Расправа в замке Бельфорсбрук (СИ) - Комарова Инна Даниловна. Страница 21

— Буду рада знакомству. Это говорит о высокой степени её духовности. Редким людям удаётся такое. Вдвойне приятно. А сейчас простимся. Сегодня я уезжаю на гастроли. Вечером поезд. Вернусь через неделю. Мне нужно уложить партитуры, платья и многое другое. Гастроль внеплановая, попросили в целях благотворительности.

— Понимаю. Благими делами занимаетесь, как моя матушка.

Дженнифер внимательно посмотрела на него.

— Благодарю за сравнение. Одна просьба, пожалуйста, давайте перенесём этот разговор. Я действительно очень тороплюсь.

— Как пожелаете, моя богиня. Всё, улетаю. Благодарю всем сердцем, вы осчастливили меня. Нет в мире человека, у которого было бы такое превосходное настроение, как у меня сейчас, и на сердце так чудесно пели птицы. Неужели я, наконец, нашёл ту единственную, о которой мечтал ночами. Представьте, не верится.

Мейсон обеими руками обнял Дженнифер и очень нежно прикоснулся к её губам, проникновенно заглянув в глаза, он ей сказал:

— Вы моё божество! Никому не отдам. Вы моя навсегда.

Склонил голову и поцеловал руку.

— Не прощаюсь. Приеду через неделю. Но знайте, буду томиться в разлуке.

— Я скоро вернусь. На сей раз короткая гастроль.

— Неделя — целая вечность.

— Не скучайте.

— Очень буду скучать. Но мне пора.

С этими словами Мейсон удалился.

Мейсон выжидал у дома Роберта Брауна. Ему срочно нужно было поговорить с его матерью, но наедине. Наконец, Роберт вышел из дома и направился в противоположном направлении.

«Теперь, можно», — мысленно скомандовал Мейсон.

Дверь открыла немолодая женщина всё с тем же угнетённым взглядом и усталым лицом.

— Вы к кому? — спросила она, всматриваясь в лицо Мейсона.

— К вам.

— Ко мне?! — удивилась женщина. — Не припомню, чтобы мы были знакомы.

— Вы правы, мы не знакомы. Для этого я пришёл, — ответил ей Мейсон. — Позвольте мне войти.

— Входите, — не испытывая большого желания, впустила его женщина.

— Благодарю.

Мейсон прошёл в комнату.

— Позвольте мне сесть.

— Садитесь.

— Госпожа Браун. Чтобы наш разговор носил доверительный характер, представлюсь вам. Зовут меня Уильям Мейсон. Я сыщик. Последнее время занимаюсь расследованием довольно запутанного и сложного дела.

— Простите, мистер Мейсон, полюбопытствую, какое отношение всё это имеет ко мне?

— Справедливо подмечено. — Попробую растолковать. Вы в курсе, что у вашего сына был роман с девушкой из другого круга?

— Да, я знаю, Роберт любил в юности одну девушку. Когда это было? Сколько лет прошло с тех пор.

— Прошу вас, не торопитесь с выводами.

— Я чего-то не знаю? — испугалась она.

— Очевидно. Но сейчас не об этом.

Мейсон подошёл к ней и протянул руку, в которой лежал медальон.

— Скажите, миссис Браун, это ваша вещица? Посмотрите, пожалуйста.

Миссис Браун сначала странно посмотрела на Мейсона, затем надела пенсне и перевела взгляд на руку. И вдруг она ахнула:

— Где вы нашли? Это мой медальон, который я надела Роберту, когда он родился. Не так давно он его потерял и сокрушался по этому поводу. Я думаю, цепь состарилась, разорвалась и упала, он не успел почувствовать. Вот так находка. Спасибо вам. Вы принесли мне большую радость.

— Всё так и было.

— Ой, спасибо вам. Вот Роберт обрадуется.

— Почему вы не спрашиваете, где я нашёл ваш медальон?

Миссис Браун посмотрела на него сквозь пенсне, напряжённо о чём-то думая.

— Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что эту цепь я обнаружил в замке Бельфорсбрук. Да — да, там, где было совершено злодейское преступление — расправа над семьёй барона Уокера.

— Не может быть, — произнесла она, медленно опускаясь на стул.

— Миссис Браун, расскажите мне, пожалуйста, о вашем сыне.

— Что вы хотите услышать от меня?

— Всё, что найдёте нужным, расскажите, пожалуйста.

Мать Роберта тяжело дышала.

— Я знала, что рано или поздно что-то произойдёт, я чувствовала. Материнское сердце обмануть нельзя.

— Что вы имеете в виду?

— Его отношения с этой…

— Скажите, каким был ваш сын в детстве?

— Роберт всегда был хорошим покладистым мальчиком. Я рано овдовела и растила сына одна. Мы жили очень скромно, сами понимаете. По образованию я верстальщица. Но работу по специальности найти не удавалось. Подрабатывала случайными заработками. Где уборкой, где сиделкой у неизлечимо больных людей, а порой на побегушках. Что подвернётся, ни от чего не отказывалась. Ρоберт никогда ничего у меня не требовал. Никогда ничего не просил. Видел, как мне тяжело. Когда стал старше, чем мог, помогал мне. Секретов от меня не держал. Так мы и жили, душа в душу. Пока он не познакомился… — она замолкла. Мейсон не торопил её.

— Когда познакомился с Мейбл, сразу поделился. Она часто приходила к нам. Оставалась на ночь, хотя я не приветствовала таких отношений. Роберт знал это.

— Миссис Браун, что вы можете сказать о миссис Мейбл?

— Миссис, — с ухмылкой произнесла она. — Ничего хорошего. Злая, дерзкая, жестокая. Манеры хуже, чем у простолюдинов. Однажды шла по улице и видела, как она издевалась над кошечками. Подошла ближе, спросила у неё:

— Зачем ты так? Они не причинили тебе ничего плохого. Посмотри, какие они бедные, несчастные. А она мне в ответ:

— Чего вы за них заступаетесь? Они что, ваши? Ещё неизвестно, кто из нас более несчастный. Посмотрела на меня взглядом полным пренебрежения и отвращения. Нервно засмеялась и убежала. Знаете, она как зверёк загнанный была. Человеческого я в ней ничего не замечала. И на сына влияла очень плохо. Он стал раздражительным, нервным. Стал пререкаться со мной. Наступил период, когда Роберт ради неё готов был бросить учёбу в университете, чтобы стать чернорабочим и содержать гулящую барышню. С большим трудом его отговорила. Мне потребовалось немало сил для этого. Не зря болею.

— А вы знали, что Мейбл носила ребёнка от Роберта?

— Знала. Роберт ко мне пришёл и стал упрашивать, чтобы я её уговорила не делать аборт. Разве она послушает? Она не захотела со мной даже поговорить. Роберт очень переживал, когда она избавилась от ребёнка, позднее открылось, что у неё детей больше никогда не будет. Он места себе не находил, для него это было равносильно трагедии. Сын безумно любил Мейбл и собирался соединить с ней судьбу. Роберт так и не понял её истинной сути. А я сразу раскусила.

— Вы знали, что он пошёл с ней на убийство? — резко перевёл разговор Мейсон на интересующую его тему.

— Что?! О чём это вы?

— К сожалению, это так, миссис Браун. Поэтому мне нужно было поговорить с вами с глазу на глаз, чтобы вы были готовы…

— К чему?

— К самому страшному.

— Его арестуют, да? А потом отправят в Брикстон?

— Вы правы, поначалу в эту тюрьму, но это в лучшем случае, — намекнул Мейсон.

— Вы на что намекаете? — застыла мать Роберта в оцепенении. — Нет-нет, только не это. Не смогу пережить, — зарыдала она.

— Простите, но в любом случае, вы бы узнали правду. Соберитесь с силами. Факты — упрямая вещь. Ищите хорошего защитника, чтобы наказание смягчили. Хотя не уверен. Прошу меня простить, что принёс вам плохую новость. Медальон пока отдать не могу, он фигурирует в деле.

Миссис Браун сидела молча, не двигаясь, с закрытыми глазами. По щекам бежали слёзы. Её лицо застыло.

— Это конец, — медленно произнесла она.

— Сожалею, что всё обернулось таким образом. Если нужна будет помощь, обращайтесь, поищу вам помощника, — предложил Мейсон и ушёл.

Мейсон ехал в замок Бельфорсбрук. Готовился поговорить с Элисон.

«Даже и не знаю, как преподнести ей эту новость. Как отреагирует, поймёт ли?», — он терялся, не знал, как начать.