Дело всей жизни (СИ) - "Веллет". Страница 196

— Вот как? — Шэй озадаченно заглянул в кружку, но там было пусто, и ему пришлось спрыгнуть с подоконника, чтобы плеснуть себе еще эля. — То есть в замке никого не было?

— Не было, — подтвердил Коннор. — И пробраться туда было совсем не трудно. Я просто открыл окно — шло тяжело, пазы заржавели — и залез. И лучше бы там была толпа охраны, а не это. Доктора Хатчинсона, видимо, арестовали почти сразу после гибели Палмера, иначе бы я вряд ли что-то нашел. Или провозился куда дольше, потому что не знал бы, что и где искать. Особняк в очень плохом состоянии… Видимо, еще при жизни хозяина он начал потихоньку рушиться, но слуги не хотели работать у Безумного доктора. Иных причин я не нахожу. Прошло всего четыре года с казни Хатчинсона, а там уже провалилась крыша и обваливаются стены. А музей!.. Шэй…

— Тише, — Шэй, хоть и чувствовал себя в подпитии, все же постарался говорить твердо и убедительно. — Не волнуйся. Расскажи по порядку. Ты ведь не рассказывал этого Хэйтему?

— Нет, — Коннор помотал головой. — Но не потому, что не доверяю отцу. Просто… Просто тогда воспоминания были еще свежими, и я не мог себя заставить об этом говорить. Шэй, в этом доме убили не только Палмера. Но если по порядку… Мне удалось восстановить примерное развитие событий по небольшим деталям. Палмер был пиратом и негодяем, и он… коллекционировал куски кожи с рисунками. Наверное, тех, кого убил сам, как бы иначе к нему попали эти куски? А доктор Хатчинсон зачем-то захотел эту коллекцию себе и, наверное, похитил, потому что все это оказалось разложено в его личном музее. И среди этих кусков кожи был и тот, который Кидд доверил на хранение Палмеру. Я не знаю, стал бы Палмер связываться с Безумным доктором, но в письме Кидда ясно было сказано — эта карта дороже всего для Кидда. И Палмер отправился в особняк доктора. Кажется, я не говорил об этом, но башни в особняке устроены так, что подобраться незамеченным очень трудно. Наверное, доктор видел Палмера и подкараулил его, когда тот забрал свой кусок карты из разбитой витрины. Выстрелил в него и, судя по пятнам крови, дважды попал. А потом утащил тело в свой… тайник. И сбросил в яму. Доктор, наверное, считал, что Палмер ничего забрать не успел, потому что… — Коннор запнулся, но мужественно продолжил. — Потому что наверху тайника, на столе, лежал еще один кусок кожи… с инициалами «Дж.П.» и пиратским черепом. А Палмер был еще жив, когда его сбросили вниз! Потому что явно пытался ползти. Тело истлело, но следы, как он скреб ногтями по земле, до сих пор видны. А потом Безумного доктора что-то отвлекло. Возможно, Палмер как-то подстраховался, и в дом кто-то пришел. Все так и осталось, как в тот день. После смерти Безумного доктора нашли эту яму, но в количестве жертв Хатчинсона до сих пор сомневаются, потому что в яме было больше пятидесяти черепов, а в его личной коллекции — сорок три штуки карманных часов и больше сотни… У нас это называют «онононра». По-английски это называется «скальп». Волосы жертвы, сохраненные для того, чтобы другие боялись. У ганьягэха такого не заведено. Наши племена не нападают сами, а от врагов сохраняют только прядь волос. Но вот в Союзе Шести… И я никогда не слышал, чтобы так делали бледнолицые.

Шэй заглянул сыну в глаза и вздохнул:

— Ты прав, бледнолицые так обычно не делают. Безумный доктор действительно был безумен. Не думай об этом больше, а со временем станет легче.

Коннор кивнул:

— Мне давно хотелось это рассказать. Надеюсь, теперь оставить это прошлому будет легче.

— Ты молодец, — Шэй облегченно улыбнулся ему. — Добыл и карты, и артефакт. И на это у тебя ушло не шестнадцать лет, как у меня, а всего шесть. Делаешь успехи!

Коннор свел брови — и сделал единственно логичный вывод:

— И ты молчишь, Шэй?! За этим ты ездил во Францию? Ты тоже… искал какой-то артефакт? И тебе это удалось?!

Мистер Кормак фыркнул:

— А с тобой нужно держать ухо востро. Да, Коннор, я ездил во Францию именно за этим. Мне наконец удалось. И я больше никуда не уеду. Если Хэйтем, конечно, не прогонит.

Коннор немедленно расцвел в улыбке:

— Так ты больше не уедешь? Да, за это стоит выпить! Сколько я тебя помню, ты всегда мог уехать в любой момент… А что делает тот артефакт, за которым охотился ты?

Однако Шэй возразил:

— Я ценю то, что ты мне рассказал, но говорить об этом артефакте не буду. То кольцо, которое отыскал ты, несет в себе что-то хорошее — оно защищает. То, что нашел я… Это из тех артефактов, из-за которых случились землетрясения в Лиссабоне и на Гаити. Будет лучше, если никто не прикоснется к ним. Прежде чем воспользоваться ими, если это в принципе возможно, их следует изучать. И только тогда, когда станет понятно, как это работает и для чего оно, можно будет предпринять еще одну попытку покорить это. Но на это уйдут годы, Коннор. И, уж прости, но ассасинам я это не доверю. Тебе — может, и мог бы, но ты не всегда будешь стоять во главе американского Братства, а любой другой ассасин может сделать то, чего я так опасаюсь — воспользоваться артефактом без изучения.

Коннор несмело улыбнулся в ответ:

— Я не собираюсь претендовать на твою добычу, Шэй. Ты ведь тоже не планируешь отнять у меня то, что добыл я. Я… рад, что ты охотился именно за артефактом Предтеч, потому что думал…

— Что это ты думал? — мистер Кормак с возрастающим подозрением поглядел на сына. — Разумеется, мне и в голову не приходило что-то у тебя отнимать, если оно защищает, а не разрушает. Но радоваться подобной находке…

— Я думал, что у тебя есть другой мужчина, — Коннор опустил голову и поглядел в кружку. — Или женщина. Или даже другая семья и дети. Там, во Франции. Может, мне не стоило говорить этого… Но я действительно рад.

— Коннор, — Шэй почти простонал его имя. — Я же уже сказал тебе в прошлом году, что никого у меня там нет. Рабочие и деловые связи, не больше. Кстати, может быть, ты мне скажешь, откуда во Франции знают тебя? Один из ассасинов перед смертью назвал твое имя.

— Меня? — Коннор изумленно вскинулся. — Откуда бы меня знали во Франции?.. Я не был там… То есть что я говорю… Ты бы не спрашивал, если бы знал. Но я понятия не имею об этом! Шэй, зачем ты убил ассасина?! Ты же говорил, что не убиваешь без нужды!

Шэй закатил глаза:

— Если бы у меня была возможность не убивать, я бы обошелся без этого. Тем более на королевском балу. Как говорят во Франции, это фи и не комильфо. Но владелец артефакта четко назвал его цену — свою жизнь. Если бы ассасины сумели меня победить, артефакт бы остался у них, а я бы уже не вернулся к твоему отцу.

— Но ведь ты наверняка знаешь имена всех тех… — Коннор засомневался. — Всех тех, кто помогает мне. Всех тех, кто вступил в мое Братство. И ты их не ищешь и не убиваешь. И отец не убивает.

— Правильно, — Шэй усмехнулся. — И я надеюсь, что ты перестанешь убивать членов Ордена. В конце концов, я убил во Франции двоих ассасинов. Ты уничтожил двоих тамплиеров. Квиты?

Коннор раздраженно глянул на кружку, и Шэй догадался, что тот не чувствует себя достаточно уверенно, чтобы объективно оценить и дать ответ — выпитое мешает.

— Я не знаю, — пробормотал Коннор. — Я не думал об этом… так. Я убивал, потому что считал, что иного выхода нет. Но один раз я точно ошибся. С мистером Питкэрном.

— Зато не ошибся я, — твердо отрезал мистер Кормак. — Мне уже достаточно лет, чтобы я мог оценить, когда есть возможность избежать лишних смертей. Именно поэтому твои друзья живы, а те, кто пытался противостоять мне — нет. Я бы и во Франции не захотел лишний раз убивать, но один из ассасинов, как я уже говорил, цену назвал. А второй просто заступил мне дорогу, и я победил в неравном бою — против меня все-таки было трое. Так что из Франции я привез артефакт и новый шрам. Что крайне не понравилось твоему отцу.

Коннор посмотрел непонимающе:

— Неужели отцу так важно… исключительно тело?

Шэй не удержался от смеха. Коннору всего двадцать, а потому его суждения, конечно, не лишены логики, но…