, он все ещё оставался довольно грозным противником, с которому Рустаму, быть может, предстоит столкнуться.

Дракон неуклюже спустила вниз и потопал прямиком к постройке. Каждый его шаг содрогал землю. Постройка вся дрожала. До смерти перепуганная Ядвига забилась под снег. В её голове не осталось ничего, кроме страха перед великим чудищем. Рустам прижался спиной к камню и усиленно молил богов дать ему сил одолеть нечестивое создание, склонное к одним только разрушениям. И вряд ли мольбы дошли до богов, однако их услышали подоспевшие виверны. Крылатые существа кружили вокруг ревущего дракона, непрерывно орошая его сгустками пламени. Огонь скользил вдоль крепкой чешуи, сливаясь друг с другом и рождая совершенно новую, завораживающую палитру цветов. Дракон выл, прижимаясь тушей к земле, а дюжина виверн все насаждали. Ошметки пламени разлетались как по низменности, тк и за её пределы. Очаги разогревшего в лесу пожара ширились, поглощая все большие пространства. Снег практически не таял, он испарялся. Природа страдала от разгоревшейся битвы.

Дракон поднял голову, взревел со злости и ответил нападающим. Высвобожденное им пламя разом поглотило целых трех виверн, обожженные останки которых упали в сугроб. Четвертого противника он схватил за хвост и размозжил наполненное пурпурным огнем горло. Пламя вырвалось наружу, словно распустившийся цветок, но не причинило дракону никаких увечий. Четвертую виверну он приложил своим хвостом. Оставляя за собой ощутимую борозду, виверна прокатилась мимо Рустама. Последний извлек меч, приготовившись к схватке. “Подожди”, - Ядвига опустила его клинок рукой, всматриваясь в насыщенные янтарным оттенком глаза змея.

— Я уже сражал такое существо, — заявил Рустам, поднимая меч. — Они — противники богов, создания, призванные сокрушить порядок и погрозить весь мир в хаос! Не поддавайся!

— Помолчи, — произнесла завороженная взглядом виверны Ядвига. — Я пытаюсь понять…

— Она подчиняет тебя! — кричал Рустам. — Борись! Призови богов! Призови их, и они защитят тебя, — Рустам закрыл глаза, сжал женские руки и тихо молился.

— Нет, здесь дело не…

Рустам оттолкнул Ядвигу и бросился к раненной виверне, пока та не исчезла в плотном потоке драконьего пламени. Горячий воздух хлестнул Рустама по щеке. Ядвига отодвинулась от раскаленного валуна и нырнула в сугроб. Оторвавшийся от камня кусок породы прилетел прямо Рустаму в лоб. Южанин удачно упал в сугроб. Над головой пролетели языки пламени.

— Ты есть тот самый южанин? — в сознании возник голос Херна, прорвавшийся из воспоминания. — Рустам, да? Я Херн-охотник, может слышал обо мне? Нет? Ну, не беда.

— Прошу вас, помолчите, — ответил стоящий в строю Рустам. Его ладони были прижаты друг к другу на уровне груди. Бородатый подбородок едва касался кончиков пальцев. Он молился.

— О чем молишься? О победе? Или о своем выживании?

— О победе. Молиться о собственной жизни очень эгоистично.

— Я бы молился о своей жизни, как бы эгоистично это не было. Вообще, не считаю это эгоистичным. Ведь жизнь — самое дорогое, что у нас есть, не так ли?

— Нет, жизнь — лишь способ доказать богам чистоту нашей души.

— Поэтому я не верю в них, — улыбнулся Херн. — Хотя когда-то, когда был юным, да, верил. Сейчас я полагаюсь только на свои силы. Если их окажется достаточно, то твои боги проиграет. Извини, если задел твои чувства.

Образ мысли Херна показался Рустаму очень похожим на Гармунда, однако его последнее предложение прозвучало очень странно. Точно угроза. Буря уже подступала к крепости. Херн пожелал Рустаму удачного сражения и взялся за лук. “Огонь!”, - скомандовал командир. Туча стрел скрылась в сплошном буране, в следующий же момент налетев на защитников. Волколаки быстро и почти незаметно пробрались на стены. “Звери! Здесь! За мечи! За мечи!”, - сквозь бурю прорезались человеческие голоса. Ослепленный ветром Рустам сражался с недругом, периодически поглядывая на Херна, праздно пускающего стрелу за стрелой, точно очень уставший юноша, п затем и вовсе затерявшегося где-то в крепости. Стена пала. Рассеянные отряды бежали на первый ярус. Добрались немногие, да и то к моменту, когда гонимые зверем защитники первого яруса уже бежали на второй. Продираясь сквозь битву, во многом напоминающую, скорее, резню, Рустам в одиночку добрался до третьего яруса. Полагаясь на плохое предчувствие, он воспринимал Херна как гораздо большую опасность, нежели саму стаю. Рустам уже видел в нем то самое зло, о котором говорилось в его вещем сне. “Что ты здесь делаешь?! Трус! Сражайся! Чего ты здесь забыл?!”, - кричали Рустаму жители, тайком оставшиеся в своих домах. Рустам не слушал их, а распинаться о своей цели не видел смысла. Порядком истощенный поисками он все-таки заметил Херна на одной из широких улиц, неподалеку от моста, ведущего на соседнюю гору. Охотник забежал в двухэтажное здание. Рустам заглянул в заметенное снегом окно. Вроде бы никого. Он неспешно отворил дверь. Снежный вихрь первым влетел внутрь, обогнув торчащие кверху ножки стульев. По-прежнему пусто. Рустам прокрался внутрь, огибая расставленные всюду столы. Так он добрался до середины зала, — как вдруг на него напал выскочивший из-за стойки белый волколак. Рустам пригнулся. Второй белошерстный зверь спрыгнул с балкона, издав разъяренный вой. Один напал со спины. Рустам достал меч, совершив рубящий удар. Волколак схватил клинок зубами и раскусил его. Второй волколак атаковал, зажав челюстями руку южанина. Алое пятно на рукаве все ширилось. Стиснув зубы, Рустам отбросил рукоять и, взяв зверя за горло, швырнул его в сторону. Своим кулаком он оглушил второго зверя, пальцами выколол оба глаза и резким движением разорвал челюсть. Предплечье изнывало от режущей боли. Последний зверь прыгнул на Рустама. Тот увернулся, схватил врага за лапу и, повалив на пол, со всей силы ударил левым кулаком в грудь. Удар вмял грудную кость внутрь. Волколак так и погиб с раскрытой челюстью, из которой вывалился продолговатый язык. Рука Рустама покраснела.

— Вот это удар, — Херн хлопал в ладоши, стоя на балконе. — Боги и впрямь дали тебе силу, я заметил. Сразить двух белых волколаков — это поразительно. Немногие на такое способны.

— Этот удар предназначался тебе.

— Тогда мог бы не следить за мной, а проломить грудь ещё на стене, — Херн спрыгнул вниз. — А ты позволил мне тебя увести как можно дальше от передовой. Вряд ли боги будут рады твоим поступкам. Ты потратил столько времени, позволил стольким воинам погибнуть. И все ради погони за мной.

— Я вымолю у них прощение за каждого убитого воина. Я буду молиться за упокоение их душ. И боги простят меня.