Если. Отголоски прошлого (СИ) - "Fiyalman". Страница 143

— Он никогда не вредит могущественным людям, — повел рукой Майкрофт. — Для этого он слишком умен. Он бизнесмен и только. Иногда он бывает нам полезен. Он необходимое зло, а не дракон, с которыми ты борешься.

— Охотник на драконов, — ухмыльнулся Шерлок, закуривая. — Вот, кем ты меня считаешь.

— Нет, — он посмотрел на брата. — Ты сам себя им считаешь, — он снова зашагал по комнате, ухмыльнувшись. — Кстати, тебе предлагают работу, но я бы предпочел, чтобы ты отказался.

— Я отказываюсь от предложения, — детектив затянулся, а потом протянул брату пачку сигарет и зажигалку.

Майкрофт кивнул и принял эти предметы:

— Я передам, что ты расстроен, — проговорил он, доставая сигарету и тоже закуривая.

— Что за работа? — тут же спросил Шерлок.

— Разведка, — качнул головой Холмс-старший, затягиваясь. — Тебя хотят снова отправить в Восточную Европу. Работа под прикрытием, в результате которой ты погибнешь, — мужчина на мгновение задумался. — Думаю, через шесть месяцев.

Детектив, который начал подносить сигарету к губам, снова опустил ее и посмотрел на собеседника, выглядя немного удивленным:

— И ты просишь меня отказаться?

— Соблазн велик, — ухмыльнулся Майкрофт. — Но есть вероятность, что ты больше пригодишься дома.

— Пригожусь? — хмыкнул Шерлок, отворачиваясь. — Для чего бы это, интересно?

— Здесь бывают драконы, — чинно проговорил второй Холмс. — Я предупреждал тебя по поводу Магнуссена, — с нажимом произнес он без паузы. — Однако то, что он может сделать, если ему попытаться помешать — ничто по сравнению с тем, что ты сам сделал со своей жизнью.

— Смени тему, я настаиваю, — качнул головой детектив.

— Слишком поздно ее менять, — перебил его Майкрофт. — Ради друзей никто не перелетает полмира, чтобы постоять на противоположном конце улицы, — Шерлок посмотрел на него, и мужчина кивнул. — Человек силен ровно настолько, насколько он един со своими близкими, и слаб ровно настолько, насколько разъединен с ними, — он наклонился вперед. — Ты понимаешь, что, если ты останешься один, ты не представляешь никакой угрозы?

— Не ты ли говорил мне, что сантименты — удел людей? — фыркнул детектив.

— Я, — согласился Холмс-старший. — Но я — совсем другая история, — он прошелся по комнате. — Ты умный человек, Шерлок. Не такой умный, как я, конечно, но… Нет ни одного великого ума без примеси безумства, и иногда маленький изъян делает вещи идеальными, — пафосно произнес мужчина. — И знаю тебя дольше прочих, а потому я могу с уверенностью сказать, что хоть чувства к Софи и есть твой изъян, они делает тебя сильнее.

— Ну вот кто в этой комнате хоть что-то понимает в эмоциях? — перебил его брат. — Единственное, что Холмсы понимают в человеческих отношениях — это то, как их можно испортить.

— Жизнь — это самая большая игра, в которую ты когда-либо вступал, Шерлок, — ответил Майкрофт. — Почему бы тебе не научиться в нее играть?

— Бога ради…

— Почему ты не пошел за ней? — остановил его Майкрофт. — Там, в Нью-Йорке. Я видел записи с видеокамер на улице.

Шерлок ненадолго замолчал, погрузившись в свои мысли:

— Это не твое дело, — наконец выплюнул он, снова затягиваясь.

— Боюсь, что мое, братец, — натянуто улыбнулся Майкрофт, держа сигарету в пальцах согнутой в локте руки. — Софи Конан Дойл — человек, который нужен Англии, — он сделал паузу. — Но, оказывается, куда больше она нужна тебе, — Послушай меня…

— Нет, это тебя заводит, — откликнулся тот.

— Это моя вина, — вдруг сказал Майкрофт.

— Ты тут ни причем, — сверкнул глазами Шерлок. — Ясно?

— Я должен был понять суть ваших отношений раньше, — заметил Холмс-старший. — Это было на поверхности, но мне было выгодно считать это дружбой, — он отвернулся и помолчал. — Одиночество для тебя — это остаться наедине с заклятым врагом. Я готов помогать тебе, готов выслушивать твои колкости, но, бога ради, — он снова посмотрел на брата. — Ты должен придерживаться высоких стандартов! — мужчина прищурился. — Ты составил список?

Шерлок отвел глаза:

— Я чист.

— Я тебя не верю, — практически прошептал Майкрофт.

— Я чист, — повторил Холмс-младший.

— Чистым бы ты не пролетел полмира… — начал брат детектива.

— Я обещал ей, что буду чист! — воскликнул Шерлок.

Он резко повернув голову к собеседнику, и тут же осекся, увидев, как по его лицу пробежала тень удовлетворения. Он сам вывел его на эту фразу. Холмс-старший никогда не подозревал, что в жизни его брата может появиться кто-то, кто заставит его одуматься.

До этого дня.

— И почему же? — с улыбкой спросил он.

Шерлок устало прикрыл глаза и впервые за разговор ответил честно:

— Потому что она сказала, что уйдет после первой же дозы.

— В этом все и дело, Шерлок, — кивнул Майкрофт. — Она сказала это, потому что знает, что ты нужен людям.

— Каким людям? — сокрушенно спросил детектив.

— Всем. И в первую очередь — ей самой, — Холмс-младший открыл глаза и посмотрел на брата. — Я был с тобой раньше и всегда буду рядом. Но запомни, Шерлок, если ты не вернешь Софи Конан Дойл, — он прошел к пустому креслу, потушил сигарету о стоявшую там пепельницу из Букингемского дворца и снова перевел взгляд на собеседника, — не думай, что я буду на твоей стороне, когда придет час расплачиваться за то, что она ушла.

В Нью-Йорке, несмотря на ночь, была жара. Несмотря на это, на исходе седьмого сентября Софи стояла у окна, глядя на огнями городами проспект внизу, кутаясь в пуховый платок, когда-то давным-давно привезенный из России. Далеко внизу город жил своей жизнью, совершенно не обращая внимания на наблюдавшую женщину, вновь не сомкнувшую в эту ночь глаз.

В Лондоне шел дождь. Сидя в темной гостиной, Шерлок молчал в течение нескольких часов после ухода Майкрофта. Было уже далеко за полночь, утром у него была назначена встреча в офисе Магнуссена, но, несмотря на то, что дело обещало разрешиться уже на следующий день, оно не приносило удовлетворения. Вновь.

Холмс перевел взгляд на колонку Конан Дойл, все еще стоящую на столике рядом с ее креслом. Удивительно, что, несмотря на синтезатор, стоявший сейчас под покрывалом в углу, он указал Джону именно на этот единственный оставленный ей предмет. Софи как-то сказала, что ей всегда не нравилось сидеть в этой квартире в тишине, когда она была одна.

Что же, она снова оказалась права.

Шерлок медленно поднялся с места и дотронулся до кнопки питания, включая колонку. Свет от экрана разрезал темноту комнаты, и детектив немного сощурился, пока глаза не привыкли к новому раздражителю. Он бездумно пролистал плейлист, отобразившийся на дисплее и, зацепившись взглядом за название песни на русском, недолго думая, нажал на клавишу воспроизведения.

Он не знал, что на соединенных одним аккаунтом устройствах музыка воспроизводится одновременно.

За спиной Софи сама по себе включилась колонка, но она даже не сразу обернулась. И лишь когда зазвучало вступление «Ее глаз», она медленно перевела голову в сторону источника звука. [1] По спине пробежал неприятный холодок — Конан Дойл уже намаялась с этими гаджетами в прошлом, а потому знала, почему сейчас заиграла эта мелодия.

А точнее — кто ее включил.

Шерлок опустился в свое кресло и сложил пальцы в молитвенном жесте, вслушиваясь в слова песни и… ни о чем не думая.

Ее глаза на звезды не похожи,

Она снова смотрела на него этим пронизывающим взглядом карих глаз. Таким же, наверное, какой был у него самого, но на дне их он заметил то, что давным-давно не видел в других глазах, обращенных к нему — заботу.

В них бьется мотыльком живой огонь,

Софи снова отвернулась к окну, гадая, что толкнуло Холмса включить эту песню тогда, когда в Лондоне была глубокая ночь. В ее голове пронеслась мысль о том, что Шерлок мог включить ее, проводя время с Джанин, но Конан Дойл тут же отказалась от нее.

Еще один обычный вечер прожит,