Ибворк. Книга 2 (СИ) - Гущина Яна. Страница 56

Скрежет колеса смешался со скрежетом зубов Джека, из последних сил сдерживающих крик. Мышцы рук и груди напряглись, порвав рубашку. Глаза налились гневом, смешанным с кровью порвавшихся от напряжения сосудов. Тело Джека трещало от напряжения оков, растягивающих его. От испытываемой боли мутился разум и сдавленный крик вырвался из истерзанной груди молодого человека помимо его воли.

Элизабет металась в своей камере, умоляя мучителей проявить к нему хоть каплю сострадания, но, видимо, слово «сострадание» отсутствовало в лексиконе Зузу и скелетов. Ничто не могло заставить их отступить от приказа Великого Повелителя.

Девушке казалось, что Джека просто разорвут на дыбе. Если бы в этот момент Грэкхэм оказался в её камере, она бы своими же собственными зубами перегрызла горло этому садисту. Каждый новый поворот колеса повергал девушку в истерику.

Неизвестно сколько продолжалось бы это издевательство над Джеком, если бы его тело не поникло. Бесчувственная голова свесилась на грудь, а черные пряди волос упали на покрытое потом красивое лицо.

— Вы убили его, сволочи! — девушка взвыла, как раненный зверь, и бросилась к решетке, разделяющей её с любимым.

Один из скелетов окатил Джека ледяной водой. Тело юноши дернулось и напряглось от боли, которая опять причинила ему нечеловеческие страдания.

— Остановитесь! Вы убьете его! — завопила Лиз, срывая голос.

Казалось, что её слова дошли до мучителей, хоть разум в головах скелетов и отсутствовал, делая их покорными, слепыми исполнителями любых приказов Повелителя.

— Девчонка права, — вмешался Зузу. — Повелитель дал приказ образумить мальчишку, но никак не убивать.

С этими словами оковы ослабли, и дыба перестала раздирать плоть Джека. Мучители подхватили молодого человека под руки и отволокли в его клетку, подвешенную на цепях. Бесцеремонно бросив его истерзанное тело на решетки, они оставили лежать парня, не заботясь о том, что жизнь едва теплилась в нем. Замки хладнокровно лязгнули, и лишь безутешные рыдания девушки нарушали наступившую тишину.

Глава 5

Прошло не менее двух бэмсов, когда Джек пошевелился. Тело болело так, что терпеть эту боль было невозможно. Слабый стон слетел с губ парня. Он попытался приподняться на руках, но это оказалось не столь просто. У него закружилась голова.

Превозмогая боль, Джек приподнялся и, опираясь о решетки, попытался сесть. Гримаса страдания исказила его лицо. Замутненным взглядом он отыскал Элизабет и слабо улыбнулся ей. Её опухшие и покрасневшие от слез глаза были наполнены отчаянием.

— Все хорошо, — еле слышно произнес Джек, пытаясь ободрить любимую.

— А… Пришел в себя! — радостно воскликнул призрак. Он подлетел к парню и, внимательно посмотрев на него, поспешил к выходу из темницы со словами: — Надо сообщить об этом Повелителю.

Зузу был еще в темнице. Он подошел к клетке и уставился на Джека холодным немигающим взглядом, в котором скользило презрение, смешанное с непониманием.

— Неужели ты готов умереть, лишь бы не перейти на сторону Зла? — удивленно спросил он.

— Да, — односложно ответил Джек и отвернулся.

Зузу рассеянно посмотрел на него. Видимо в этот момент он понял, что перестарался с истязанием на дыбе, и, направив на парня кончик волшебного карандаша, произнес:

— Модогмыс-Ахащ-Махащ!

В тот же миг Джек почувствовал, что тело перестало нестерпимо болеть — заклинание частично восстановило его силы.

Не прошло и нескольких минут, как в зал с шумом влетела огромная летучая мышь, а следом появился Грэкхэм. Лицо его было мрачным и решительным.

— Ну что, мальчик мой, согласен ли ты отречься от Добра и стать достойным сыном своего отца? — с надеждой спросил он.

— Странный у тебя метод уговоров, — слабым голосом заметил Джек. — Неужели ты думаешь, что после всего этого я сразу изменю свое мнение о тебе. Твоя жестокость не имеет границ. Мне противно даже думать что ты — мой отец.

— Молчи, щенок! — взревел Грэкхэм. — Да как ты смеешь!?

Холодный презрительный взгляд сына был ему ответом. Грэкхэм в бешенстве ударил по прутьям решетки, отчего клетка отозвалась глухим металлическим лязгом.

— Думаешь что все будет по-твоему? Ни за что! — ядовитым шепотом произнес Грэкхэм, и злобная улыбка коснулась его губ.

— Ты хоть убей меня, но я никогда не повинуюсь тебе, — тихо, но уверенно заявил Джек.

— Это мы еще посмотрим! Мое решение таково: уже на следующей неделе ты женишься на девушке из приличной семьи Злых волшебников. После заключения брака, благодаря таинству обряда, ты забудешь о своей простолюдинке и о своем идиотском желании творить Добро!

— Мне смешно слышать твои предположения! — дерзко ответил Джек.

— Предположения? Это ты недооцениваешь мои возможности! — хохот злого мага огласил своды темницы.

Размашистым шагом Грэкхэм подошел к темнице Элизабет и распахнул решетку. Девушка метнулась к противоположной стене и вжалась в нее спиной, желая и вовсе раствориться в ней.

— Достать её! — приказал он.

Скелеты послушно выволокли сопротивляющуюся девушку в центр зала. Джек побагровел от злости.

— Не тронь её, — прошипел он сквозь зубы.

— Да ты что? — засмеялся Грэкхэм. — А то что ты сделаешь?

— Оставь её в покое, — повторил ровным голосом молодой человек.

— И не подумаю!

Резким сильным движением Грэкхэм рванул вниз платье Элизабет. Оно с треском порвалось, обнажив легкий стан девушки. Элизабет дико взвизгнула и прикрылась руками.

— Стой прямо! — приказал Грэкхэм, ударив по рукам кончиком рукояти плетки.

Девушке ничего не оставалось, как убрать руки. Атласное нижнее белье, скрывая интимные уголочки девичьего тела, подчеркивало очарование девушки.

— Что ты делаешь? — негодовал Джек. Он нашел в себе силы встать и, вцепившись в прутья решетки, попытался разогнуть их, чем вызвал усмешку отца. — Не смей её трогать! Я прошу тебя, оставь её! Отец, не делай глупостей!

— Ага, уже просишь? — издевался Грэкхэм. — Её оставят в покое, если ты согласишься жениться на одной из танцовщиц. Джуди прекрасно подойдет тебе в жены.

— Как же так? — не смог сдержать удивления Зузу. — Господин мой, простая танцовщица не может выйти замуж за сына Повелителя Зла! Они простолюдинки!

— Не беспокойся, друг мой, — весьма благодушно ответил Грэкхэм. — Её родители добропорядочные мои подданные. Очень хорошая и знатная семья, которая давно служит мне верой и правдой. Родители девушки знатные вельможи. Они всё пытались выдать её замуж за Дайнера, и чтоб он обратил на нее внимание, задумали представить дочку в качестве танцовщицы.

— Вот пусть Дайнер и женится на ней! — прокричал Джек, блеснув глазами.

— Нет, он женится на другой. Мой мальчик влюбился в танцовщицу, да не в ту. А вот ты женишься именно на той, что готовилась выйти за твоего брата.! Мне необходим этот брачный союз для укрепления моей власти.

— Не бывать этому! — решительно заявил Джек.

Плетка со свистом разрезала воздух и хлестко опустилась на хрупкую спину Элизабет. Девушка вскрикнула, но подавила рыдания, рвавшиеся из груди.

— Что ты делаешь? — заорал Джек. — Прекрати издеваться над Элизабет.

Джек метался по клетке как разъяренный зверь, бросаясь на прутья. Прутья решетки гнулись и стонали под натиском юноши, но оставались непоколебимы. Они отличалась высокой прочностью.

— Ты так ничего и не понял, сынок, — с язвительной добротой в голосе произнес Грэкхэм. — Если ты не подчинишься моему решению о твоем браке, то удар плеткой будет самой маленькой бедой в жизни этой девушки. Очень скоро её просто не будет в живых. Однако ты можешь избавить её от мучений. Одно только твое согласие изменит все. Я даже готов забыть для чего она пробралась в мой замок и позволю ей вернуться к танцовщицам. Однако она никогда не покинет стен этого замка.

— Мы любим друг друга! Зачем ты хочешь так поломать наши с Элизабет судьбы? — спросил Джек.