Ошибка 95 (СИ) - Скуркис Юлия. Страница 18

Он стряхнул наваждение.

— У меня дурное предчувствие, Борис. Энтеррон не зря предупреждал об опасности. Что-то должно произойти. Что-то нехорошее. Нельзя этого допустить. Энтеррон делает то, что ему позволяет ВРО, а ВРО делает то, что считает нужным. Законы сковывают нас по рукам и ногам, но мы пытаемся упрочить Новую Систему. Я не хочу, чтобы ВРО хозяйничали в нашем регионе. Но, быть может, это нравится вам?

Хальперин моргнул и не ответил.

— В таком случае мобилизуйте всю полицию региона. От Смита можно ожидать чего угодно. Если мы прошляпим это дело, найдутся те, кто будет упрекать нас очень громко и долго. Действуйте, Борис. Отыщите Смита немедленно!

***

Авиетка-такси набирала высоту, еще немного и они затеряются в транспортном потоке междугородной трассы. У Милы возникло ощущение, что она не просто оторвалась от земли — ее вырвали из привычной жизни. Она украдкой взглянула на Айвена.

Он знает все, что я чувствую, этого не скрыть, его нельзя обмануть, — ужаснулась Мила. — Проклятый биосивер! Неужели я могла добровольно на него согласиться?

Айвен посмотрел на нее с легкой усмешкой и вновь переключился на изучение спутниковой карты, которую вызвал на монитор.

— Сэнди живет здесь. — Он ткнул пальцем в экран.

Путь предстоял неблизкий.

«Нет смысла лететь туда прямо сейчас, — хотела сказать Мила, — прибудем далеко за полночь, когда все спят». Но разве для Айвена это имело значение? Он жаждал действия. Видно, покой никогда не привлекал этого человека, не входил в список его ценностей. Мила не взялась бы судить, насколько продуманы шаги Айвена. Для нее на всем происходящем лежал отпечаток хаоса. Кораблекрушение — вот подходящее слово, и хотелось во весь голос кричать: «Спасите наши души!». Ей казалось, Айвен несется вперед, как лист, подхваченный ветром, она же ощущала себя муравьем, неожиданно превратившимся в путешественника. Виток, еще виток — мир вращается, лист несется, а вместе с ним — муравей. Она так живо представила, как ее крутит в воздушном потоке, что ее затошнило.

Мила открыла бардачок и едва успела вытащить и развернуть пакет.

— Черт! — раздалось над ухом, и следом зазуммерил сигнал предупреждения о вынужденной посадке — автопилот реагировал на ухудшение самочувствия пассажира. Динамик затрещал и механический голос произнес:

— Необходима помощь медперсонала. Вызываю…

— Нет! — Айвен стукнул кулаком по панели. — Помощь не нужна! Отменить!

— Вы подтверждаете отмену вызова? — уточнил бортовой компьютер.

— Подтверждаю. Летим дальше.

Мила отерла со лба испарину и попросила:

— Пожалуйста, давай сядем. Мне нужен воздух, я не могу лететь.

Она снова согнулась над пакетом. В следующую секунду боль обожгла ей затылок. Айвен держал ее за волосы.

— Возьми себя в руки, — сказал он. — Если не прекратишь скулить, я выкину тебя наружу — ты же хотела на воздух, и мне плевать, что произойдет со мной дальше. Впрочем, нет… — Он сильней потянул за волосы. — Я спущусь, пороюсь в кровавом месиве твоих останков и отыщу чертов биосивер. Буду носить его в кармане. Так что, если хочешь жить…

Новая волна тошноты судорогой пробежала по животу Милы, и ее вырвало мимо пакета.

Таких страшных ругательств ей еще не приходилось слышать ни разу в жизни. Смит с отвращением отпихнул ее от себя и хмуро скомандовал:

— Садимся.

Авиетка свернула в «карман», обозначенный цепочкой огней. Такси плавно опустилось к темному лесному массиву, в котором редкими светлячками выделялись загородные дома. Мила взглянула на карту, где крестиком было означено их местоположение — квадрат четырнадцать-бис. «О!» — выдохнула она.

— Знакомое место? — спросил Айвен таким беззаботным тоном, будто не он только что выкрикивал жуткие проклятия.

— Неподалеку дача бывшего мужа.

— Где именно?

Мила назвала адрес и прикрыла глаза, откинувшись на спинку сидения. Внутренности по-прежнему бунтовали. Как ни странно, Айвен аккуратно забрал у нее пакет и отправил его в мусоросборник, после чего задал новые координаты.

Авиетка мягко опустилась на давно нестриженный газон перед домом, колпак беззвучно откинулся. Мила вдохнула влажный прохладный воздух, наполненный лесными ароматами. Ее так укачало, что хотелось выпасть из кабины, прижаться к земле и никогда больше не подниматься.

Айвен уже выбрался из такси и ждал, когда Мила последует за ним. Он буравил ее взглядом, слегка наклонив голову вперед. На его исхудавшем лице глаза казались темными провалами, в глубине которых с тоскливой периодичностью метронома отражались вспышки габаритных огней авиетки.

— Ты собираешься выходить? — Тон вопроса мог показаться нейтральным, но Мила не хотела обманываться на этот счет. Едва заметное подергивание правой щеки заставляло быть настороже. Мила покинула авиетку, засунув в щель автомата наличные. Шпионские игры не казались ей такими уж забавными: не пользоваться кредиткой, не звонить по миникому. Она не стала огорчать спутника намеками, что если кому-то понадобится их разыскать — это не составит особого труда. Он и сам это знал, должен был знать.

Машина опустила колпак и взмыла вверх, как только пассажиры отошли на безопасное расстояние. Звук двигателя еще не стих вдали, но его уже перекрыло стрекотание цикад. Миле хотелось еще побыть на поляне, подышать воздухом, но она была уверена — Айвену не до природных красот. Его глухое раздражение заполняло окружающее пространство.

Трава, покрытая вечерней росой, холодными щупальцами припадала к ногам. В сумерках все казалось нереальным: и дом, и деревья вокруг. Темные силуэты кустов таили в себе зловещие намеки. Ветка шиповника выпросталась из общей массы, точно желая схватить запоздалого путника. Кровавые капельки барбариса густо обрызгали куст.

Мила чувствовала себя щенком на привязи, которого тащат, куда вздумается хозяину. Но она так устала, так вымоталась, что позволила тупому безразличию овладеть собой. Айвен шел рядом, его взгляд скользил по окрестностям, точно выискивая затаившегося врага.

— Здесь точно никого нет? — спросил он.

— Никого. — Ей не хотелось разговаривать. Забыться сном казалось наивысшим благом. Мила поднялась на крыльцо, Айвен следом. Сканер лучом пробежал по узкой женской ладони, помигал, погудел, и, наконец, соизволил узнать бывшую хозяйку. Входная дверь отъехала в сторону, включилось освещение. Мила не решилась озвучить предположение, что Дэн мог закрыть бывшей жене доступ в коттедж — имел на это полное право. Она просто надеялась на его обычную безалаберность и теперь украдкой перевела дух.

Айвен с той же настороженностью заглянул внутрь. Мила безучастно прошла мимо него, желая как можно скорее добраться до дивана и прилечь. Дом постепенно оживал: заработала система кондиционирования и принялась разгонять застоявшийся воздух, пахнущий пластиком, засновали уборщики, тихо жужжа. Все вокруг стало потрескивать и поскрипывать от изменения температуры. Дешевый дом из дешевых материалов, в нем даже не было голосового управления.

Мила прилегла, уткнулась носом в спинку дивана, как бы говоря: «Меня нет». Ей претило пользоваться чужой собственностью без разрешения хозяина, ей не хотелось прятаться, и на душе было так паршиво, что слезы сами собой навернулись на глаза. Она стиснула зубы и глубже задышала носом.

Айвен сел рядом и положил руку ей на плечо.

— Не переживай, все образуется.

«Какая бессмыслица, — подумала она. — Ничего не образуется. Как я могу не переживать?»

Ей стало еще горше.

Айвен внезапно поднялся, подхватил Милу на руки и уселся вместе с ней на диван, баюкая, как маленького ребенка.

Она размазала слезы по щекам и с изумлением вгляделась в его лицо. Куда-то подевалась уже ставшая привычной настороженность. Зная, что в этом нет ни капли здравого смысла, Мила обвила Айвена руками за шею и замерла, держась за соломинку надежды: все образуется, просто надо успокоиться, собраться с мыслями.